Аннетт Мотли - Ее крестовый поход
Так что он улыбнулся леди Алис с уничтожающей любезностью и покачал головой.
— Благодарю вас, миледи, — нет. У меня есть еще дела с моими людьми… — Он чрезвычайно галантно поклонился и углубился в суету смеха и музыки, все еще заполняющую зал.
Алис закусила губу, чтобы сдержать слезы, и прислонилась горячим челом к холодной каменной стене. Никогда раньше она не хотела мужчину. Но все остальное, что она хотела, она всегда получала. Она была богатой и прекрасной, и ее отец пользовался большим влиянием среди равных ему. Она резко выпрямилась. Времени еще вполне достаточно. Крестовый поход пока что не начался. Она подобрала волочившиеся по полу юбки и стала подниматься по лестнице. И тут ей пришло в голову, что Тристан, скорее всего, спустился тем же путем. Она застала его у подножья лестницы. Она ускорила шаг, сердце неожиданно упало. Прямо на пороге светлицы лежали швейные ножницы. Она машинально подняла их.
В полутемной комнате на краю постели сидела окруженная шелками Иден из Хоукхеста. На ее лице застыло выражение, которое Алис не смогла бы объяснить. Правда, оно немедленно исчезло, и они поговорили, как всегда, мягко и учтиво. Они обсудили качество вина, удачно прошедшую свадьбу и счастливую долю Беренгарии. Никаких разногласий не возникло. Для этого не было причин. Но за разговором обе ощущали легкий запах каких-то неизвестных духов.
Глава 7
ОТКРЫТОЕ МОРЕ
Покорение Кипра заняло так мало времени, что лучшего Иден и желать не могла. Остров представлял собой гористую, окруженную морем крепость. Сухопутной армии помогали горы, а флоту — сарацины. Завоевать его было нелегко, но Ричард и Ги де Лузиньян управились всего за три недели. Император, окруженный в своей северной крепости Кантара, оказался в безвыходном положении, и его люди признали Львиное Сердце суверенным владыкой. Громадная волна счастья и надежды прокатилась по всей армии крестоносцев. Кипр перешел к ним. Теперь можно было свободно отправляться дальше.
Единственным человеком, не желавшим садиться на корабль, оказалась королева. Король уже отплыл из Фамагусты, где он провел смотр своих войск, а Беренгария и ее свита должны были отплыть из Лимассола. Один раз им уже довелось разлучиться. Она не могла без страха восстановить в памяти ужасную цепь событий, последовавших за этой разлукой. Тщетно уверяли ее, что море так же спокойно, как вода в детском тазу, а Кипр располагается так близко к Палестине, что человек, стоящий на самой высокой горе в районе Ставровуни, может разглядеть на горизонте поросшее кедрами побережье Ливана.
Наконец, по велению долга, она решилась подняться на борт, крепко держа Иден за руку, чтобы придать себе храбрости, и молясь в душе, чтобы следующая встреча с мужем состоялась не на небесах.
Галера низко сидела в зелено-голубой воде. Покорение Кипра принесло богатый урожай военной добычи, и судно было нагружено трофеями до предела своей вместимости. Опустошение Мессины было детской забавой по сравнению с тем, что они получили теперь. Исаак Комнин был куда более умелым и энергичным грабителем, чем Танкред Сицилийский или Джоанна Плантагенет в соответствующем настроении. Так что королева и каждая из сопровождавших ее леди получили солидную часть добычи, которая многократно превышала то, что забрал перед этим океан или солдатня Исаака.
Теперь, если потребуется, можно было заплатить за Стефана достаточно большой выкуп. В дополнение к тому, что Ричард мог забрать с собой, он обложил все население Кипра налогом в размере пятидесяти процентов их имущества. И уж совсем добил их, потребовав, чтобы мужчины сбрили свои длинные бороды как нечто совершенно не соответствующее их приверженности свободолюбивым идеалам. Что касается прежнего императора, то его местом пребывания отныне стала мрачная крепость Маркуаб, недалеко от Тира, принадлежавшая храмовникам. Его маленькая дочь, которая, в силу возраста, еще не была испорчена растленным влиянием своего отца, оказалась в свите Джоанны, где она училась вести себя как настоящая анжуйка, дабы оказать честь своему завоевателю. «Не Львиное Сердце, а Львиная Доля!» — не раз говаривал король Англии, оглядываясь на удалявшуюся береговую линию. Он не забыл ничего, даже Фовеля.
Вопреки ожиданиям Беренгарии путешествие прошло спокойно, без каких-либо происшествий. Отплывшие из Лимассола галеры, идя при попутном ветре, быстро догнали корабли, вышедшие из Фамагусты, и весь могучий флот появился у берегов Сирии вечером шестого июля.
Первая высадка на берег состоялась у города Тир — твердыни доблестного маркиза Монферрата. Отряд вооруженных людей был послан вместе с высокопоставленным пленником в крепость Маркуаб, располагавшуюся в горах на расстоянии двадцати миль, а сам Ричард подступил к воротам города, странно безмолвного за неприступными стенами.
К великому неудовольствию королевы, ее галера не была вытащена на берег, а бросила якорь на расстоянии птичьего полета от побережья, так что первое впечатление от долгожданной Святой Земли и развернувшихся там военных действий ограничивалось зрелищем сотен огней, которые свидетельствовали о том, что королевская армия движется к воротам Тира. Еще одна маленькая цепочка огней, из-за расстояния казавшаяся не больше пламени свечки, двигалась по равнине в сторону гор, очертания которых зловеще чернели на фоне более — светлого неба. Воздух был теплым и душным даже в открытом море, и женщины заполнили палубу, жалуясь на бессонницу, которая была следствием нетерпения и внутреннего напряжения. Тревожное ожидание под бархатным пологом ночи заставляло трепетать каждый нерв.
Королева не отрывала глаз от огней на берегу, определив тот факел, который, по ее мнению, должен был нести Ричард в авангарде своего войска.
— Смотри, он возвышается над другими. Это может быть только факел короля!
Где-то поблизости от короля должен был находиться и Тристан де Жарнак. Мысль пришла незваной, и Иден немедленно отослала ее обратно во тьму. Она улыбнулась.
— Он делает тебя счастливой, твой король? — Это было единственное, что она позволила себе спросить о том, как им понравилось быть вместе.
Беренгария ухватилась за руку, которой Иден опиралась о поручни:
— Очень счастливой. Я и понятия не имела, то есть, я имею в виду, что никто не говорил мне, что это будет так…
Иден одобрительно кивнула и ответила легким пожатием.
— Хорошо, когда столь приятные впечатления от брачной ночи удается сохранить в памяти. — Она сильнее стиснула поручни. — Это как талисман на будущее. — Талисман против беззаботных поцелуев и избытка вина… и незваных тяжких дум одинокими вечерами.
