Древний Рим. Честь преторианца - Регина Грез
Кто она? Новая любовница, игрушка на время или… будущая Августа? Невероятно! Прежде цезарь не таскал с собой по городу дворцовых шлюх, что в этой особенного? По трибунам прошелся удивленный и заинтересованный рокот.
Борат вскинул подбородок, усилием воли заставляя себя перенести взгляд от короны золотистых волос и белой накидки на желтоватый песок арены, усыпанный свежими стружками и пыльцой шафрана.
Солдат хорошо представлял, что скоро раскрытая раковина амфитеатра окрасится красным, и один за другим бойцы станут зажимать порванные животы или воздымать к равнодушному небу изрубленные конечности. В конце военной карьеры пиршество смерти уже мало интересовало Бората. Разве что дружище Квадрантус…
"Будет безумно жаль, если его пропитанные дешевым вином потроха именно сегодня выпадут под ноги злобному Гримунду по прозвищу Черная Молния. По дороге к амфитеатру я видел в небе двух воронов, похоже, это дурной знак.
И она даже на миг не обернется, не посмотрит в мою сторону. Я стою в двух шагах от нее, так близко, что даже могу коснуться плеча. Гордая, недоступная… Наверное, надо забыть о ней навсегда».
Глава 35. Арена
Среди гладиаторов, застывших перед ликом цезаря, резко выделялся обликом настоящий гигант, тело которого больше было покрыто шрамами, чем одеждой.
Гримунд Непобедимый. Гримунд Черная Молния.
Бывший кузнец, рудничный раб и, наконец, самый скандальный боец из школы Хромого Септория, что была расположена в тридцати стадиях от Рима.
Если слухи не врут, гладиаторская карьера Гримунда началась в маленьком приморском городишке во время похорон какого-то богача. Семья усопшего оплатила смертельные поединки, но перед началом представления возникла досадная заминка. Подлый Ланиста подсунул двух сопливых юнцов, которые с трудом прошли обучение, но запаниковали перед выходом на арену. А, может, они были любовники и не хотели драться друг с другом…
Случился скандал, остальные гладиаторы тоже бросили мечи, жалуясь, что их плохо кормили перед боем. Не помогали даже бичи и палки, великан Гримунд скрестил руки на груди и громогласно заявил, что уже два месяца не пробовал женщину, а потому совершенно не настроен сражаться.
Конечно, можно было заставить бойцов начать поединки под угрозой мгновенной позорной смерти, – арена была оцеплена легионерами, но хитрый распорядитель игр, опасаясь гнева толпы и убытков, придумал другой способ развлечь присутствующих. Он объявил, что победителю достанется необычный приз – белоснежная красавица, еще не знавшая мужчины.
Гримунд и еще несколько мужчин, понуждаемые кнутом, все-таки вышли на арену, где германец довольно легко остался в живых. Но каково же было его изумление, когда в виде заслуженной награды служитель выпустил на кровавый песок белую козочку с лентами на рогах.
О том, что произошло дальше, мнения сплетников расходятся. Одни говорили, что Гримунд не стал пренебрегать подарком, поймал козу и немедленно совершил над ней определенные деяния, чем изрядно позабавил зрителей. Другие болтают, что великан оскорбился и проткнул копьем живот устроителя игр, но его не предали смерти, посчитав неправедно обиженным. Кому уж какая версия покажется более интересной.
Нужно сказать главное, Гримунд Непобедимый был фаворитом сегодняшних игр и вызывал противоречивый интерес Фурия. Дерзкий германец слишком любим плебсом, и даже почтенные сенаторы приветствуют его появление хвалебными криками. Кажется, они рады видеть его больше, чем самого Божественного…
"Надо бы с этим покончить!"
Советник Катон, сидящий в ложе рядом с Валией, ободряюще коснулся ее холодной ладони и прошептал:
– Ты очень бледна. Держись, милая! Мне жаль, что тебе пришлось покинуть постель, но нынешние игры нельзя пропустить. Боюсь, следующие уже будут не так роскошны, казна почти пуста… Эгм…
Поймав на себе испытующий взгляд государя, Катон тотчас любезно улыбнулся и принялся нахваливать щедрость Фурия и его заботу о досуге простого народа.
Когда император, сурово хмыкнув, вновь уставился на арену, Тит Сергий обратился к своему соседу – сенатору Вентицию, на словах очень преданного монархии, а потому занявшему сейчас престижное место под злато-пурпурным навесом.
– Как ты слышал, будут ли в программе пегниарии? Я люблю их прыжки и уловки, особенно, если в ход идут дубины и цепи.
Грузный Вентиций с видом знатока прищурил заплывшие жиром глазки, пристально рассматривая стоящих перед ложей смертников.
– Ты, видно, гурман, Катон. Но представление пегниариев мало кого развлечет по-настоящему. Драться кнутами и палками до синяков и ссадин… Пфф – забава мальчишек! Слишком долго ждать, пока хрустнут кости и прольется кровь. Я предпочитаю поединки провокаторов – они свирепы, как львы. Помнишь, прошлые игры в честь сатурналий? Двоим бойцам удалось уцелеть, но на арену выпустили голодных кошек… Р-р-р… Говорят, тигров нарочно прижгли железом, чтобы они побушевали всерьез.
Катон кивнул в знак согласия и перевел разговор на более щекотливую тему – перевооружение армии.
– Фурий сейчас решает, кого поставить на место подлого Дакрона. Я готов поддержать кандидатуру твоего племянника, – Луций прекрасно зарекомендовал себя в Азии на посту легата, самое время ему возвратиться в Рим.
К тому же именно он подал прошение о замене привычных гладиусов на более совершенные мечи из легкой галльской бронзы. Я не воин, но долго обсуждал этот вопрос с Кассием, считаю решение оправданным. Нашим легионам нужны длинные обоюдоострые спаты, которые будут не только хорошо колоть, но и рубить. Остается вопрос поставки… гм… столько расходов…
Борат внимательно прислушивался к диалогу сановников, ведь речь шла об оружии массового производства. Потребуется не только железная руда и плавильные печи, но и умелые кузнецы, которые в кратчайшие сроки выполнят заказ. Нужно срочно сообщить Вескуларию о планах легата, возможно, дядя сумеет быстро изготовить пробную партию и предложить свои услуги поставщикам преторианских когорт в Риме.
Раздумья гвардейца прервали громкие звуки труб, Борат заметил, как девушка, сидящая рядом с цезарем, вздрогнула и подняла голову. Фурий небрежно обнял ее откинутой рукой, приказав оценить первые пары гладиаторов, вышедших на арену.
– Смотри, Валия, смотри хорошенько на эти отбросы общества. Их порой называют кумирами спорта и триумфаторами, а по мне так совершенно справедливо, что кости гладиаторов принято хоронить за городской стеной, словно останки животных. Их праху не место в семейных склепах. Они – низшая ступень человеческого рода, после
