Лора Бекитт - Прощения не ждут
— Не думаю, что у нас с тобой может быть что-то общее.
— Я слышала, — набравшись смелости, продолжила Надин, — что скоро у меня появится маленький брат или сестра.
— Если б это было так, я бы сказала, что вынашиваю жабу.
Надин судорожно сглотнула. Они с Арни обсуждали это. Ее муж полагал, даже не просто полагал, а был уверен в том, что ребенок — от Кларенса. Однако Надин знала, что Бог может быть безжалостным, а природа допускает ошибки.
— Ты не хочешь поесть?
— Я не приму ничего из твоих рук.
— Ладно, — сказала Надин, со стуком поставив поднос на стол, — я ухожу.
— Это лучшее, что ты можешь сделать! — не глядя на нее, бросила Эвиан.
Надин вышла на крыльцо. В лагере ковбоев (в сезон клеймения бычков богатые ранчеро нанимали дополнительных работников) царило веселье. Стояли огромные котлы с едой, сваренной ею и Энни. Оттуда доносился смех и крики. Там пахло потными телами, табаком и виски.
Арни был вынужден присматривать за ковбоями, но она знала, что он скоро вернется. Вернется к ней.
Надин глубоко вдохнула свежий весенний воздух. Она знала сны этого края, в ней жила его память. Ее мать всегда говорила, что воспоминания куда дороже земных, морских и небесных сокровищ, и Надин чувствовала, что ей будет что вспомнить. Потому что она была любима и сама любила, с каждым днем все сильней и сильней.
Арни пришел после полуночи. Он выпил совсем немного, чтобы в любом случае быть трезвее других.
Надин не ложилась. Обрадованный тем, что она его ждет, Арни обнял ее. Его привлекало тело жены, когда оно было стройным, а сейчас нравились налитые груди и округлый живот, здоровая женская плоть, ожидающая потомства.
Не выдержав, молодая женщина рассказала про Эвиан, и Арни ответил:
— Жизнь обошлась с ней слишком сурово. Но я думаю, ее тоже ждет радость. Я уверен, что Эвиан носит ребенка от Кларенса, и когда он родится, я сделаю все, чтобы его защитить.
Глава четырнадцатая
Надин трудилась на сеновале, когда почувствовала первые схватки. Воздух был пронизан солнечными лучами, в которых плясали пылинки, ноздри щекотал аромат свежескошенной травы, а из хлева тянуло сладковатым запахом навоза.
Надин не слушала и не слышала ничего, кроме того, что происходило внутри. Пока ей не было страшно, она просто не знала, что делать. Почему-то до сего момента ей не приходило в голову, кто, собственно, ей поможет. А кто помогал матери, когда она рожала? Надин никогда не спрашивала Кортни об этом, как и о том, почему все ее братья и сестры умерли.
Ее ребенок спешил появиться на свет: по подсчетам Надин это должно было случиться больше чем через месяц. Или она ошиблась со сроками? Ведь она была всего лишь неопытной молодой женщиной, выросшей на уединенном ранчо.
Надин пошла к Энни, но та испугалась. Она всю жизнь возилась с кастрюлями и горшками и не умела принимать роды.
— Зана, — сразу решил Арни, когда жена призналась ему, что у нее начались схватки, — я съезжу за ней!
Стоило ему отправиться на конюшню седлать лошадь, как его остановил Иверс.
— Куда это ты собрался?
— Поеду за Заной. Надин рожает, ей нужна помощь.
— Уже?
— Да. Надин думала, что это случится не раньше, чем через месяц, но, видимо, тут ничего нельзя предугадать.
Иверс задумался. Было видно, как он что-то прикидывает. Арни догадался, что тесть думает про Эвиан и ее ребенка.
— Сама справится. Что это за женщина, которая не в состоянии родить?
Арни бросил на Иверса непонимающий взгляд.
— Почему вы против того, чтобы я привез индианку?
— Я не против, просто Зана никогда не покидает лес. Она не поедет на ранчо ни ради тебя, ни ради меня, ни ради Надин и ее младенца.
— Думаю, стоит попытаться ее уговорить.
— Даже я не мог этого сделать, когда моя жена теряла детей!
У Иверса было мрачное, можно сказать, страшное лицо. По-видимому, он знал что-то, чего не знал Арни.
— Все-таки я постараюсь привезти Зану.
Иверс пожал плечами.
— Попробуй.
Надин стонала на кровати. Испуганная Энни суетилась вокруг нее, не зная, что делать. Войдя к жене, Арни приложил воистину героические усилия для того, чтобы скрыть свои чувства и казаться спокойным. Он сказал, что привезет Зану, раз уж в округе нет других женщин, способных помочь роженице.
— Возвращайся скорее! — прошептала Надин, и он увидел, что ее сердце терзает страх.
Жеребец, которого выбрал Арни, был норовистым, он фыркал и старался закусить удила. Зато он был самым быстрым скакуном в «Райской стране», и Арни решительно направил его вперед.
Когда они оказались на открытом пространстве, бег лошади выровнялся, хвост и грива словно поплыли по ветру.
Теплый, даже жаркий воздух был полон запахов земли и травы, переливавшейся под солнцем от края до края небес. Вокруг простирался Вайоминг — зубчатые горные вершины, безбрежные травяные поля и редкие дороги, по которым передвигались окутанные желтой пылью, подгоняемые гуртовщиками стада. В таком устойчивом мире можно прожить много счастливых и незаметных лет.
У Арни не было ни малейшего желания путешествовать. Однако он знал: если ему придется потерять жену и еще не родившегося ребенка, он разделит участь скитальцев, напрасно пытавшихся убежать от горя.
Он боялся не застать Зану в хижине; ведь она могла уйти на охоту или отправиться собирать травы, но ему повезло: индианка сидела у входа с неизменной трубкой, пуская колечки дыма, и будто поджидала его.
Арни соскочил с коня.
— Зана, поехали! У Надин начались роды. Это случилось раньше, чем она думала, и теперь…
Он умолк, натолкнувшись на ее сумрачный взгляд. Арни заметил, как сжались коричневые, узловатые, похожие на корни дерева пальцы индианки и напряглось иссохшее тело. Внезапно Арни почудилось, что она невероятно стара, древнее этого леса и этих гор. Вместе с тем у нее было острое зрение и прямая спина. Кто и почему дал ей все это?
Открыв рот, в котором сохранились почти все зубы, Зана изрекла так твердо, будто давала смертельную клятву:
— Я никуда не поеду.
— Никто не знает, что делать, — вновь заговорил Арни, будто не услышав ее слов, — Надин может умереть. И ребенок тоже.
— Я поняла, что ты сказал. Я никуда не поеду. Если хочешь, можешь привезти свою жену сюда.
— Я не довезу ее! Все уже началось! — вскричал Арни. — Почему ты так бесчувственна, Зана, ведь речь идет о человеческой жизни, двух жизнях!
Индианка глубоко вздохнула, а после произнесла то, чего он никак не ожидал услышать:
— Из-за вас я могу расстаться со своей. Когда-то я уже говорила тебе об этом.
