Мэри Николс - Наследство Уэстмера
– И, плача о своих остынувших страстях,
Я сетую о злом оплаченных мечтах.[3]
Она подняла голову, и ее глаза наполнились слезами. Белла увидела, что дед заснул. Она закрыла книгу и неслышно вышла из комнаты.
Пока она была наверху, приехали остальные члены семьи. Эдуард с Шарлоттой, Луи, как всегда вычурно одетый, с матерью и Джеймс, жалующийся на то, что незачем было за ним посылать.
– Сейчас не время покидать ферму. Работники опять начнут угрожать, если узнают, что я уехал. В Норфолке век неделю бунтовали, и мятежники приближаются. На прошлой неделе они пришли в Норидж, и прчшлось вызывать кавалерию, чтобы освободить улицы. Вчера были беспорядки в Фелтуэлле, где разрушили дренажные канавы, а в Садери напали на ферму Роберта Мартина – это всего в десяти милях от Истмера. Все намного хуже, чем ранней весной. Раз старик поправляется, я ухожу.
Никто не стал его отговаривать, и он ушел, оставив после себя запах скотного двора.
– Слава богу, – сказал Луи, помахав надушенным платком после ухода кузена. – А зачем здесь вы, непонятно, – добавил он, глядя на Эдуарда и Роберта.
– За нами послали, так же как и за тобой, – ответил Эдуард.
– Надеюсь, старик не начнет опять выдавать девчонку замуж за наследство. Если все повторится, то я прямо скажу, что его игра раскрыта. Я не потерплю, чтобы мне навязали внебрачную…
– Граф, вы напрасно беспокоитесь, – с достоинством произнесла Белла. – У меня нет намерения выходить замуж за кого-либо из вас. Вы можете драться за наследство без моего участия.
– Белла! – воскликнул Роберт. – Я думал…
– Роберт, и за тебя тоже. А теперь, если позволите, я удалюсь: у меня дела. – Она повернулась и вышла. Не будь все так трагично, она бы рассмеялась. Поделом им – если нет никакого наследства, кроме дома, требующего больших денег на его содержание, и земли, которая постоянно затопляется.
Эллен была на маслодельне, помогая одной из приходящих служанок сбивать масло. Увидев Беллу, она сняла фартук, и они пошли в маленькую гостиную Эллен, выходящую в сад, где только-только начали расцветать летние цветы.
– Как он? – опросила Эллен, когда они уселись по обе стороны камина.
– Я и не представляла, что он может быть таким маленьким и беспомощным.
– Он очень стар, дорогая. Не может же он жить вечно.
– Знаешь, а я думала, что может. Вот почему я не придала особого значения, когда он сказал, что я должна выйти замуж. Мне казалось, что спешить с этим нечего.
– Но ты выбрала капитана.
– Да, но лишь для того, чтобы у меня был сезон дебютантки. С моей стороны это очень эгоистично?
– Нет, конечно, нет.
– Да нет, эгоистично. И за это я понесла наказание.
– Его светлость все равно заболел бы, независимо от того, здесь ты или нет. Ты не должна себя винить.
– Дела обстоят еще хуже. Разразился скандал…
– Скандал? Господи, дитя мое, что ты натворила?
– Это не я, а дедушка. – Белла перевела дыхание, прежде чем продолжать. – Давным-давно.
– Значит, это всплыло.
– Выходит, все правда – я не внучка графа.
– Конечно, внучка. А кто же ты еще? – Эллен заглянула Белле в лицо. – Белла, в чем дело? У тебя такой вид, словно ты увидела привидение.
– Эллен, скажи мне правду. Я должна знать. Говорят… Говорят, что я… – Она не хотела сказать «незаконнорожденная» и выпалила: – Что я внебрачная дочь его светлости.
– Что? – Эллен пришла в ужас – Кто это говорит?
– Все. Луи. Эдуард. Даже Роберт этому верит, хотя и старается избегать этой темы.
– Ах, моя бедная девочка. – Эллен встала, уселась рядом с Беллой, обняла ее и стала качать, как в детстве. – Это ложь.
– Ты уверена?
– Абсолютно. Я была здесь, когда ты родилась и во время всей беременности твоей матери.
– Тогда почему все говорят обо мне такие жуткие вещи?
– Полуправда обычно выплывает наружу в искаженном виде, – пробормотала Эллен.
– Полуправда? Значит, что-то в этом есть…
– Ты не «дитя любви» графа. – Эллен помолчала, словно собираясь с духом. – Им был твой отец. И это неудивительно – уж очень они с Генри были похожи. Все знает только граф.
– Папа! Расскажи мне, что знаешь. Все.
– Граф однажды уехал в большой спешке и отсутствовал целую неделю. Вернулся он с маленьким двухлетним мальчиком и сказал, что это ребенок его дальнего родственника, который, умирая, препоручил его заботам графа. Он настоял, чтобы мальчик воспитывался как его собственный сын. Графиня так к нему и не привязалась, и для его воспитания наняли меня. Он стал «моим» ребенком. Я очень сильно его любила, несмотря на то что он рос трудным, упрямым мальчиком и часто по пустякам приходил в ярость. А когда умер Генри… Я ведь тебе про это рассказывала?
– Да.
– Как только достиг определенного возраста, он женился на дочке врача, лишь бы уйти из дома. Это обернулось несчастьем. Бедная девушка безумно его любила, а он держался отстраненно, бывал жесток и вспыльчив. Я сбилась со счета от ее выкидышей. В конце концов это ее и убило.
– А папа опять женился.
– Да. И на этот раз по любви. Маргарита де Орсен, твоя мама, была француженкой, как ты знаешь. Она отличалась красотой и прекрасно одевалась. Твой папа ничего для нее не жалел. Потом родилась ты. О, я полюбила тебя с первого взгляда и была вне себя от радости, когда мне сказали, что я буду твоей няней. Твоя мама тоже тебя любила, но твой папа ужасно ревновал ее ко всем, даже к собственной дочери. Поэтому, чтобы не злить его, тебя держали подальше от них. Мне казалось, что матери надлежало проявить твердость и воспротивиться этому, но я никогда ничего такого не говорила, боясь чтобы меня не выгнали. Я этого не пережила бы. Когда она умерла, родив мертвого сына, твой папа чуть не сошел с ума от горя.
– Теперь многое становится понятным, – сказала Белла. – Жаль, что я этого тогда не знала.
– Ты была маленькой девочкой. Спустя два года умер и твой папа. Тебя вырастил дед – он тебя обожал. Вот почему он хотел обеспечить тебя после своей смерти. Твой отец не мог ему наследовать, и ты тоже. Полагаю, что он видел выход в том, чтобы ты вышла замуж за одного из его внучатых племянников.
– Но это принесло столько несчастья и показало их с худшей стороны.
– А Роберт?
– Я не хочу о нем говорить.
– Почему? Он ведь твоя истинная любовь?
– Тем больше причин, чтобы он уехал. На мне позорное пятно.
– Не говори глупостей. Это не твоя вина.
– Общество другого мнения, а важно лишь то, что принято в обществе. Я никогда не смогу выйти замуж.
– Разумеется, сможешь.
– Нет. – Белла встала. – Я пойду посижу с дедушкой.
– Хорошо. Но предупреждаю: ничего ему не говори из того, что узнала от меня. Это может его убить.
