Патриция Мэтьюз - Мстительное сердце
– Привязанность можно чувствовать к брату, дорогая леди.
Ханна повернулась к нему.
– А как еще могла бы я получить все это, – она широко развела руками, – не имея кого-нибудь вроде Малкольма Вернера? Вы говорите о куртизанках, о шлюхах в вашей стране… а знаете ли вы, что такое шлюха здесь? Шлюха работает на постоялом дворе. И именно этим я занималась, пока Малкольм не выкупил меня у Эймоса Стрича! А кем же еще могла я стать? Я малограмотная, знаю только то, чему меня научил отец. Если бы мне удалось выйти замуж, так это был бы какой-нибудь пьяница мужлан, который, разумеется, бил бы меня и замучил бы работой до смерти. Именно это произошло с моей матерью.
– Ах, Ханна, простите меня. Я не знал этого, – проговорил Андре смущенно. Вдруг глаза его засмеялись – очаровательно и проказливо. – Теперь я вижу, что был не прав. Теперь понимаю.
– В самом деле?
– Ах да. Примите мои поздравления, мадам. – Он схватил Ханну за руку и склонился в поцелуе. – Вы – дама моего сердца.
Как-то, проходя мимо дверей музыкальной комнаты, Ханна услышала звуки музыки. Она вошла.
За клавесином сидел Андре, его гибкие пальцы двигались по клавиатуре с совершенным артистизмом. Музыка показалась ей необычной. Легкая, воздушная, она вместе с тем отличалась четким ритмом. Ханна замерла, захваченная прекрасной мелодией, и стояла неподвижно до тех пор, пока Андре не закончил.
Подойдя к клавесину, Ханна спросила:
– Что это за музыка?
– Это французская танцевальная сюита, – ответил он, взглянув на нее. – Когда я уезжал, в Париже только ее и слушали.
– Мне она кажется странной. Но играете вы очень хорошо.
– Naturellement[3]. – Он пожал плечами. – Андре также еще и музыкант.
– А вы не знаете такую песенку? Ее мне часто пел отец. – И она спела один куплет.
Андре внимательно слушал ее, склонив голову набок, что-то тихонько мурлыкая.
– Повторите, пожалуйста.
И Ханна вновь запела:
Любовь моя мила, скромна,С фиалкой я сравню ее —Один я знаю, где онаЦветет, сокровище мое.Пусть роза дерзкая в садуДоступна всем – моя любовьЛишь мне верна, я к ней идуОдин, любуюсь ею вновь.
Когда Ханна повторила куплет, Андре принялся тихонько наигрывать мелодию – как ее запомнила Ханна. Она спела куплет еще, на этот раз увереннее.
Когда Ханна закончила, Андре слегка похлопал ей.
– У вас хороший голос, дорогая леди. Не поставленный, но точно воспроизводящий мелодию, приятный и чистый. Если с вами позаниматься…
– Вы меня научите? – пылко спросила она. – И играть на клавесине?
– Если хотите. – Он внимательно посмотрел на нее. – Но на это потребуется время, больше времени, чем остается до вашей свадьбы.
– Но разве вы не можете остаться здесь и после свадьбы? Есть столько разных вещей, которым я хотела бы у вас научиться. Петь, играть, а еще – как правильно говорить и писать. Как стать взаправдашней леди!
– Вы родились леди, – сказал он, – дорогая Ханна. Как всегда, от неожиданного комплимента Ханна покраснела.
– Малкольм сказал, – вырвалось у нее, – что вы были учителем. А мне нужно многому научиться!
– Я был бы счастлив остаться. Но что на это скажет ваш будущий муж?
Ханна покачала головой:
– Он согласится, если я попрошу.
Андре улыбнулся:
– Да, думаю, он согласится.
Ханна схватила его за руку и сжала ее.
– Пойдемте в бальную залу. Я должна научиться танцевать до свадьбы!
Андре встал из-за клавесина.
– Здесь есть кто-то, кто умеет играть на каком-нибудь музыкальном инструменте?
– Насколько мне известно, никто.
– Было бы гораздо удобнее обучать вас танцам, имея аккомпаниатора. Но Андре сможет обойтись и без этого.
– Не беспокойтесь. – Ханна улыбнулась. – Мне музыка не нужна. Я буду танцевать под музыку, которая звучит у меня в голове.
Андре остановился и удивленно взглянул на девушку.
– У вас в голове?
– Конечно, – просто ответила она, – когда я танцую, музыка звучит у меня в голове.
– Mon Dieu! – Андре хлопнул себя по лбу. – Эта леди не только пылкая, решительная и красивая – она еще и немного безумная. – И он повертел пальцем у виска.
Потом с насмешливым полупоклоном показал Ханне на дверь:
– После вас, мадам.
Часть вторая
Ханна Вернер
Глава 10
За день до бракосочетания начали прибывать гости – верхом, в каретах, в колясках и даже пешком.
Утром накануне свадьбы никто не пришел разбудить Ханну, и пробуждение ее было внезапным – вдруг заиграла скрипка, раздались какие-то голоса. Подбежав к окну, она выглянула во двор. Там, на лужайке позади дома, небольшая группа людей собралась вокруг какого-то человека, играющего на скрипке. Тут же танцевало несколько пар.
Ханна с изумлением смотрела на все это, и тут раздался стук в дверь.
– Ханна! Могу я войти, дорогая? – Это был голос Малкольма.
– Минутку! – Быстро схватив пеньюар, лежавший в изножье кровати, Ханна оделась. – Теперь можно.
Вошел ее жених. В руках он держал маленькую украшенную резьбой шкатулочку.
– Кто эти люди? – спросила Ханна, указывая на лужайку.
– Это же наши гости, Ханна. – Они вместе подошли к окну. – Первые ласточки. Можете не сомневаться – еще до наступления темноты здесь их будет множество. – Он взглянул ей в лицо. – Ханна… Я принес одну вещь, которую мне хотелось бы вам подарить. – Он приподнял крышку ларца. – Если хотите, можете считать это свадебным подарком. Куплено это было для Марты. – Тень грусти пробежала по его лицу. – Большую часть вещей она так и не успела надеть. К тому же драгоценности ее никогда особенно не интересовали.
Он откинул крышечку шкатулки, и Ханна ахнула. Раскрыв рот, она в восторге уставилась на сверкающие украшения.
Она почти ничего не знала о драгоценностях; показывать же свою неосведомленность, задавая вопросы, ей не хотелось. Со временем она узнала; как называется то, что лежало в ларце. Там были два жемчужных ожерелья, бриллиантовое ожерелье и ожерелье из янтаря. Там были золотые и серебряные серьги – и тех и других по полдюжины – и множество колец: просто золотые кольца, золотое кольцо с огромным рубином, сверкающим как огонь; еще одно кольцо было украшено тремя камнями – синим, зеленым и желтым; а еще одно – с бриллиантами разной величины. В шкатулке также было множество золотых и серебряных шпилек – закалывать и украшать прическу.
Но даже тогда, почти ничего не понимая в драгоценностях, Ханна поняла, что ларец с этими украшениями стоит очень больших денег.
– Господи Боже, Малкольм, здесь, должно быть, целое состояние!
