Соловейка. Как ты стала (не) моей - Полина Рош
* * *
Князь Остромысл наслаждался ледяной водой, пробирающей до самых костей. Потом он набирал воздуха в грудь и позволял реке себя утопить. Вода смыкалась над головой, глубина обнимала, как продажная невлюблённая девка. И когда в лёгких уже начинало жечь, князь отталкивался от дна, делал три широких взмаха, и выскакивал над водой живой. Родная река на родной земле прибавляла сил. Остромысл врезался в неё грудью, вслушиваясь в утреннюю тишину.
Но тут что-то зашуршало, а потом и завизжало. Князь резко повернул голову и с удивлением увидел, как с правого обрывистого берега из кустов кто-то в белом с воплем вывалился. Кого еще принесла нелёгкая сюда в такой ранний час?! Кто это решил подсмотреть за ним, да не удержался? Несколько раз взмахнув руками, шпион скрылся под водой.
Нырнув, князь увидел, как белый мешок медленно опускается на дно и даже не пытается всплыть. Неужто утопленник решил отдать себя воде с камнем на шее? А чего тогда кричал? Сделав несколько гребков, он подплыл к телу в белом, легко схватил его и всплыл. На поверхности вокруг них по воде, как кровь, разошлись длинные рыжие пряди. Да это ж девица в одной рубахе! Бледная, с закрытыми глазами, она и в самом деле была будто мёртвая.
Князь подплыл к берегу, подхватил девицу на руки и вышел из воды. Длинные волосы облепили его плечи и тяжелым прядями свисали к самым коленям. Положив утопленницу на песок, Остромысл оглядел её и вдруг удивлённо замер. Да какая же это утопленница, это ж Соловейка. Сбежала из-под замка и бросилась в воду? Утренний холод не смог перебить яркого раздражения. Нахмурившись, он смотрел на глупую, посиневшую девицу, а потом перевернул её на бок и хлопнул меж лопаток. Она закашлялась, задрожала и открыла глаза. А! Не до конца утопла, значит.
– Это кто ж тебе велел сюда прийти? Неужто Аяр? – строго спросил князь.
Взрослая уже, а в реку лезет, как босоногий несмышлёныш. И когда в его доме успела такая девица вырасти? Пышные бёдра, округлая грудь под мокрой, прилипшей рубахой. Вода стекала с волос и бороды князя, разбиваясь о девичьи плечи. Она едва откашлялась и теперь смотрела на него так, будто он был водяным: изумлённо и испуганно.
– И что же делать с тобой? Бросить в воду, раз такая охота сюда привела, иль поставить перед Аяровы очи?
– Только не к Аяру, – вскрикнула Соловейка, испугавшись еще больше. – Лучше в омут!
Остромысл хмыкнул, встал на ноги и девушку поднял. Но стоять она не могла, тут же повалилась на землю. Тогда князь подхватил её на руки и пошел вверх к терему. Соловейка сжалась и закрыла лицо ладонями. Упрямая девица не желает никого слушать. Так-то старший сын её воспитывает? Только балует и лелеет?
Князь вошел в терем, прошел через общую светёлку и вошел в комнату старших сыновей. Саданул ногой в лавку, на которой спал Аяр. Оба княжича сразу же скатились с лавок, повскакивали и уставились на отца.
– Кто мне сможет это объяснить? – прогрохотал отец на весь дом и бросил Соловейку на тёплую Аярову постель.
Она взвизгнула и тут же зарылась в его шкуру-одеяло. Дружинники повыскакивали из гридницы и столпились в коридоре вместе с перепуганными дворовыми девками. Они все побросали свои миски, да горшки на кухне и явились на крик.
– Дозволь знать, Аяр, почему я твою сестрицу из реки вылавливать должен?
– Что случилось? – спросил Аяр, глянув на неё, а потом на отца.
– Это ты мне расскажи. Али не ты должен был за ней следить? Или теперь я должен следить за всем и утопленниц вылавливать из реки?
– Утопленниц? – опять спросил Аяр и побледнел. – Что ты делала на реке, Соловейка? Как ты там оказалась?
– Ты ей что велел?
Отец возвышался над сыновьями, как гора, готовая обрушиться на непокорные головы. Аяр пораженно смотрел то на него, то на Соловейку и это сердило князя еще больше: что он как дурак вертит головой? Остромысл угрожающе надвинулся на старшего сына, с его лавки послышался плач. Младшие братья тоже проснулись и столпились у входа, но говорить вперёд отца никто не смел.
– Слишком много спишь, княжич Аяр. Экая у вас тут вольница. Эта девка решила, что и брат ей не указ и отец не указ. Никто не указ! Я тебя тут на правление оставлял, а ты только пестуешь, да балуешь! Как она там оказалась из-под замка-то? Ты сжалился? Отвечай!
– Нет, не я.
– А кто?! – повысил голос князь. – Кто решил, что теперь сам тут всё решает?
– Это я сама… сама убежала, – прорыдала с лавки Соловейка.
Остромысл сорвал с неё шкуру, чтобы все её лучше расслышали. Девица с трудом встала на ноги, прикрывая лицо ладонями. Из коридора послышался громкий всхлип. Князь хмуро обернулся и увидел среди толпы дружинников и сыновей дворовую облезлую девчонку с дорогими бусами на шее. Она рыдала, тряслась и не сводила взгляда с Соловейки. Князь развернулся и вытянул девчонку на середину комнаты. Та завыла еще громче, размазывая слёзы по щекам. Соловейка испуганно на неё посмотрела и замотала головой. Остромыслу больше никаких доказательств не нужно было.
– Пока ты спал, за твоей спиной тут подло сговорились! Говори, как всё было! – встряхнул он рыдающую Малку.
Та сразу же повалилась князю в ноги, прикрыв голову руками, и запричитала, что только засов отперла, только засов и ничего больше.
– Вот подлое племя! Подговорила дуру дворовую как ночная разбойница. А та и рада стараться!
– Это не она! Это я сама её попросила! Дала ей бусы, чтобы она засов отперла! Хотела хоть глоточек воздуха вдохнуть.
– Так, значит, это твоя вина? – князь в упор посмотрел на Соловейку, больше не обращая внимания на ползающую внизу девчонку. А потом взглянул на ошарашенного Аяра и ткнул пальцем уже в его сторону: – И твоя! Смотришь на всё сквозь пальцы, а они творят, что хотят. Сегодня дура за бусы засов светёлки открыла, а завтра за сундук ворота в терем?!..
