Джулиана Грей - Неприступный герцог
– Bon giorno, – произнес он снисходительно.
– Bon giorno, Signore Duca, – сказал крестьянин, приветственно приподнимая шляпу.
– М-е-е-е, – проблеял козел.
– Наверное, я должен перед ней извиниться, – продолжал размышлять вслух Уоллингфорд, когда крестьянин уже не мог его услышать. – Женщины ждут этого. По крайней мере мне так говорили. О господи! Знаешь, Люцифер, а я ведь никогда прежде не извинялся перед женщиной. Может, в этом моя проблема?
Конечно, герцог знал, что отсутствие умения извиняться лишь вершина айсберга. Ему предстояло расколоть целую гору высокомерия и гордости, прежде чем он добьется уважения Абигайль.
– Именно поэтому я не могу ее отпугнуть, – произнес Уоллингфорд. – Ведь она единственная, кто хочет вооружиться киркой и сделать всю грязную работу.
Дорога начала поворачивать вдоль подножия холма, и парочка кроликов стремглав бросилась в кусты, увидев Люцифера.
Под шляпой струйка пота скатилась к уху Уоллингфорда, а потом каплей повисла на подбородке.
– А еще, помимо всего прочего, мне необходимо научиться следить за собственной речью, – продолжал рассуждать герцог. – Не стоило говорить того, что я сказал. Одному Богу известно, что будет, если они вдруг уедут. Если я проснусь утром, зная, что ее нет рядом, я… я… я уже не буду прежним. Когда я ее вижу, у меня перехватывает дыхание, старина. И я ни капли не стесняюсь признаться тебе в этом. Перехватывает дыхание от ее невинности. Я говорю не о плотской невинности, а о ее видении мира. О том, каким она видит меня. – Уоллингфорд помолчал, а потом еле слышно добавил: – От ее безгрешности.
Слова Уоллингфорда растаяли в воздухе, и он с силой тряхнул головой. Какие банальные сентиментальности вылетают из его уст! Из уст герцога! Но что есть, то есть. Он сделал несчастными всех женщин, с которыми встречался, и теперь его постигло заслуженное наказание. Вот что это такое.
В деревне он сразу отправился к человеку, с которым вел дела, единственному, кому позволил последовать за собой в Италию. Сначала Уоллингфорд ездил в деревню почти каждый день. Все деловые письма, адресованные ему, переправлялись сюда. Даже находясь вдали от Англии, он хотел следить за тем, как идут дела в поместье, едва не разоренном его отцом. Сейчас же, переступив порог дома, он увидел на лице своего поверенного неподдельное удивление.
– Ваша светлость! – воскликнул тот, поспешно поднимаясь из-за стола.
– Не беспокойтесь, – остановил его герцог движением руки. – Я ненадолго. Есть что-то требующее моего немедленного вмешательства?
– Нет, ваша светлость. Все в порядке. Я получил вчера документы, которые вы прислали. Будут ли какие-то еще указания?
– Будут, Беверидж. – Уоллингфорд снял с головы шляпу и положил ее на край стола вместе с перчатками. – Я сделал предложение одной молодой леди, поэтому хочу заранее подготовить все документы, чтобы счастливое событие состоялось как можно быстрее. Если, конечно, мне повезет и вышеозначенная леди даст свое согласие на брак.
Подбородок поверенного качнулся над туго завязанным галстуком.
– Займусь этим немедленно, ваша светлость.
Спустя час, совершив экскурс в тонкости британского и итальянского брачного права и почувствовав огромное удовлетворение от того, что в порыве безграничной щедрости обеспечил своего непредусмотрительного эльфа всем необходимым, Уоллингфорд сел на коня и тут же чуть не столкнулся с лордом Роландом Пенхэллоу.
– Поберегись! – воскликнул его брат, поворачивая направо.
– Святые небеса! – отозвался Уоллингфорд, поворачивая налево.
Кони обладали лучшей интуицией, поэтому братьям удалось избежать столкновения. И все же Уоллингфорд рассердился.
– Ты должен был свернуть налево, – сказал он.
– Знаешь, старик, если ты забыл, напомню: мы на континенте.
– Но это вовсе не означает, что нужно привыкать к грубым обычаям лишь потому, что случайно оказался в далеком от цивилизации уголке земного шара.
– Наверное, ты прав. Однако происшествия на дороге никому не нужны, поэтому местные порядки необходимо принимать во внимание, – настаивал лорд Роланд.
– Только если случайно встречаешь на означенной дороге своего безрассудного брата. Так что сразу перейду к делу. Какого черта ты здесь делаешь? Какие-то дела в деревне?
Лорд Роланд запрокинул голову и посмотрел на небо, как если бы изучал погоду. Одной рукой он держал поводья, а вторая рука, затянутая в перчатку, покоилась на бедре, в то время как конь под ним беспокойно перебирал ногами.
– Ты, конечно, можешь мне не верить, старик, но я приехал за тобой.
– За мной? – В душе Уоллингфорда шевельнулось беспокойство. – Надеюсь, ничего не случилось?
– Случилось? В замке Святой Агаты? Ты, должно быть, ошибся веком, братец. – Роланд беззаботно рассмеялся и повернул коня. – Поеду с тобой, если не возражаешь.
– Не возражаю.
Солнце палило нещадно, и Уоллингфорду казалось, что его мозг вот-вот закипит. Вокруг не чувствовалось ни дуновения ветерка, словно вся обширная долина затаила дыхание и ждала чего-то.
Уоллингфорд тоже взглянул на небо и рассмеялся.
– Что тебя развеселило?
– Да так, просто подумал, – ответил Уоллингфорд.
– Ей-богу, старик, ты меня пугаешь. Мне показалось, ты сказал, что думаешь. – Роланд усмехнулся.
– Я вспомнил, как мы с тобой ехали в марте. С трудом пробирались по размытой дороге, промокшие насквозь, а впереди тащились эти несносные леди. А теперь… – Уоллингфорд кивнул, указывая на то, как разительно изменились окрестности. И их отношения с леди.
– Перемены к лучшему – это ты хочешь сказать?
Братья преодолели последний подъем, и впереди показался замок с его серыми стенами, выделяющимися на фоне голубого неба.
– Слава Богу, у тебя хватило разума забыть об этом дурацком пари, – сказал Роланд.
– Я не забыл, – возразил Уоллингфорд. – Просто… просто решил выждать.
Роланд рассмеялся:
– Выждать? Это так называется?
– Послушай, в отличие от тебя, распутника, я был безгрешен, точно монах.
– Всем нам известно, что происходило за стенами средневековых монастырей.
Уоллингфорд ощутил совершенно беспричинную вспышку гнева.
– По крайней мере я могу с уверенностью сказать, что мисс Харвуд осталась нетронутой и невинной. Можешь ли ты сказать то же самое о своей леди?
В знойном летнем воздухе повисла напряженная пауза.
Роланд присвистнул:
– Ну, знаешь…
– Послушай, извини меня за излишнюю…
