Юджиния Райли - Волшебный вальс
– Нет, глупышка. Скоро будем на месте.
Действительно, несколько минут спустя Андре остановил двуколку у какой-то лачуги. Рысак бил землю копытом и громко храпел. Стефани вопросительно посмотрела на своего кавалера.
В следующее мгновение на крыльцо с низко нависающей крышей вышел темнокожий мужчина в рабочей одежде с фонарем в руках.
– Добрый вечер, мистер Годдар, -поздоровался он с Андре.
– Добрый вечер, Джордж. -Передав вожжи мужчине, Андре легко соскочил с коляски и помог выйти Стефани. - Не спускай с рысака глаз, Джордж. Встретимся в условленном месте, как договаривались.
– Слушаюсь, сэр.
– Все остальное готово? -спросил Андре, сунув мужчине золотую монету.
– Да, сэр. Все как вы просили. -Положив монетку в карман, он протянул Годдару фонарь. - Благодарю! Желаю хорошо провести время.
– До встречи.
Стефани обернулась. Старик стоял, держа лошадь за поводья.
– Может, объяснишь, что происходит? -обратилась Стефани к своему спутнику.
– Все в свое время, -последовал ответ.
Посмеиваясь, Андре повел ее за дом. Вскоре, к удивлению Стефани, они вышли на берег тихой заводи, закрытой с одной стороны деревьями. Над водой стелился туман, лунный свет играл в осенней листве. При виде открывшейся ей картины Стефани непроизвольно ахнула.
– Мадам, карета подана. -Андре указал на привязанную к столбу лодку. - Хочу показать тебе наши заводи ночью, - пояснил он. - Они и впрямь восхитительны.
Стефани не стала перечить. Пейзаж завораживал. К тому же она полагала, что в лодке у Андре не будет шанса приставать к ней. Он усадил Стефани, передал ей фонарь, а сам взялся за весла.
Лодка плавно заскользила по водной глади. На берегу высились могучие дубы и вязы, переплетаясь вверху ветвями, с которых свешивались седые бороды лишайника. Над головой сквозь тучи пробивался серебристый лунный свет. В ночной тишине звенели цикады, время от времени подавала голос какая-то болотная птица. Ночь жила своей таинственной жизнью. Воздух был напоен ароматами земли, прелой листвы и воды. Внезапный хохот совы испугал девушку. Большая птица темной тенью сорвалась с ближайшего дерева и пролетела у них над головами. Андре хмыкнул, растерянная Стефани повернула к нему голову.
– Ты прав, здесь очень красиво, -пробормотала она.
– Как вам наш маленький Городок-на-Холме, мадам Сарджент?
– Меня больше всего восхищают люди, нашедшие в себе силы после войны подняться. Джефферсон Дэвис и Барина Хауэлл Дэвис произвели на меня неизгладимое впечатление. В них столько достоинства и несгибаемой воли.
Андре помрачнел.
– Я что-то не так сказала?
– Нет, просто мысли о войне вызывают у меня чувство вины. Прием в Оберне всколыхнул неприятные воспоминания.
– Чувство вины? В каком смысле?
– Я был предан Югу, но никогда не оправдывал рабства.
– Рада это слышать, Андре, -пробормотала Стефани. - Я тоже.
– Старый Джордж, которого мы только что встретили, -бывший раб моих родителей.
– Правда?
– У моего отца в Видалии была когда-то огромная плантация. После войны он часть земли продал, а часть раздал бывшим рабам. Я очень горжусь, что отец не стал навязывать неграм участь издольщиков, и стараюсь им помогать.
Стефани была тронута до глубины души.
– Ты замечательный человек в отличие от большинства твоих современников.
– Ну, я далеко не благородный рыцарь. -Андре рассмеялся. - Дело в том, что мои родители оставили мне приличное состояние. Отец, слава Богу, никогда не доверял валюте Конфедерации. Кроме того, я никогда щедро не жертвовал на благо нашего дела, как остальные. И вообще никогда не был активным борцом.
– Сколько тебе было лет, когда все это началось?
– Когда Миссисипи отделилась, мне было двенадцать. Я мечтал пойти в армию…
– В двенадцать лет?
– Я мог стать барабанщиком или горнистом, -ответил он серьезно. - Черт, я был готов на любую работу: ухаживать за лошадьми, собирать хворост, рыть траншеи, - но мои родители категорически воспротивились.
– И слава Богу! Не знаю, чем бы все это кончилось. Наверное, ваша семья и так пострадала.
– Как только началась война, -продолжал Андре, - отец отправил обеих моих старших сестер к родственникам в Сан-Франциско. К счастью, они потом вышли там замуж. Отец и старший брат записались добровольцами в армию. Отец отличился в бою при Булл-Ран. - Андре вздохнул. - Пьер погиб при Шайло.
– О да, -вспомнила Стефани, - ты говорил о брате вчера. Значит, Пьер был…
– Да, на десять лет старше меня. Никогда не забуду, как рыдала мама, получив известие о его гибели, как прижимала меня к себе, заклиная не идти в армию. В шестьдесят третьем янки оккупировали Натчез, но наш дом, благодарение Всевышнему, уцелел. Мы видели, что стало с нашими родственниками и друзьями. Люди гибли не только в боях, но также от нищеты и лишений. -После короткой паузы он продолжил: - Я никогда не оправдывал Эба Линкольна, но в Геттисберге он сказал то, что должен был сказать. Наша страна не должна больше воевать. В жизни и без того хватает суровых испытаний. Позже я потерял ребенка и жену, но это ничто по сравнению с военными потерями. Я хочу, чтобы мои дети росли здоровыми, счастливыми и свободными.
– Так оно и будет, Андре! -произнесла Стефани с жаром. - Наша страна вступила в мирный период развития, который продолжится и в следующем веке.
– Мадам -провидица? - Андре изумленно приподнял брови.
– В некотором смысле -да. - Стефани рассмеялась.
Лодку внезапно качнуло. Стефани испуганно вскрикнула и схватилась за борта. Сильное течение подхватило суденышко и потащило в русло более широкой реки.
– Господи! -обронила Стефани. - Мы в Миссисипи!
– Совершенно верно, -подтвердил Андре, налегая на весла. - Начинается наиболее интересная часть путешествия. Течение сильное, но оно принесет нас туда, куда нужно.
– Куда? В Новый Орлеан?
– Нет, -усмехнулся Андре. - Гораздо ближе. - Он предусмотрительно выставил весло, чтобы обогнуть выступавшую из воды корягу. - Но мы можем и туда не добраться, если налетим на затопленное дерево.
– Ты уверен, что поступаешь правильно?-спросила Стефани.
– Не волнуйся. Сиди и радуйся жизни.
«Радуйся жизни», - подумала Стефани. Эти слова Андре заставили ее по-новому взглянуть на окружающий мир и оценить красоту и неповторимость каждого мгновения. Чем бы ее путешествие во времени ни закончилось, этого она никогда не забудет.
Она бывала на берегах Миссисипи и раньше, но не так близко к реке. Последнее обстоятельство щекотало нервы, обостряло чувства. Стефани всем своим существом ощущала биение речного пульса, неповторимый запах воды, ила. Это был момент интимного общения с природой. Как зачарованная, смотрела она на сверкающую водную гладь, поросший лесом отвесный берег. Собственная жизнь на фоне всего этого величия казалась песчинкой в безбрежном океане.
