Джо Гудмэн - Буду твоим единственным
Он рассмеялся:
– Выходит, корреспонденцию они тоже спихнули на вас?
– Баронесса утверждает, что у нее в голове воцаряется полный сумбур, когда нужно что-нибудь организовать. Раньше этим занимался секретарь барона, мистер Александр, но с тех пор как его не стало, Луиза возложила эти обязанности на меня.
– В вашем лице они получили бесплатную компаньонку.
– Скорее дочь, - поправила его Элизабет. - Я считаюсь членом семьи. У них ведь нет детей.
Поскольку ни барон, ни баронесса не достигли своего сорокалетия, вопрос о детях нельзя было считать закрытым. Впрочем, Элизабет наверняка была в курсе истинных причин, объяснявших, почему после пятнадцати лет супружества эта чета все еще оставалась бездетной.
– Честно говоря, я плохо их знаю, и приглашение на пикник явилось для меня полной неожиданностью.
– Но приятной.
– С чего вы взяли?
– Ну хотя бы потому, что вы его приняли.
Улыбнувшись графу, Элизабет подставила лицо солнцу. Ее вовсе не волновало, что ее светлая кожа может покраснеть. Гораздо больше ее беспокоила тянущая боль в ноге. Она невольно замедлила шаг, и Нортхэм тотчас остановился.
– Принести вам стул? - заботливо предложил он. - Или табурет?
Элизабет представила себе, как глупо она будет выглядеть, сидя на берегу ручья на стуле, лишний раз привлекая внимание к своему увечью.
– Нет, благодарю вас. Но если вы дадите мне минутку, я…
Она осеклась на полуслове, потому что Нортхэм неожиданно нагнулся и подхватил ее на руки. Элизабет заморгала, устремив на него изумленный взгляд.
– До тех камней совсем недалеко, - спокойно проговорил он. - Можете держаться за мою шею.
– Я предпочла бы ваше горло.
Нортхэм зашагал вперед, никак не отреагировав на ее угрозу, и Элизабет пришлось обвить его шею руками. Через его плечо она видела баронессу, которая, отвернувшись от своего кружка - очевидно, по чьей-то подсказке, - весело махала ей рукой и радостно улыбалась. Барон, увлеченный беседой на политические темы, тоже обернулся и поприветствовал ее с не меньшей теплотой. Приятели Нортхэма, по-прежнему валявшиеся на одеяле, обменялись звучными шлепками, видимо, исполняя какой-то неведомый Элизабет ритуал мужской солидарности.
– Ваши друзья, судя по их поведению, вас одобряют, - заметила она. - Или затевают драку.
Нортхэм рассмеялся, словно мог видеть проделки своих приятелей. Это был глубокий рокочущий звук, и Элизабет ощутила вибрацию его груди, когда он ненадолго остановился, чтобы перевести дух. Улыбаясь, он двинулся дальше.
– Они не могут вести себя иначе, - пояснил он. - Такова их натура.
– Я не заметила ничего предосудительного в поведении маркиза Истлина накануне вечером. Во всяком случае, он не пытался завязать драку с кем-нибудь из гостей.
– Ист был один.
Ист? Ах да, маркиз Истлин. Элизабет почему-то понравилось, что четверо взрослых мужчин так дорожат детскими прозвищами.
Остановившись возле нагромождения валунов, Нортхэм поставил ее на ноги. Затем вытащил из кармана носовой платок и расстелил его на нагретой солнцем поверхности камня.
– Прошу вас, - поклонился он, помогая Элизабет усесться на квадратик белой ткани. Ни модный покрой, ни стенания камердинера, которые неизбежно последуют вечером, не помешали ему стянуть с плеч сюртук и бросить его на камень. Закатывая рукава рубашки, он взглянул на Элизабет. - Не возражаете?
Столь явное пренебрежение к условностям поразило Элизабет в самое сердце. Несмотря на жаркую погоду, ни один мужчина не позволил себе ничего подобного. Впрочем, многие просто не смогли бы раздеться без помощи камердинера. Нортхэм же даже без сюртука сохранил вид небрежной элегантности, и Элизабет подозревала, что женская половина гостей с восхищением поглядывает в его сторону, а мужчины тоже мечтают избавиться от верхней одежды. Ей вдруг пришло в голову, что граф не принадлежит к тем, кто следует общепринятым правилам, он тот, кто эти правила устанавливает.
– А вы бы оделись, если бы я возражала? - с любопытством спросила она.
– Ни в коем случае, - ответствовал Нортхэм. - Просто мне хотелось узнать, как вы к этому относитесь.
Элизабет рассмеялась:
– Вы говорите очень забавные вещи.
Он коротко улыбнулся и снова заговорил о своих друзьях.
– Когда я сказал, что маркиз был один, я имел в виду отсутствие за столом Марчмена, Саута и вашего покорного слуги. Видите ли, у нас есть привычка - прискорбная, должен признать - подначивать друг друга на сомнительные выходки, всякий раз, как мы оказываемся вместе.
Элизабет с трудом оторвала взгляд от его загорелых рук, поросших золотистыми волосками. Видимо, его светлость не впервые закатывал рукава этим летом и наслаждался общением с природой, не обремененный лишней одеждой.
– Сомнительные выходки… - повторила она, прежде чем ее мысли окончательно разбежались. - Не удивлюсь, если в свое время вы наводили ужас на Хэмбрик-Холл.
– Ужас? - Он покачал головой. - Ну нет. Даже самые скверные наши выходки не могли вызвать ужас. Мы просто… - он помедлил, подыскивая подходящее слово, - шалили.
– Понятно. А теперь?
– Ну теперь нас можно упрекнуть разве что в плохих манерах.
Элизабет рассмеялась:
– Вряд ли кто-нибудь так считает, иначе вы не пользовались бы таким спросом.
– Спросом?
– О, ради Бога! Незачем изображать скромность. Вам наверняка известно, что хозяйки салонов просто в восторге, когда вы принимаете их приглашения.
– Вы имеете в виду меня одного или всю нашу компанию?
– Вообще-то я имела в виду каждого из вас, поскольку не знала, что вы близкие друзья.
– Значит, барон и баронесса довольны, что мы почтили их своим присутствием?
– Конечно. Как вы можете сомневаться? Правда, я не со всем уверена насчет мистера Марчмена. Не припомню, чтобы я посылала ему приглашение, и не заметила, когда он приехал.
– Уэст приехал по моему приглашению - с разрешения хозяйки, разумеется. Видимо, на это письмо она ответила сама.
– Время от времени она это делает. Непонятно только, почему она меня не предупредила. - Это было действительно странно. Баронесса обычно ставила Элизабет в известность обо всех изменениях. - К тому же его не было вчера за обедом. - И его отсутствие не вызвало такого беспокойства, как опоздание Нортхэма и Саутертона. Очевидно, леди Баттенберн ждала его на пикник.
– Он приехал всего на один день. Как только мы закончим с нашим делом, он уедет.
Несмотря на вполне естественное любопытство, Элизабет не стала спрашивать, в чем заключается это дело.
– Почему вы зовете его Уэстом?
