Роузи Томас - Кашемировая шаль
В голове Меир то и дело возникала картинка: заснеженный Ламаюру, маленькая девочка на руках у отца и военный вертолет, который взмывает в небо. Она не могла больше сидеть в плавучем доме наедине со своими мрачными мыслями, поэтому надела теплую курточку, повязала светло-коричневую шаль из Леха и положила во внутренний карман фотографию бабушки с двумя загадочными подружками. Она вышла на веранду и энергично взмахнула рукой, подзывая одного из лодочников, дежуривших на противоположном берегу. Шикара моментально пришвартовалась к настилу, Меир села в лодку, и они быстро поплыли по узкому каналу. Впереди, в одном из отелей с окнами из голубого стекла, находился бизнес-центр, который почти никто не посещал. Но, по крайней мере, там Меир могла заказать бокал вина. На борту «Соломона и Шебы» бара не было. Этот отель явно не мог навеять мыслей о гедонизме. От Карен по-прежнему не было никаких сообщений. Меир быстро прочитала новые письма. Хэтти прислал ответ на ее письмо: «Кажется, ты грустишь. Если тебе не нравится путешествие, возвращайся домой. Я соскучился! Постарайся не думать про маленькую девочку, ты все равно не можешь ничем помочь. Отсутствие новостей — тоже хорошая новость. Возвращайся».
«Постарайся не думать» — проще сказать, чем сделать. Но у Меир не было никакого желания возвращаться домой, несмотря на усталость. Завтра она с новыми силами попытается разобраться в таинственной истории шали. А пока, написав бодрый ответ Хэтти, Меир направила свои стопы в бар. Там было пустынно и темно, только пожилой официант в оранжево-малиновом жилете освежал обстановку. Ко второму бокалу вина она заказала тарелку картофеля фри. Ее подали с пластиковой бутылочкой кетчупа. Каждый солоноватый ломтик картофеля она окунала в кетчуп и с наслаждением запивала прохладным вином. Пока ела, рассматривала фотографию бабушки, которую прислонила к кувшину с водой. Фотография словно светилась изнутри. Женщины сфотографировались на фоне спокойной воды, на переднем плане виднелась балка, украшенная искусной резьбой. Слишком мало информации, но озеро и плавучие дома она видела прямо перед собой. Значит, ее бабушка точно была в Шринагаре. На некоторое время мысли о семейной тайне вытеснили грустные размышления о несчастных Беккерах. Меир съела последний кусочек картошки, вытерла салфеткой пальцы и положила фотографию в карман. Там у нее лежал конверт с прядью шелковистых волос. «Завтра, все завтра», — подумала она.
На улице было темно, но освещение никто и не думал включать. Озеро огромной кляксой чернело впереди. По берегам виднелись очертания плавучих домов. Меир посмотрела на группку лодочников. Один из них присел на корточки и раздувал пламя в маленькой глиняной печи.
Меир слышала новость, что группа вооруженных солдат из индийской армии недавно появилась в этом регионе, а теперь она увидела машину военных, которая припарковалась возле цыганского фургончика. Мужчины начали высаживаться на дорогу. Все были в одинаковой зелено-коричневой форме с длинной шерстяной безрукавкой. А потом была вспышка и оглушительный взрыв. На миллисекунду стало очень тихо, а потом посыпались обломки и Меир отшвырнуло к стене взрывной волной. Она сильно ударилась спиной, ноги мгновенно подкосились, и она медленно сползла по стене на землю. На голову посыпались песок и мелкие камни. Меир пригнула голову к коленям и обхватила ее руками. Она просидела в такой позе несколько минут, слушая собственное дыхание, и наконец обломки и песок перестали сыпаться сверху. В ночной тишине раздались первые крики боли. Меир подняла голову, и в этот момент прозвучал второй взрыв — загорелся автофургон. Она не видела огонь, скорее почувствовала его кожей. Люди бежали в разные стороны, летели камни и песок. Рядом послышался сухой треск. Меир никогда не слышала этот звук в реальной жизни, но благодаря кино сразу поняла: это автоматная очередь. Пули, поднимая фонтанчики пыли, зарывались в гравий. Меир снова пригнула голову и начала судорожно всхлипывать. Ее тихий плач стал еще одним голосом в крике боли, которым наполнился воздух над не так давно тихой и спокойной улицей. Прямо перед Меир проехал полицейский фургон. Она решила посмотреть, что происходит вокруг. Все прохожие спрятались под навесами магазинов или испуганно жались к стенам домов. На дороге в грязи и лужах крови лежало два тела, над ними стояли люди. Один из погибших был солдатом — Меир отчетливо видела армейские сапоги и окровавленную форму. Пожилого мужчину с окровавленным лицом отнесли в сторону. Наверное, стрельбы больше не будет. Мужчины в военной форме забегали между ранеными. Меир посмотрела в противоположную сторону. Дверь отеля, из которого она только что вышла, была открыта. Там стоял официант и отчаянно махал ей рукой. Она встала и побежала к нему. После взрыва и вспышки света она плохо видела, почти ничего не слышала и едва держалась на ногах. Официант схватил ее за руки и втащил в лобби[33]. Внутри было тепло и тихо, люди стояли у столов, администратор разговаривал по телефону, все были очень напуганы. На столе стояла ваза с гладиолусами, которую Меир приметила раньше, когда шла в компьютерный клуб бизнес-центра. Меир никак не могла прийти в себя. В голове шумело, а картина спокойной жизни отеля настолько контрастировала с разрушенной улицей, что она попросту перестала верить своим глазам.
— Где вы остановились? — спросил у Меир администратор.
Она ответила.
— Мы поможем вам добраться, скоро, скоро. Только немного подождите, хорошо?
Меир покорно пошла к стульям, расставленным в лобби, и села. Руки дрожали, звуки автоматной очереди до сих пор звенели в ушах. Потом она заказала чай. За окном проезжали полицейские машины, появилось много военных, а потом и пешеходы. Все постепенно возвращались к своим делам, возобновили подачу электричества. Снова включилась подсветка, даже большая неоновая вывеска «кока-колы» вновь отражалась в воде озера. Исчез гул генераторов, оставив в одиночестве шум машин. Меир подозвала официанта и расплатилась за чай. Сняв шаль, она стряхнула с нее пыль и песок, снова накрыла ею голову, укуталась теплее и вышла на ночную улицу.
Первым, кого она увидела там, был Фарух. Он вышел встречать ее. Взорвавшийся фургон напоминал раскрытую раковину с почерневшим развороченным нутром, из которого валил дым. Раненых унесли, на земле осталось несколько темных пятен. Место взрыва огородили белой лентой, рядом выставили охрану — полицейских с автоматами. Кроме нескольких выбитых стекол и почерневшей стены ничто не напоминало о произошедшей трагедии. Фарух махнул ей рукой. Меир перешла через дорогу.
