Следуй по пути из лепестков персика 2 - Ольга Сергеевна Ануфриева
— Молодая госпожа, вы о чём, каких масс? — удивлённо спросила Чун Хуа.
— Огромных масс самомнения и чувства собственной важности наследного принца, — опять вздохнула Наташа-Мэй, сжав губы.
Личная служанка замерла, уставившись на свою барышню, изумлённо похлопала глазами, она до сих пор не могла привыкнуть к новой речи своей молодой хозяйки, но тряхнув головой и сбросив с себя чары услышанной странной информации, прошептала:
— Барышня Гу Мэй, только лучше вы больше никому такого не говорите. И не забывайте называть их высочеств «их высочество», даже если с кем-то говорите о них, мало ли, кто услышит… скажут — «такое неуважение». Я за вас очень беспокоюсь.
— Знал бы Ли Лун, какое я к нему испытываю… неуважение, упал бы в обморок от взрыва лопнувшего ЧСВ.
— ЧСВ? — снова удивилась юная помощница.
— Чувство собственной важности, — пояснила Гу Мин Мэй, снова досадливо сжав губы.
— Но вы всё равно поосторожнее, а то я его высочество второго принца не наблюдаю. Зная, что вы в последнее время вытворяете, то вам помощь повлиятельнее нужна, чем наш господин, — тихонько захихикала Чун Хуа.
* * *
Наталья подходила с чувством обречённости:
— Даже если моя семья не сидела бы недалеко от них, то мне всё равно бы пришлось подходить…
Личная служанка кивнула:
— А как же, вы должны выказать дань уважения.
Увидев девушку, вдовствующая императрица приветливо улыбнулась. Ли Цзы Лун пил чай из белой пиалы, задумчиво смотря на стол перед собой, казалось, он ничего не видит и не слышит.
Поднявшись по деревянным ступеням, Наташа в облике Гу Мин Мэй, как всегда горизонтально сложила перед собой руки, согнув и сразу разогнув колени, лёгонько поклонилась. Только выглядело это несколько неуклюже, поскольку у Натальи не было долгой тренировки в этом вопросе.
— Приветствую её высочество вдовствующую императрицу, желаю мира и процветания, — как можно вежливее произнесла Мин Мэй. — Приветствую его высочество наследного принца.
Но молодой человек даже не оторвался от своего занятия.
«Вряд ли такой человек, как он, ничего не слышит и не видит, что вокруг происходит. Значит показывает своё пренебрежение. Я прям «расстроилась». Знал бы он, что мне вообще фиолетово на его равнодушие. Даже наоборот, чем меньше он обращает на меня и на клан Гу своё внимание, тем лучше», — поразмыслила Наташа.
Девушка бросила взгляд на секцию веранды, где должна была находиться её семья. Мин Лан и Мин Джу, не привыкшие к появлению в таком обществе, сидели в дальнем углу и жались друг к другу, как два испуганных цыплёнка, сохраняя при этом благородную осанку. Родители несколько напряжённо улыбнулись, боясь, что Гу Мэй опять наделает каких-нибудь глупостей. Было видно, что госпожа Гу порывалась сейчас прийти к дочери для поддержки, но супруг оставил её.
— Дитя, присядь-ка сюда, — пожилая монаршая особа указала рукой на деревянный пуфик с торца её стола. — Дай мне рассмотреть эту прелесть, что на твоей голове.
— Пустяки, это просто соломенная шляпка, — улыбнулась Мин Мэй, не желая садиться, она не собиралась надолго задерживаться в этом гнетущем месте.
Ли Лун поднял голову и с интересом посмотрел на девушку:
«Снова что-то выдумала, ты смотри, какая неуёмная фантазия появилась».
Ната в облике Гу Мэй сняла с себя головной убор и, вежливо поклонившись, протянула его вдовствующей императрице.
— Как твою голову посетила вдруг такая интересная идея? — сказала та, рассматривая шляпку, она ей явно очень понравилась.
— Хотелось что-то, чтобы голову не напекло, при этом красивое и миленькое, — вежливо улыбнулась Мин Мэй, бросив нервный немного настороженный взгляд на наследного принца.
Тот по-прежнему молча с интересом пристально наблюдал за юной особой, не выражая на лице никаких эмоций.
— Мне тоже такая нужна, — рассмеялась царственная женщина.
— Я бы могла предложить вам её забрать, но этот предмет уже был мной в употреблении, поэтому, если вам нравится, я попрошу сделать свою служанку что-то похожее, но гораздо лучше.
Цзы Лун медленно отпил чай из своей пиалы, не отрывая взгляд от Гу Мин Мэй, в его глазах мелькал интерес и даже задумчивое любопытство.
Наталья пугливо напряглась ещё сильнее, поскольку ей было неизвестно, что творилось в его голове.
— Это похвально. А в учёбе ты также не ленива и усердна? А-Мэй, ты с благодарностью приняла мой дар, и уже начала изучать книги, что я дала тебе? — спросила вдовствующая императрица.
Наташа вспомнила, что Чун Хуа начала ей читать, но там была какая-то совершенная заунывная белиберда и она не могла больше слушать это:
— Вы знаете, что после болезни я не помню символов, поэтому одну из них мне начала читать моя личная служанка, — натянуто улыбнулась Мин Мэй.
Чун Хуа стояла внизу у ступеней и внутри уже кипела от напряжения, казалось, что сейчас уже лопнут зрачки и пар повалит прямо из глаз, ведь молодая госпожа не совсем правильно себя вела в плане речей и поведения! Юная помощница пыталась ей сигнализировать, но молодая барышня на неё не смотрела.
— Хорошее дитя. Тогда процитируй мне то, что уже начала читать, — довольно улыбнулась пожилая женщина, и они с Ли Луном замерли в ожидании, последний поставил чашечку на стол.
«Что⁈ «Процитировать⁈» Паника-паника-паника!» — сердце Наташи забилось чаще, — «Хоспади, вспомнить бы ну хоть что-нибудь из того, что мне прочла Хуа!»
Провидение помогло очень быстро, и девушка смогла поймать бегающую мысль за хвост:
— Эм… из книги Этикета. Женщина должна во всём слушаться своего отца, а после — мужа… Женщина должна придерживаться четырёх правил благочестия и усердно работать над ними: добродетель, нежность, речь и труд… Для всех существуют основополагающие принципы морали. Четыре кардинальных принципа — это стыд, приличие, праведность и честность… И добродетели — это верность, сыновняя почтительность, доброжелательность… честность, справедливость,… гармония и мир…
— Хорошо! Хорошо! — радостно рассмеялась вдовствующая царственная старушка. — Лун-эр, посмотри, какая Гу Мин Мэй талантливая и умная девушка!
Нате не понравился её намекающий тон, с которым она всё это произнесла, стало как-то не по себе, Наташа насторожилась:
«Это ведь не то, о чём я думаю? Похоже, стоит занизить себе проходные баллы и не быть настолько «замечательной»… Мне кажется, или вдовствующая императрица любит старшего внука больше?…»
Но наследный принц никак не отреагировал на эти слова. Оставаясь таким же беспристрастным, молчаливым и спокойным, он кивнул слуге на свою пустую чашу, чтобы тот налил чай.
— А-Мэй, ещё пару напутствий тебе в помощь от меня, — проговорила вдовствующая императрица. — Когда старший что-то подаёт, младший должен принять это обеими руками, в знак уважения, также двумя руками младший должен что-то подавать старшему;
