Царская невеста - Виктория Анатольевна Воронина
- Отобрать Плещееву в государевы невесты!
Машу тут же, как овечку, отвели к отобранным девицам тиуны Коломенского дворца, а Морозов намеревался осмотреть еще двадцать оставшихся красавиц. Но к нему поспешно подошла приближенная к нему боярыня Анна Хитрова, и тихо сказала:
- Борис Иванович, шестой последней девицей для смотрин должна стать Евфимия Всеволожская.
Морозов нахмурился словно темная туча в ненастный день, и с неудовольствием спросил:
- Это кто же рядит Всеволожскую в царицы супротив моей воли?!!
С боярином Федором Всеволожским были у него трения, и он строго-настрого приказывал посланным за невестами дьяками, чтобы дочь Всеволожского Евфимию, ни в коем случае не привозили в Москву как бы ни была она хороша.
- Великий государь приказал, - с поклоном ответила ему Хитрова.
- Откуда же государь прознал про нее? – с недоумением спросил Борис Иванович.
- Год назад охотился великий государь в Мещерских лесах и случайно попал в усадьбу Всеволожского, где заприметил девицу, - пояснила боярыня.
Ничего на это не сказал Морозов. Боярин только досадливо губами пожевал от невозможности так же решительно отстранить Евфимию Всеволожскую от смотрин, как прочих неподходящих девиц. Молодому царю даже он не смел открыто перечить; оставалось надеяться на то, что кто-то из выбранных им девиц больше ему приглянется, чем Всеволожская.
На этом очередные смотрины закончились. Маша с другими счастливицами, допущенными к лицезрению самого царя отправилась на сей раз в дворец вслед за управителями-тиунами, с поклонами поведших их наверх в удобные покои.
Девушка даже не предполагала, что Коломенский дворец так красив. Она жила у отца в лучшем тереме Тулы, однако летняя резиденция царя Алексея была много больше, выше и великолепнее дома воеводы Плещеева. Разноцветием радуги сияли большие слюдяные окна царских палат; лучшие умельцы Белокаменной красиво разрисовали стены и своды сценами библейских рассказов; искусно вырезанные из дерева кресла и столы заполняли помещения не только царя, но и приближенных к нему бояр. Маше показалось, что она попала в настоящий рай на земле, и лучшего места нет на всем белом свете.
В большой опочивальне она сошлась ближе с остальными пятью девушками, избранными для царя. Считая, что все земные дела находится в Божьей воле, Маша не видела в них соперниц в борьбе за звание русской царицы и смотрела на них как на новых подруг, посланных ей судьбой. Но понравились ей только четыре благонравные и скромные девицы, а вот пятая Лукерья Грязнова – дальняя родственница царской семьи – своим нравом оказалась полной им противоположностью. Она проявила столько высокомерия перед остальными невестами, словно уже была провозглашена царицей, и наговорила столько грубостей в беседе, что ее товарки старались держаться от нее подальше.
Маша поначалу тоже решила не общаться с невесть что возомнившей о себе Грязновой, однако, когда она увидела, как та задевает мягкую безропотную княжну Агафью Сицкую, то не сдержалась и резко сказала:
- Ты что творишь, Лушка?!! Княжна Агафья познатнее тебя будет, лицом милее, и кого из вас двоих выберет великий царь Алексей Михайлович, то наверняка не тебя, а ее!!!
Лукерья от неожиданного отпора выпучила глаза, словно вытащенная из воды лягушка, пару раз икнула, затем, опомнившись, ехидно осведомилась:
- Уж не думаешь, коза рогатая, что тебя худую, как вобла сушенная, выберет государь?! Поглядись в зеркало, да я в сто раз краше тебя!
Это была истинная правда, Грязнова отличалась почти совершенной красотой лица и тела, но ее хищная красота скорее отталкивала, чем привлекала.
- Каков бы ни был выбор великого Государя, сам Господь сподобит его сделать верный выбор, - спокойно ответила ей Маша, и добавила: - А Господь никогда не выберет горделивых и гневных сердцем.
Княжна Сицкая с благодарностью посмотрела на свою неожиданную заступницу, оградившую ее от обидчицы и сумевшую осадить эту высокомерную родственницу государя. Лукерья Грязнова пробормотала же в сердцах:
- Ну, Плещеева, попомнишь ты меня. Не один раз пожалеешь, что посмела мне поперек дороги стать!
Маша не обратила внимания на злобное бормотание невоспитанной девицы, и начала рассматривать содержимое своего дорожного сундука, полного нарядов. Батюшка и матушка не поскупились, положили платья одно другого краше, желая, чтобы дочка ни в чем не уступала знатным столичным красавицам. Поскольку был четверг, она решила пойти в баню и с удовольствием попарилась там первая березовым веником. За нею другие государевы невесты потянулись, желая в летний день смыть с себя всю пыль и грязь.
По дороге в опочивальню посвежевшая Маша размечталась о том, как она в лучшем своем сарафане из голубого атласа предстанет перед царем, и он по достоинству оценит ее красу, несмотря на худобу. Даже если она не приглянется Алексею Михайловичу, то ее могут увидеть многие молодые князья и бояре, и тогда, возможно среди них найдется ей желанный жених. Девушка заулыбалась, представляя себе картины своего будущего семейного счастья, и у нее не было даже тени сомнения, что оно поджидает ее в будущем.
Вернувшись в предназначенное для невест спальное помещение, Маша решила вытащить голубой сарафан, окончательно выбранный ею для смотрин, и, открыв сундук, оторопела от увиденного. Вся ее одежда была залита остывающей смолой. Не только праздничная одежда, также ее многочисленное исподнее белье было безнадежно испорчено. Один ее однорогий костромской кокошник, затерявшийся в дальнем углу, каким-то чудом остался цел.
Маша прижала к груди свой любимый кокошник, отделанный лалами и жемчужинами, и залилась горькими слезами при виде своей потери. Урон, причиненный ей, казался невосполнимым. Родители остались в далекой Туле, денег на покупку новых нарядов у неискушенной девушки не имелось. Без праздничного платья она не могла принять участия в смотринах, - не представать же перед царем в неказистом буднем сарафане, который был на ней сейчас надет. Лукерье Грязновой удалось жестоко ей отомстить и от царских смотрин надежно отстранить. Маше только и оставалось что с позором вернуться в родной дом.
» Глава 4
Вдруг
