Луиза Аллен - Замужем за незнакомцем
София после ухода Каллума больше не ложилась. Она долго сидела, погруженная в размышления, глядя перед собой. Конечно, ей не приходилось переживать то, что пережил ее муж, и она могла только представлять, какой ужас испытывает человек, оказавшись во взбесившейся стихии — хрупкая частичка жизни в хаосе.
Но Каллум был не таким. Он боролся до конца, уже понимая всю бесполезность своих действий, зная, что больше никогда не увидит брата. Потом спасал других, и они держались за края перевернутой шлюпки, пока не пришла помощь. Он терял последние силы, закоченевший, раненный и обезумевший от горя. В ее глазах он был героем, хотя сам не считал себя таковым. Но сегодня наконец с ее помощью ему удалось сбросить груз вины, — она видела это. Он уже мог рассказывать о брате, и, может быть, его перестанут мучить кошмары. Во всяком случае, теперь она будет с ним рядом.
София заставила себя встать и причесаться. Может быть, ей скоро удастся отплатить ему хоть немного за его благородный жест, когда он женился на ней, выплатил их долги и обеспечил ей защиту от неминуемой нищеты. Она мечтала, как на свой гонорар от Аккермана купит ему подарок. На свои деньги, а не те, что он выделил ей на карманные расходы. Что ему купить? Он носит дорогие вещи, у него есть фамильные драгоценности — булавки с бриллиантами для галстуков, запонки и прочие мужские украшения. Может быть, купить ему лошадь? Сейчас его вполне устраивал жеребец, которого он нанял в конюшнях, но, вполне возможно, у него просто не было времени заняться покупкой лошади. Спортивное ружье? Это стоит больших денег, но можно собрать необходимую сумму постепенно. Похвала издателя принесла ей уверенность в себе. Приободрившись, она села выполнять его заказ. Она предпочла бы рисовать Каллума или набить руку, пробуя себя в тех злободневных карикатурах, что видела на улице, но, поставив цель заработать, она должна прежде всего сделать работу для мистера Аккермана. Сначала продаст свои произведения и только потом скажет Каллуму. Он убедится, что ее репутация нисколько не пострадала, поскольку рисунки не подписаны, возможно, он даже станет гордиться ее работами.
Глава 19
На следующее утро, когда София спустилась в столовую, на столе не оказалось свежих цветов. И ночь она провела в одиночестве. В столовой мужа тоже не было. Вчера Каллум известил ее запиской, что не вернется к ужину, и явился поздно, когда она уже легла спать. София уговаривала себя, что этому не стоит придавать значения, что его признание прошлой ночью не имеет к этому отношения. Скорее всего, он просто загружен работой, так бывает.
— Мистер Чаттертон рано ушел? — спросила она Эндрю, сервировавшего стол для завтрака.
— Хозяин сказал, что скоро вернется, мэм. Он отправился на рынок. — Лакей выглядел смущенным не меньше ее.
— На рынок?
— Шепард-Маркет, мэм. Рынок рядом, за углом. Там я покупаю цветы каждое утро. Но сегодня хозяин пошел сам.
— Я подожду его, а пока принесите мне чашку кофе в гостиную.
Почему Каллум отправился на рынок, что ему пришло в голову? Странная и неожиданная причуда. Если ему требовалась физическая разминка после напряженного дня в офисе, то парк гораздо больше подошел бы для утренней прогулки.
Не успела она дойти до гостиной, как дверь распахнулась и появился Каллум с таким огромным букетом, что виден был только верх его шляпы. Это был не обычный букет — его составляли самые разнообразные полевые цветы, такое впечатление, что этот букет собирал без разбора маленький ребенок, все подряд, а собрав, вручил Каллуму.
Его лицо было скрыто за огромным букетом.
— Каллум! — Она раздвинула цветы и увидела его улыбающееся лицо.
— Я решил, что это будет приятной переменой после каждодневных роз и ты сможешь их рисовать.
В Грин-Парке ты вряд ли найдешь такие, там садовники быстро прибегут с ножницами и срежут их или выдернут, как сорняки.
— Какая красота! Спасибо. И ты сам пошел за ними!
Она подумала, что не многие джентльмены способны рано утром толкаться на рынке, потом идти по улице с таким букетом под взглядами прохожих, чтобы порадовать жену и дать ей предмет для творчества.
София не отходила от мужа, пока он отдавал цветы Эндрю, а тот ставил их в вазу. Каллум повернулся к Софии, их губы встретились, он обнял ее, и страстный поцелуй длился, пока оба не задохнулись. София прижималась к нему, забыв обо всем на свете, как будто давая понять, что жаждет получить то, чего не хватало ей вчера ночью.
Когда Каллум отпустил жену, задыхающуюся и смущенную, ноги едва держали ее.
— Из-за меня ты еще не завтракала. Никогда не думал, что утром на рынке так много народу. Зато столько красок… Такое впечатление, что я вернулся в Индию. Ты должна это увидеть. Даже мне захотелось рисовать.
— С огромным удовольствием. — Она повела его в столовую. — А я решила, что ты плохо спал и пошел пройтись, подышать свежим воздухом.
— Да, я вчера много работал. Стол был так завален бумагами, что надо было разобраться и спланировать, что делать дальше. Сегодня у меня несколько встреч, но завтра собираюсь опять взглянуть на тот корабль. Хочешь пойти со мной?
Вот оно — осуществление ее мечты! Принять участие в жизни Каллума, разделить ее, войти в его мир, — что может быть желаннее? И он еще спрашивает, хочет ли она поехать с ним.
— Это одно из моих самых заветных желаний, — проговорила она. — Но прошу тебя, не задерживайся сегодня, потому что мы идем на прием к миссис Хиксон. С нетерпением жду встречи с твоими родственниками.
Он вернулся домой вовремя, день прошел спокойно, работы было не так много, как накануне. И это хорошо, потому что он просто не мог ни на чем сосредоточиться, его мысли то и дело возвращались к Софии.
В нем жили опасения, что своей сдержанной холодностью и подчеркнутой отстраненностью в начале брака он оттолкнул ее. И когда он понял, что влюбился в Софию, то растерялся и просто не знал, как себя вести. Как сказать своей жене, что он любит ее, когда боишься остаться без взаимности.
Когда делаешь предложение и получаешь отказ, ты можешь просто удалиться и зализывать в одиночестве свои раны. Но брак — это совсем другое дело, и, если услышишь, что жена не может разделить твои чувства, начнется ад — глубокий и долгий, на всю жизнь.
Он вступил в брак, не думая о любви. Брак оказался удачнее, чем он ожидал, и в одном не было сомнений — в постели они идеально подходили друг другу. Но теперь этого ему мало. Теперь его занимает одна мысль — он хочет любви собственной жены, на которой женился по расчету.
Каллум ехал верхом с работы по запруженным улицам, вынужденно отвлекаясь от своих навязчивых мыслей, чтобы лавировать среди экипажей. Войдя в дом, он увидел, что гостиная заставлена его цветами, а рядом — ее рисунки, которые она успела сделать днем и положила рядом с букетами. Растроганный и совершенно обезоруженный, он весело воткнул в петлицу какой-то цветок, взял рисунки и уселся на софу, рассматривая искусно выполненные и, на его взгляд, профессиональные работы жены.
