Виктория Холт - Роковая женщина
13 июня. Сегодня я узнала от Эдит, что сэр Генри забирает мисс Деринхем ради общего их здоровья в дальнее морское путешествие.
— В Австралию отправляются, — сообщила Эдит. — У них там отделение компании. Как и у нас, разумеется. Ведь большинство наших линий проложены в Австралию и обратно. Естественно, что у нас там отделение. Сэр Генри не из тех, кто путешествует только ради удовольствия. Но, понятное дело, они уезжают, потому что расстроены.
— А что думает ее светлость?
— Гневается. Знаете, я не очень удивлюсь, если накажет-таки мистера Рекса.
— Отошлет без ужина в кровать?
— Ах, сестра, вам бы все шутки шутить. А она между тем толкует о поверенных и всем таком.
— Но я думала, это только отсрочка: он сам сказал, что нужно время.
— Что если она встретит там другого?
— Разве есть еще одна судоходная линия под стать нашей?!
— Конечно, нет, — важно признала она. — Но сэр Генри имеет очень широкие интересы. Может, приметил кого-нибудь еще для мисс Деринхем.
— Что же нам делать? — деланно испугалась я.
Эдит засмеялась.
— Можете не сомневаться, у ее светлости припасены свои козыри.
«Это уж наверняка, — подумала я. — Вот бы знать, что будет, когда она их выложит».
9
18 июня. Прибыл капитан. Какая поднялась в доме суматоха! Само собой разумеется, капитан не то что мистер Рекс, но его присутствие заметно. Последние два дня Моник была неуправляема — поминутно переходила от восторга к депрессии и обратно.
— Вы полюбите капитана, — уверяла она меня.
— Ну, это лишнее, — возразила я, сочтя за лучшее снова надеть маску беспристрастной сестры.
— Нет, не лишнее. Все женщины влюбляются в него.
— Неужели так неотразим?
— Самый привлекательный мужчина на свете.
— По счастью, в таких вопросах не все держатся одного мнения.
— Насчет него все.
— Вы пристрастны, как все жены, — возразила я. — Что, впрочем, извинительно.
Она выбилась из сил, меряя платья, потом на нее напало уныние. Накануне его приезда я нашла ее тихо плачущей. В том, что она плакала, не было ничего необычного — удивляло, что плакала без привычного надрыва.
— Я ему не нужна, — выдавила она между рыданий.
— Глупости какие, — неумно возразила я. — Вы его жена. И, пожалуйста, успокойтесь. Вы должны быть здоровы к его возвращению. Ну-ка, что вы наденете по такому великому случаю? Эти красивые кораллы? Какие миленькие! — Я нацепила бусы себе на шею. Люблю красивые вещи — кораллы шли мне не меньше, чем ей. — Надевайте бусы и длинное синее платье. Оно вам очень к лицу. — Она перестала плакать и следила за мной. Я достала из шкафа и приложила к себе платье. — Ведь, правда, красивое? То самое, что требуется для верной жены. — Я состроила умильную мину, заставив ее улыбнуться. Такими проделками я уже не раз меняла ее настроение с «бури» на «солнце».
Тут она заговорила о нем:
— Мы даже не были как следует знакомы, когда поженились. Он всего дважды заходил на остров.
Я представила большой, сверкающий на солнце корабль, неотразимого капитана в яркой форме — и красивую девушку на затерянном в тропиках островке.
— В наш дом его привел мамин друг, — рассказала она. — Он с нами пообедал, а после мы гуляли вдвоем по саду среди веерных пальм в тучах жуков-светляков.
— И он в вас влюбился?
— Да, — ответила она, — на время.
Ее губы задрожали, и я принялась изображать по очереди влюбленного капитана и смуглую красавицу в пальмовом саду среди жужжащих насекомых. Да, доставалось мне в эти дни от бедняжки Моник!
С его приездом все изменилось. Сам того не желая, он привлекал общее внимание. Я тоже испытала это притяжение, сразу как увидела его. Он определенно приятной наружности: ростом выше Рекса и намного светлее — без характерной его рыжины, — но черты лица у них схожи. Капитан чаще смеется, громче разговаривает и, догадываюсь, вообще раскованнее Рекса. Тип морского волка, искателя приключений, тогда как авантюры Рекса не выходят за рамки финансовых сделок. Рекс кажется бледнее капитана, кожа которого покрыта густым загаром. Яркая синева глаз капитана пронзительнее топазов Рекса.
Невольно и я поддалась всеобщему возбуждению, вызванному его приездом. Однако при этом спрашивала себя, прибавило ли его появление сколько-нибудь счастья в доме. Смею предположить, что его мать была от встречи в восторге. Не следует ли мне предупредить его, насколько серьезна ее болезнь? Впрочем, это обязанность доктора Элджина. Леди Кредитон, по понятной причине, держится с ним холодно, но, как передала мне Эдит, его это обстоятельство больше забавляет, нежели расстраивает. Такой он человек. Жаль бедняжку Моник, потому что очень скоро мне стало ясно, что она несчастлива. «Вы вертопрах, капитан, — мысленно обращаюсь я к нему, — вас больше не радует однажды сорванный экзотический цветок».
Много думаю об Анне. Она вообще не идет у меня из головы, в особенности теперь, когда явился домой капитан. Давным-давно он пришел к ней с визитом и причинил столько горя старой мисс Брет. Впрочем, я способна понять чары, которыми он околдовал Анну.
20 июня. Утром ко мне в комнату явился капитан, раскованный, беззаботный, настоящий светский человек.
— Мне надо с вами поговорить, сестра Ломан, — обратился он ко мне.
— Прошу вас, капитан Стреттон. Не угодно ли присесть?
— Я о ваших пациентках, — продолжал он.
Еще бы! Должен же он выказать интерес к состоянию своих жены и матери.
— В данный момент обе чувствуют себя несколько лучше, — ответила я. — Вероятно, это вызвано радостью, связанной с вашим приездом.
— Вы находите какие-либо изменения у моей жены за то время, что здесь пробыли? Ее состояние не… ухудшилось?
— Нет.
Я украдкой глянула на него, пытаясь разгадать его чувства к Моник. По-моему, нет ничего отвратительней страсти человека, которого ты не желаешь. Мне показалось, это в точности о нем. «Неужели рассчитывает, что благосклонная фортуна вернет ему свободу», — подумала я.
— Нет, — продолжала я, — ее состояние в общем такое же, каким было, когда я приехала. Оно во многом зависит от погоды. Летом ей несколько полегчает, особенно если не будет сыро.
— У себя на родине она чувствовала себя лучше, — сказал он.
— Естественно.
— А… другая ваша больная?
— Доктор Элджин представит вам подробный отчет, но, по-моему, она очень больна.
— Вы о сердечных приступах?
— Это в самом деле серьезный симптом, свидетельствующий о сбое в работе сердца.
