Гуиллермо Гланк - Девушка по имени Судьба
Давно ждавшая этих слов, она, конечно же, ответила утвердительно.
Венчание было назначено как раз на тот день, когда в форт заявился Браулио,
— Вам придется немного подождать, — сказал ему солдат. — Капитан Муньис беседует сейчас со священником.
— Это не беда, подожду, — ответил Браулио. — Я несколько месяцев искал вашего капитана, ни дня не отдыхал. Уже на коня взобраться не могу.
— Ну вот и отдохни пока, чаю выпей с дороги, — предложил солдат, — Августо, проводи гостя на кухню.
— Красивое имя — Августо, — молвил Браулио, следуя за мальчиком. — А ты, случайно, не знаешь капитана Муньиса?
— Знаю. Это — мой папа, — ответил Августо, не заметив, как при этом вытянулось лицо ошеломленного гостя.
Когда же Браулио, наконец, попал к самому капитану, то не смог толком объяснить, зачем его разыскивает сеньорита Оласабль.
А Энрике, услышав эту фамилию, сразу же подумал о Марии — на секунду у него даже потемнело в глазах.
— Вы сказали «Оласабль»? — переспросил он, боясь, что ослышался.
— Да, Виктория Оласабль, моя госпожа, — подтвердил Браулио.
И вновь Энрике испытал состояние, близкое к шоку. «Вот оно, возмездие! Настигло-таки!" — подумал он. — И момент самый подходящий для того, чтоб ответить за свой грех!»
— Что с ней, с Викторией? — спросил он, переведя дух.
— Ничего особенного, — пожал плечами Браулио. — Правда, она нервничала, посылая меня к вам.
— Но что она конкретно велела мне передать? — теряя всякое терпение, раздраженно спросил Энрике.
— Сказала, что ждет вас. Просила, чтобы вы к ней приехали.
— К сожалению, это невозможно, — ответил Энрике, у которого чуть-чуть отлегло от сердца. — Передай ей, что я жив, что трудные времена позади. И она тоже пусть будет счастлива.
— А вы не хотите написать ей хотя бы пару строк? — предложил Браулио, весьма разочарованный встречей с Муньисом. — Я бы передал…
— Нет, не стоит, — твердо произнес Энрике. — Передай на словах все, что я тебе сказал.
— Понял, — развел руками Браулио. — Что ж, желаю вам удачи, капитан.
Уже выезжая из форта, он узнал от одного из солдат, что капитан Муньис сегодня венчается с женщиной, которая давно уже фактически была его женой и от которой у него есть семилетний сын.
Адальберто надеялся найти Викторию в «Эсперансе» или хотя бы узнать о ней что-либо у Асунсьон. Но приехав туда, нашел только управляющего Вирхилио, который сказал, что прежняя хозяйка имения живет теперь на другом ранчо вместе с мужем-индейцем.
Адальберто поехал на ранчо, однако Асунсьон и там не было. Молодая индианка, не знавшая испанского языка, чуть ли не на пальцах объяснила, что хозяин и хозяйка уехали в индейское поселение и неизвестно, когда вернутся.
Огорченный Адальберто решил ехать в Санта-Марию, чтобы там — у дона Мануэля или у Марии — почерпнуть хоть какие-то сведения о судьбе Виктории.
Асунсьон же в это время действительно находилась в лагере индейцев, где отчаянно боролась за жизнь детей, на которых обрушилась неизвестная доселе болезнь. Шанке был рядом с женой, но не столько помогал ей, сколько уговаривал ее вернуться на ранчо, уверенный в том, что детей вылечит знахарь.
— Но ты ведь сам говорил, что ваш знахарь впервые столкнулся с такой болезнью! — рассердилась Асунсьон. — А это значит, что эпидемия сюда пришла от белого человека. И белый человек должен спасти ребятишек! Их надо немедленно везти к врачу, иначе они погибнут.
— Мы не можем забрать их у матерей, — твердо произнес Шанке, и Асунсьон поняла, что спорить с ним бесполезно.
Ночью, когда Шанке уснул, она тихо перенесла детей в повозку и повезла их к доктору.
А наутро в лагере поднялся страшный переполох.
— Твоя жена накликала беду, принесла смерть! — кричали Шанке обезумевшие от горя и страха матери.
— Она заплатит за это жизнью! — произнес проклятье шаман.
Шанке пытался убедить их, что Асунсьон привезет детей обратно — живыми и здоровыми, но ему не верили. Если бы он знал, куда именно повезла она детей, то помчался бы за нею следом, но Асунсьон скрыла это даже от него, и Шанке теперь оставалось только ругать себя за давешнюю несговорчивость.
Несколько дней и ночей прошли в тягостном ожидании, прежде чем Асунсьон вновь появилась в лагере.
— Ты предала нас, белая женщина, и потому будешь наказана, — грозно встретил ее вождь племени.
— Я привезла вам лекарства и детей — здоровых. Они спят в коляске. Матери могут забрать их, — ответила ему Асунсьон.
Увидев счастливых матерей, обнимающих своих детей, она заплакала и припала к груди Шанке.
Глава 17
Полгода прошло с той поры, как Виктория поселилась в домике Хулианы, и все это время она жила надеждой на встречу с Энрике, на то, что у ее ребеночка будет отец.
Когда же Браулио привез ей весьма неутешительные новости о капитане Муньисе — у Виктории случился нервный срыв. Как безумная, она металась по комнате, то и дело порываясь ехать в форт к Энрике, чтобы сказать ему о своей беременности.
— У моего ребенка должен быть отец! — кричала она Хулиане, которая силой пыталась удержать ее. — Мой мальчик не может родиться без отца!
— У него есть отец, — стараясь быть спокойной, внушала Виктории Хулиана. — Слава Богу, Энрике жив, и когда-нибудь он узнает о своем сыне. А ваша задача — выносить его и родить.
Истерика, продолжавшаяся несколько часов, совсем измотала Викторию, и наконец она забылась в тяжелом горячечном сне.
А Браулио тем временем добрался до «Эсперансы», где и встретился случайно с Адальберто, заехавшим туда на пути в Санта-Марию.
— Я подумал, вдруг за эти дни пришли какие-то известия об Асунсьон или Виктории, — пояснил Адальберто причину своего повторного визита.
— Зря только лошадей гоняете, — высокомерно ответил ему Вирхилио, а Браулио, догнав Адальберто на выезде из имения, сказал, где можно найти Викторию.
— Я вас узнал. Вы к нам когда-то приезжали, — пояснил он, почему был столь откровенен с Адальберто. — А потом мне сказали, что сеньорита Виктория собиралась за вас замуж.
— Да, я был ее женихом, — грустно подтвердил Адальберто.
— Я подумал: если вы так настойчиво ищете сеньориту Викторию, то, значит, любите ее, — сказал Браулио. — Помогите ей. Она сейчас очень страдает.
Адальберто погнал лошадей во весь опор. И приехал в дом Хулианы, когда у Виктории начались предродовые схватки.
— Что с нею? Она больна? — бросился он к постели Виктории. — У нее жар! Хулиана, надо срочно сделать ей компресс! Вытерев полотенцем испарину со лба Виктории, он отбросил в сторону одеяло и только теперь увидел огромный живот…
