Саманта Джеймс - Пророчество любви
Меррик вытянулся на постели рядом с ней, шепнув на ухо:
— Я не могу и не хочу скрывать мою страсть к тебе, саксонка, но никак не предполагал, что ты станешь разглядывать мой член. Однако я рад этому, — он издал странный смешок, — но еще больше обрадуюсь, если ты к нему прикоснешься.
Алана встрепенулась. Неужели… он считает, что она должна прикоснуться… Нет! Он не смеет даже предполагать…
Святые небеса, он смел.
Она задохнулась, когда Меррик прижал ее руки к своей груди. Сами по себе ее ладони заскользили по темной поросли. Сильные пальцы завладели нежными пальчиками и потянули их вниз по упругому плоскому животу. Рука рыцаря подводила пальцы саксонки все ниже и ниже, пока ладонь не заполнилась упругой плотью.
Странная, идущая из глубин сознания, дрожь охватила Алану, Размеры члена привели ее в трепет: ладонь прикрывала лишь половину длины! Пальцы шевельнулись в робкой попытке сжать плоть. Член был горячим — и каким горячим! Алана была поражена и жаром, и твердостью, и бархатистой поверхностью члена. Кровь зашумела у нее в ушах. Она почувствовала, как напрягаются мускулы живота Меррика. И снова его рука сомкнулась вокруг ее руки, в то время как он безмолвно показывал, какие движения доставят ему наивысшее наслаждение.
То была мука, необыкновенная, сладостная. Великолепие всего христианского мира отдал бы Меррик за этот момент. Он откинул голову, мощная шея выгнулась, глаза полузакрылись. Он сжал зубы. Неопытная ласка саксонки сводила его с ума. Он наслаждался, пока мог, опасаясь, что окажется не в силах отдалить миг наивысшего блаженства.
Обхватив Алану за плечи, он осторожно опустил ее на спину, пальцы жадно и смело принялись ласкать наготу, открытую взору. Саксонка была восхитительна. Маленькие упругие груди увенчивались нежными розовыми сосками. Он наклонился и коснулся языком одного розового кружка, потом втянул в рот другой. Языком он увлажнил соски, и они стали плотными, напряженными. Алана впилась пальцами в его плечи. Ее быстрое лихорадочное дыхание невыразимо возбуждало Меррика.
Он медленно поднял голову. Рука с немыслимой настойчивостью заскользила вниз по животу. Его пальцы проникли в золотистые завитки и глубже — во влажную плоть, уже готовую принять его. Рыцарь застонал. Сердце билось Так сильно, что он едва мог дышать. Член готов был взорваться от напряжения, но Меррик хотел продлить блаженство.
Он уверенно нашел средоточие женской чувственности — бугорок, скрытый в розовых складках, и все тело Аланы содрогнулось, но лорд-завоеватель мечтал добиться от саксонки более глубокого наслаждения. Он стал гладить и ласкать нежную плоть. Алана не оттолкнула его, наоборот, сама раздвинула бедра. Он ускорил движения руки. Сладострастные звуки вырывались из груди саксонки.
Меррик приподнялся, возжелав разделить с ней экстаз страсти. Их пальцы сплелись. Алана тихо вскрикнула, почувствовав, как его член медленно проникает в ее глубины. Она не могла отвести умоляющий взгляд от лица Меррика, пока он не заполнил ей все лоно.
Меррик взволнованно шепнул:
— Я не причинил тебе боли, милая?
Удивительно, что он вообще мог говорить, столь горячо и безудержно погружаясь в сладостную теплоту. Ощущая тесный шелковистый плен плоти, он совершенно терял самообладание. Алана была такой хрупкой и маленькой, что он бы, наверное, поранил ее, если бы любовная влага не оросила лоно,
Алана напряглась, но боли не было. Она встряхнула головой. Глаза Меррика сверкали подобно тлеющим в золе углям, на лице застыло вожделение.
Его ладони скользнули под ее ягодицы. Алана обвила руками его спину. Горячий жар разливался по всему телу. Она выдохнула его имя, снова и снова повторяя в упоении:
— Меррик… Меррик…
И вдруг словно рухнули какие-то преграды в тайниках его души. Меррик прижал к себе Алану, заглушая поцелуем ее стоны. Вновь и вновь он пронзал нежное лоно в безудержном стремлении достичь экстаза. Искры вдруг вспыхнули в его сознании, и они оба вознеслись на вершины блаженства, замерев в объятиях друг друга.
Время как будто остановилось. Алана даже не заметила, что Меррик лег рядом, прижал к себе и укрыл ее по плечи меховым одеялом. Долгий счастливый вздох вырвался у нее из груди. Ей казалось, что даже кости плавятся от восторга. Странное умиротворение снизошло с небес, и это состояние нарушать не хотелось.
Но Меррик нарушил. Пробормотав проклятие, он поднялся на локте. Алана сонно нахмурилась:
— В чем дело? — прошептала она. Он нетерпеливо воскликнул:
— Проклятый кот! Выходит, он все время был здесь?
— Седрик? — приподняла голову Алана, что бы проследить за его взглядом.
Она постаралась скрыть улыбку: это действительно был Седрик. Он сидел в уголке, облизывая лапу. Как будто почувствовав на себе пристальный взгляд людей, он поднял голову и уставился на них блестящими желтыми глазами, потом прошелся по полу, лениво помахивая хвостом. Алана похлопала по постели рядом с собой. Седрик вспрыгнул на кровать и подсунул голову ей под руку. Тихо засмеявшись, Алана погрузила пальцы в его шерсть и погладила кота по спине.
Меррик недовольно искривил рот:
— Чертово отродье! — пробормотал он. — Только вчера я попросил Симона отнести его в лес и там оставить.
Алана удивленно подняла глаза.
— Но ему больше некуда идти. Как и мне. Разве не так, милорд? Ах, я забыла! Я не смею жаловаться, ведь у меня есть теплая постель и еды вдоволь.
Мягкость тона не скрывала язвительность иронии.
— Нечего посмеиваться надо мной! — проворчал Меррик.
— Что ты! Я никогда не посмела бы! — нежно заверила Алана. — Ведь ты мой лорд и завоеватель, не так ли?
— Да, это так, — медлительная улыбка появилась на его губах, он склонился над саксонкой. — Так скажи мне, доставил ли тебе наслаждение твой лорд и завоеватель?
Насмешливый огонек в его глазах служил ей предупреждением…
— Я удивляюсь, как ты можешь спрашивать после того, как я-то испытала наслаждение, а ты нет! — отрезала Алана.
Меррик засмеялся тихим гортанным смехом. Алана бросила на него пронзительный взгляд. Ее сердце странно затрепетало, потому что уловила она что-то похожее на нежность в выражении его лица…
Седрик перебрался им в ноги и улегся. Алана вздрогнула, когда кончиком пальца Меррик провел по изящной округлости ее обнаженного плеча.
Если бы ты не доставила мне наслаждение, саксонка, весь Бринвальд узнал бы об этом.
Щеки Аланы вспыхнули ярким румянцем. Она спрятала лицо, уткнувшись ему в плечо, чтобы он не заметил этого. Но Меррик сразу же перекатился на спину, и Алана оказалась сверху него. Пораженная, она смущенно смотрела на лорда-завоевателя. Рука Меррика ласкала великолепные волосы саксонки.
