Джо Гудмэн - Буду твоим единственным
Некоторое время они молча лежали, наслаждаясь покоем. Рука Норта обвивала ее талию. Элизабет потерлась ступней о его ногу.
– Знаешь, - задумчиво произнесла она, - нам придется что-то придумать, чтобы объяснить, куда делась моя хромота. Никто ничего не сказал, но я заметила, что Уэст довольно странно на меня поглядывал.
Норт улыбнулся, прижавшись губами к ее влажным волосам.
– Что такое? - спросила она и выгнула шею, чтобы увидеть его глаза. - Что они затеяли? Пари?
– Боюсь, что так, - отозвался Норт и поспешно добавил: - Но это никак не связано ни с твоей хромотой, ни с ее отсутствием.
Элизабет подозрительно прищурилась.
– Да?
– Уэст пытается определить, не ждешь ли ты ребенка.
– Ее глаза распахнулись от изумления.
– И они заключили пари на…
– На то, наградил ли я вас ребенком, сударыня, или нет. - Из горла Элизабет вырвался сдавленный звук. - Но он не одинок. Саут ставит три шиллинга. Истлин - тоже. Моя мать наверняка поднимет ставки, и не сомневаюсь, дед тоже примет участие. Вполне возможно, что именно он все это и затеял.
Элизабет повернулась к нему.
– А вы, милорд? Каково ваше мнение по этому вопросу?
Рука Норта скользнула по ее обнаженному бедру и задержалась на плоском животе.
– Мое мнение заключается в том, что если ты не беременна, то скоро будешь.
Элизабет удивленно вскинула бровь.
– Неужели? Что-то ты слишком в себе уверен.
Он со скромным видом пожал плечами.
– Просто у меня достоверные источники.
Элизабет озадаченно уставилась на него:
– Какие еще источники? Даже я ничего не знаю. Что ты имеешь в виду?
– Мадам Фортуну, - ответил он. - Когда я ходил к ней, чтобы узнать, где ты, она сказала…
– Норт!
– Я ее об этом не спрашивал, - поспешно заверил он ее. - Это была целиком ее инициатива.
Элизабет помолчала, прижав его руку к своему животу, когда он попытался ее убрать. Она и хотела и боялась верить в то, что он сейчас сказал.
– Она предсказала, что у нас будет ребенок? - прошептала она наконец.
Горло Норта перехватило. Он кивнул и, когда Элизабет бросилась в его объятия, крепко прижал ее к себе. Он гладил ее волосы, спину, осушал поцелуями ее слезы и, когда она заснула, продолжал баюкать ее, обнимая всем своим телом.
Когда- нибудь он признается ей, что мадам Фортуна вообще-то говорила вовсе не о ребенке. Может, когда они отпразднуют пятидесятилетие совместной жизни, окруженные тремя поколениями любящих потомков, он выберет подходящий момент и расскажет ей, что мадам Фортуна говорила о созревающем персике.
Но ведь могло быть и так, что гадалка имела в виду плод, который вынашивает Элизабет. Всем известно, что она ясновидящая, а следовательно, кому, как не ей, знать, что ожидает их в ближайшем будущем.
