Барбара Бенедикт - Счастливая встреча
А ведь и вправду! Странно, что он этого не заметил. Видимо, она может явиться перед ним хоть в мешке с дырками для головы и рук, и Такер все равно увидит в ней женщину, которая отдалась ему прошлой ночью. При одном воспоминании об их страстных объятиях он почувствовал нарастающее возбуждение.
— Я хочу тебя, — хрипло проговорил он. — Сейчас, прямо здесь.
С застенчивой улыбкой она принялась расстегивать пуговицы на своей рубашке. Такер заметил, что у нее дрожат руки.
— Я тоже хочу этого. Страшно хочу. Но у меня совсем нет опыта. До тебя я ни разу не была с мужчиной. Во всяком случае… не так…
Глядя в ее широко раскрытые глаза, Такер понял, что она предлагает ему всю себя до конца. На этот раз он не стал заниматься самообманом, воображая, что они просто предадутся приятному времяпрепровождению, как у него бывало с Лилой и подобными ей. Такая женщина, как Джуди, заслуживала несравненно большего, чем мимолетное совокупление.
Быть по сему, подумал он. Постепенно она поймет, что он не такое уж сокровище, а до тех пор, пока она сама не захочет уйти, он будет всеми силами оберегать и защищать ее.
И разве это не самое подходящее место для того, чтобы дать себе такой обет на земле, которая так много для него значит? Все равно Джуди постоянно врывается в его мечты о будущем. Уж лучше честно признать, что они неразрывно связаны.
— Дай я тебе помогу.
Он нежно отвел ее руки в стороны. В нем бушевал пожар желания, но он сумеет обуздать себя, чтобы не пробудить в Джуди страшных воспоминаний. Он забудет о себе. Он будет гладить ее, говорить нежные слова и ждать, когда ее лицо воспламенится страстью.
Однако у Джуди и на этот счет было свое мнение. Он едва успел спустить рубашку с ее плеч, как она принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Нет, эта Джуди — не застенчивая девственница. Ощущая ее пальцы у себя на груди, Такер почувствовал, что его решимость сдерживаться, не спешить неуклонно слабеет.
Он дрожащими руками размотал бинты, перетягивавшие ее грудь, и насилу удержался, чтобы жадно не наброситься на нее. Она понятия не имела, как она прекрасна: откинутая назад голова, пышная грудь, которую она подставляет его поцелуям. Осторожнее, не спеши, как заклинание, твердил себе Такер, беря в рот сначала один темный сосок, потом другой. Она отвечала на его ласки тихими, гортанными стонами.
Эти стоны еще больше разжигали его страсть. Вкус сосков был так восхитителен. Поддерживая ее груди руками, он ласкал языком левый сосок, потом взялся за правую грудь.
Он мог бы еще долго упиваться ее грудью, однако ему надо было многому ее научить.
Давай разденемся, — осипшим голосом сказал Бун. — Я хочу видеть тебя всю.
Джуди зарделась от смущения. Но тут же принялась вязывать веревку, которая поддерживала ее брюки, и позволила им упасть на землю. Глядя на обнаженную Джуди Бун умирал от желания бросить ее на землю и слиться с ней в экстазе. Даже то платье, которое так его распаля-скрывало совершенство ее высокой груди, тонкой талии,округлых бедер и длинных стройных ног: это было прекрасное видение, осуществление его самых заветных фантазий. Идеальная женщина!
— О Боже! Неужели тебе никто не говорил, как ты красива?
Джуди покраснела и покачала головой, но его слова явно были ей приятны.
—А теперь я хочу увидеть тебя, — сказала она и потянулась к пуговицам на его брюках.
Бун опять легонько отвел ее руки, зная, что если ей дать волю, он тотчас потеряет голову от страсти.
— Не будем спешить, — обронил он и с ее помощью снял рубаху и постелил ее на траве. — Не очень-то мягкая постель, — сказал он, — но лучше здесь негде взять. Ложимся?
— Ты же сказал — не будем спешить, — с улыбкой ответила Джуди. — Давай играть честно, Бун, сначала разденься.
— Да ты понимаешь, что со мной делаешь? Она покачала головой:
— Нет. Но я хочу, чтобы между нами не было никакой одежды.
Она расстегнула последнюю пуговицу ширинки, засунула Руки ему за пояс и стала спускать с него штаны. Прикосновение ее теплых пальцев пробудило к жизни его мужскую плоть. Как бы это ее не напугало, подумал он, досадуя на отсутствие у себя выдержки.
Однако на ее лице он увидел не страх, а восхищение.
— О, Бун, — прошептала она, прижимаясь к нему горячим телом, — неужели никто ни разу не сказал тебе, как ты красив?
И тут он не выдержал. Он схватил Джуди в объятия и принялся целовать ее с таким самозабвением, словно ее вот-вот могли у него отнять. Запустив руки ему в волосы, она с трудом удерживалась на ногах, отвечая поцелуем на поцелуй и так тесно к нему прижимаясь, что он ощущал каждую клеточку ее дивного тела.
Такер опустил Джуди на землю, напоминая себе, что не надо спешить, но ее руки блуждали по его телу, гладя, сжимая, впиваясь в его плоть. Когда он стал целовать ее грудь, она выгнула спину, предлагая себя, а когда он опустился ниже, она раздвинула ноги, позволяя ему гладить и целовать свое потайное местечко. Она с такой готовностью отдавалась ему, что Такеру больше всего хотелось доставить наслаждение ей, заставить ее издавать эти глубокие гортанные стоны. Как это прекрасно: они вдвоем под теплыми лучами солнца, овеваемые легким ветерком, — нет, лучше быть просто не может!
Но эта чудо-женщина никогда не переставала его удивлять, никогда не вела себя так, как он ожидал. Когда он решил, что можно в нее войти, она вдруг стала ласкать его плоть осторожными и уверенными движениями. Это не были привычные приемы Лилы, а ласка влюбленной женщины, которая восхищалась наглядным доказательством его желания. Глядя в ее улыбающееся лицо, он видел, что она получает удовольствие от сознания, что доставляет удовольствие ему.
Такеру хотелось утонуть в ее бездонных глазах. Когда она так на него смотрела, он чувствовал себя непобедимым, как сошедший на землю бог.
Нет, это она — богиня, чудо, наслаждение, совершенство,живая страстная женщина, дарящая ему все то счастье и волшебство, которого ему не хватало всю жизнь. Он перерекатился на спину, чтобы она оказалась сверху — желая обожать ее, благоговеть перед ней, видеть выражение ее лица, как только они вместе достигнут апогея.
Как он ликовал, увидев ее изумление, когда он приподнял ее бедра и насадил ее на свое твердокаменное копье! Какой восторг охватил его, когда ее глаза заволоклись дымкой блаженства, потом закрылись и она задвигалась вместе с ним в любовном танце! Как он упивался ее учащающимися стонами, ее нарастающим буйством, готовностью, с которой она принимала его в свое горячее ликующее лоно!
Такер впал в неистовство. Он мял ее ягодицы, сжимал ее груди, но ему все было мало этой женщины. Взяв ее за талию, он стал приподнимать и с силой опускать ее на себя, стараясь проникнуть все глубже и глубже, словно стремясь слиться с ней воедино. Уцелевшей от цинизма и безверия частичкой своего существа он искренне считал, что, если ему удастся познать истинную суть Джуди, они окажутся связанными такими крепкими узами, которые никто никогда не сможет разорвать.
