Эмма Драммонд - Танцовщица
— Южную Африку нельзя сравнивать с Ашанти, — сказал кто-то из офицеров. — Моя сестра с мужем переехали туда и пишут, что это великолепная, красивая страна.
— Вот почему Роде хочет ее всю, — назидательно заметил Джеральд Пайпер. — Черт возьми, буры — это же фермеры, которых мало волнует добыча золота. Почему мы им позволяем командовать нашими соотечественниками, которые хотят добывать его? Только подумайте, если бы рейд Джеймсона был удачным…
— Началась бы война, — перебил его юный Джеффрис.
— Это поставило бы правительство в неудобное положение, — вставил Вивиан, стараясь настроиться на эту тему. — Роде благородно взял на себя всю ответственность, и ему в награду было позволено вернуться в свой Кейптаун.
— Роде на этом не успокоится. Из-за этого золота мы скоро получим еще одну войну с бурами, — сказал Джеральд Пайпер. — Он может мирно набивать алмазами свои сундуки, но Паулус Крюгер полон решимости сражаться за Трансвааль. Мы все еще отправимся туда, помяните мое слово.
— Он не рискнет начать настоящую войну, — заметил Вивиан. Разговоры о Сесиле Родсе напомнили ему о голубоглазой девушке, которая никак не могла запомнить это имя. — Роде не разбирается в военной тактике. Это стало ясно после провала рейда.
— А как же история с матабеле? — спросил Джеральд Пайпер.
— А что это за история?
— Он же подавил восстание.
— Восстание подавили солдаты, — заявил Вивиан раздражаясь. — Оно бы не вспыхнуло, если бы Роде не забрал свои войска из Родезии на помощь Джеймсону. Я заезжал туда по пути из Ашанти и слышал о Родсе мнения людей, которые близко с ним связаны. Несомненно, это великий человек, но он никогда не станет генералом. Порывистый, целеустремленный, не желающий слушать ничьих советов.
Выплеснув из стакана остаток лимонного напитка, Вивиан поставил его на поднос, который держал официант.
— Даже его самые верные друзья признают, что Роде презирает солдат, которых использует для достижения своих целей, и отказывается понять, что безжалостные методы, которыми он идет к победе, недопустимы даже в войне.
— Значит, ты не из его поклонников, ВВХ? — спросил Джон.
— Совсем наоборот, — возразил Вивиан, желая в этот момент только того, чтобы у него перестало стучать в голове. — Моя мать сейчас живет в Родезии и хорошо его знает. Она очень высоко отзывается о его качествах, а я всегда уважал ее мнение. Роде — человек, не имеющий ни титула, ни влиятельных предков. Он обошел многих, имеющих и то, и другое, и доказал, что человек — это то, что он есть, а не то, кем делают его происхождение и счет в банке.
— Мы все с этим согласны, — поспешно вставил Джеффри.
— Господи, как бы я хотел, чтобы Его Королевское Высочество надел мундир, — произнес капитан по имени Кристиансон, пытаясь сменить тему разговора. — Запах копченого лосося и нарезанных огурцов мучит мой аппетит.
Джон Кинсон окинул взглядом комнату, где под сеткой от мух накрывали чай.
— Запах еды идет из окон дома напротив.
Все разом замолкли, проклиная задержку с чаем, и в наступившей тишине из соседней группы офицеров раздался громкий, неторопливый голос:
— А я говорю, что он отъявленный негодяй. Тиран, черт бы его побрал! За его показным патриотизмом скрываются личные амбиции. Его именем названа страна, он некоронованный король Кимберли, главный рантье. Он больше заботится о своей власти, чем о стране и народе.
— Ты упрощаешь, Тео, — запротестовал капитан, стоящий рядом с майором Феннимором. — Роде сильно раздвинул границы империи.
— Он ходил в какую-то дешевую школу, — вступил в разговор кто-то из старших офицеров. — Происходит из мелких фермеров. Создал себе репутацию с помощью сомнительных дел, предательства и подхалимства. Его Королевское Высочество терпит его только потому, что Ее Величество считает, что его деяния идут на пользу Британии. Королеве, конечно, приходится делать много неприятных вещей ради нации в целом, но есть множество глупых женщин, которые открыто боготворят Родса. Я не стану никого называть, но нельзя же считать авторитетным мнение окружающих его дам, отнюдь не блещущих умом.
Это замечание прозвучало в самый неподходящий момент и было хорошо слышно тем, кто стоял вокруг Вивиана и кому он только что сказал, что Маргарет Вейси-Хантер — одна из близких знакомых Родса. От мыслей о Лейле и ее Сириле Родсе Вивиан был и так накален до предела.
Повернувшись, он взбешенно потребовал:
— Если вы оскорбляете человека, которого здесь нет, то, я полагаю, вам стоит знать, что думают о нем те, кто его окружает.
В комнате воцарилось молчание, а Тео Феннимор водрузил на глаз монокль и взглянул на офицера, стоящего рядом.
— Кто-то что-то сказал, Майлс? — неспешно спросил он.
Неловко оглянувшись назад, Майлс Гостхорп пробормотал:
— Лучше оставь эту тему, Тео.
Вивиан был не в том настроении, чтобы стерпеть такое от человека, который уже несколько лет был его скрытым врагом.
— Зачем же оставлять? Как раз сейчас она становится интересной. Я жду объяснений от человека, который сам не более умен, чем те, кого он оскорбляет.
Вивиан замолчал, а Феннимор произнес, обращаясь к офицерам вокруг него:
— Комиссия по расследованию признала Родса виновным, но затем позволила беспрепятственно уйти. Эта практика последнее время встречается отвратительно часто, о чем мы в нашем полку хорошо знаем. В результате общество наводнили крикуны и выскочки, которые маскируются под джентльменов.
Явный намек на Вивиана заставил всех переглянуться. Для Вивиана это была спичка, от которой он вспыхнул. Оттолкнув друзей, попытавшихся удержать его, он подошел к Феннимору и процедил сквозь зубы:
— Ни один джентльмен не сказал бы того, что сказали вы, поэтому кто вы, Феннимор: крикун или выскочка?
В наступившей тишине можно было услышать звук упавшей на пол булавки.
Майор голубых кровей смерил Вивиана презрительным взглядом и, не собираясь отвечать, повернулся к нему спиной. Сердце Вивиана гулко забилось, он схватил противника за руку и повернул лицом к себе.
— Так кто же вы, Феннимор? Клянусь, я получу от вас ответ.
— Вы от меня ничего не получите, — ледяным тоном произнес Феннимор. — Я не имею дел с такими, как вы.
Зная, что он не может отпустить своего противника безнаказанным после того, как тот намекнул на события, которые были известны всем присутствующим, Вивиан прорычал:
— Сейчас вы будете иметь дело со мной, и я потружусь дать вам урок, который вы нескоро забудете.
Стряхнув с рукава руку Вивиана, Феннимор презрительно сказал:
— Нет ничего, чему бы мог научить меня ублюдок, кроме того как, стреляя во врагов, убить вместо этого двух моих людей.
