Виктория Александер - Тайна девственницы
Он поспешил выйти из библиотеки и пробежался к главному залу. Прежде всего он хотел ей сказать, что ему не важно, что произошло у нее в пятнадцать лет с тем мальчиком. Что ему не важно все, что происходило у нее в личной жизни до тех пор, пока они не встретились.
Он бежал по ступеням. Что она сделала с собой – Натаниэль фыркнул – то, что она надумала про себя, ему не важно. Он повернул в то крыло дома, где располагалась комната Габриэлы, подбежал к ее двери и вместо того, чтобы постучать, просто схватил ручку, распахнул дверь и сказал первое, что пришло ему в голову:
– Вы его любили?
Она стояла около окна и смотрела куда-то вдаль. Ее глаза распахнулись от негодования.
– Что вы здесь делаете? Да как вы могли ворваться сюда без моего согласия? Вы даже не постучали!
Натаниэль тяжело дышал и смотрел на Габриэлу.
– Я просто хочу знать, любили ли вы его. Этого… этого… мальчика. Это ничего не значит! – быстро добавил он. – Просто я хочу знать.
– Отлично… – Габриэла закатила глаза. – Как я и сказала прежде, я была довольно молода. Я ничего не знала о любви. Я не могу сказать, что знаю об этом сейчас, но если быть честной, также я знаю… – Она помотала головой и продолжила: – Это волновало и пугало меня. Звучит очень глупо, но я даже не понимала, что совершаю ошибку. Но могу сказать «нет». Я не любила его. Я никого прежде не любила. Это было… – Она задумалась на мгновение: – О, я не знаю, может быть, первый неудачный опыт. Страсть или вожделение.
– Первый опыт? – Натаниэль подошел ближе.
Габриэла посмотрела на него с подозрением.
– Что вы делаете?
– Хочу поговорить о страсти, – Натаниэль встал напротив, – и о вожделении.
В глазах Габриэлы мелькнула паника.
– Натаниэль, я еще никогда и никому об этом не рассказывала. Никогда. Я не знаю, почему я сделала это сейчас.
– Потому что вы доверяете мне. – Он самодовольно улыбнулся ей.
– Да, я полагаю, но… – Габриэла покачала головой. – Доверие такая хрупкая вещь, которую очень легко разбить. – Она отступила назад. – Я очень надеюсь, что вы сейчас не думаете о том, что имеете передо мной преимущество, потому что…
– Я совсем не думал об этом. Я никогда не думал о таких вещах. – Прежде чем Габриэла смогла сообразить, Натаниэль схватил ее и притянул к себе. – И меня обижает то, что вы могли так обо мне подумать. А на будущее хочу сказать: это прекрасная возможность, что у вас есть радо мной преимущества.
– Вы действительно так думаете? – Габриэла приподняла бровь. – Тогда почему вы все еще меня держите?
– Вы прекрасно вписываетесь в мои объятия, не правда ли?
– Если у меня есть хоть небольшое превосходство над вами… – Габриэла безуспешно попыталась вырваться. – И я не могу представить, почему вы думаете, что такое вообще может когда-либо произойти.
– Я не думаю, – он смотрел ей в глаза и улыбался, – я лишь надеюсь на это.
Она тоже посмотрела на него и тяжело вздохнула.
– Вы мне так надоели… – пробормотала она, обвила руками его шею и прижалась губами к его губам.
Он притянул ее к себе.
Губы Габриэлы приоткрылись, и она ответила на его поцелуй. У нее был точно такой же вкус, как и запах. Теплый, пряный… Натаниэль желал ее все сильнее и с жадностью завладел ее губами. Габриэла ответила ему с такой же страстью, разделив его чувство голода, его жажду и его желания.
Внезапно она прервала поцелуй.
– Это ужасная ошибка, Натаниэль.
– А мне все это кажется очень правильным, – прошептал он, продолжая нежно целовать ее шею. – Мы созданы друг для друга, Габриэла. Я понятия не имею, почему вы считаете это ошибкой, но вы можете мне все рассказать.
– Потому что вы мне нравитесь, я вам верю и, возможно… – Она вздохнула, а он уткнулся в ее прелестный изгиб шеи. – Я не дурочка, Натаниэль. Если еще хоть что-то произойдет между нами, я потеряю над собой контроль. Я потеряю свое сердце. А вы, без сомнения, разобьете его.
– Глупости.
Габриэла могла смеяться над его словами, сколько хотела, но она действительно пахла как летний день. А он всегда любил лето.
– У меня даже сомнений в этом нет. – Она вырвалась из его объятий и отошла подальше. – Я никогда не знала, как это больно, когда разбивают сердце. Мне было тяжело, когда умер брат. Я росла без матери и была слишком молода, когда умер отец, чтобы понять всю глубину потери. Я всегда считала себя сильным человеком, но теперь, вы… – Она взмахнула рукой. – Мне страшно, и я не переживу еще одной потери. Теперь мне кажется, что мое сердце – очень хрупкая вещь.
– Я никогда не сделаю вам больно. – Натаниэль хотел подойти к ней, но она отступила назад.
– Вы, может быть, и не захотите делать мне больно, но сделаете. Это неизбежно.
– Я не верю в это.
– Вы можете не верить. Но так случается в нашем мире. И у нас нет будущего.
– Вы действительно хотите, чтобы я ушел?
– Да, я хочу. – Она показал на дверь. – Идите. Пожалуйста.
– Хорошо. – Натаниэль с недоумением смотрел на нее около минуты. – Но мы не закончили, Габриэла.
– Конечно, нет. – Она откинула со лба локон, упавший налицо. – Нам все еще нужно найти печать.
– И помимо этого… – Он строго добавил: – Осталось много того, что нам нужно обсудить. Например, мы так и не поговорили о предложении лорда Ратборна…
– О, я думаю…
– Не губите свое будущее.
– Мне кажется, что с моим будущим уже ничего не поделаешь.
Он серьезно смотрел на нее.
– Мне нужно многое сказать вам, но мне кажется, что сейчас не лучшее для этого время. Это будет неразумно делать сейчас. Вы не в себе.
Она усмехнулась.
– Со мной все в порядке. Я всегда мыслю рационально.
– Да, и это еще одна вещь, которую я в вас люблю. – Натаниэль улыбнулся.
Вскоре он покинул комнату, оставив Габриэлу одну.
Он снова не сказал ей, что его не волнует ее прошлое. А после ее рассказа его и правда перестало это волновать. Но теперь он знал самое главное: она никогда прежде никого не любила. Он улыбнулся. Ведь это очень хорошо!
Натаниэль спустился вниз по лестнице в холл с довольным видом. Конечно, еще оставалось решить проблему с печатью. Но сначала нужно было разобраться с Ратборном. Без сомнения, он хотел купить Габриэлу – ее ум, осведомленность. Ведь у нее были проблемы с деньгами после смерти брата. Возможно, у нее не осталось ничего. Кроме ее персикового платья, у Габриэлы не было новых нарядов. Только старые вещи, хотя и в хорошем состоянии. Предложение Ратборна могло привлечь ее именно с финансовой стороны.
Нат подошел к апартаментам Куинтона и услышал шум, доносящийся из-за двери. Прекрасно. Брат вернулся. Не то чтобы он всерьез думал, что Куинтон что-то знает и скрывает от него насчет печати, но они уже довольно давно не разговаривали. Однако слова Магауэна запомнились Натаниэлю. Как и болезненное ощущение где-то внизу живота.
