Кэти Максвелл - Твоя навсегда
Даже сейчас, когда Саманта сидела в центре большого зала, а все присутствующие не сводили с них глаз, ее тело ныло от истомы. Ей очень хотелось, чтобы он прикоснулся к ней… Но она еще не растеряла всю свою гордость, а также здравый смысл. В глубине души она понимала, что ей следует вести себя с этим мужчиной очень осторожно.
– Так, значит, ты не моряк.
Он покачал головой.
– Не здесь, Сэм. Я отвечу на все твои вопросы, но только не здесь. На нас смотрят люди.
Она послушно кивнула в ответ. Все это уже не имело никакого значения…
И в этот момент ее словно громом поразило. Она совершенно забыла о его просьбе.
– Ты не Марвин Браун. Ты никогда им не был, потому что ты всегда был братом герцога.
Он ничего не отрицал. Просто молчал, крепко стиснув зубы.
Она все поняла без слов. Эта горькая правда потрясла ее до глубины души.
Фенли сказал герцогу, что для него подготовили отдельную комнату. Эйлборо посмотрел на ее мужа.
– Я скоро вернусь, Сэм, и мы с тобой поговорим, – сказал он.
– Я пойду с тобой. Я хочу все слышать, – ответила Саманта и двинулась за ним.
– Тебе лучше подождать здесь, – сказал он.
– Я здесь просто сойду с ума, – ответила она, кивнув на окружавших их людей. – Я хочу пойти с тобой.
Он задумался ненадолго, а потом все-таки принял решение.
– Что ж, пойдем со мной, – сказал он и взял ее под руку. Тем самым он словно заявил свои права на нее. И все же, когда она шла рядом с ним через комнату к тому месту, где стоял герцог, ей казалось, что рядом с ней шагает совершенно незнакомый человек.
Ноги у нее подкашивались. Мечтая укрыться от любопытных взглядов друзей и соседей, она высоко подняла голову.
Однако возле самой двери, ведущей в отдельные апартаменты, ее муж остановился.
– Саманта, заходи в комнату и подожди меня там. Мне нужно кое-что уладить.
Эйлборо уже ждал их.
– Йель, на этот раз ты не сможешь убежать, – сказал он, бросив на брата недовольный взгляд.
Он сказал Йель. По-другому и быть не могло. Какая же она глупая! Почему она об этом раньше не догадалась? Очевидно, этот мужчина так вскружил ей голову, что она не смогла сложить воедино все части этой головоломки.
– Так ты и есть тот самый бездельник и транжира? Тот, которого считали утонувшим?
Услышав, что она назвала его бездельником и транжирой, он поморщился.
– Я все тебе объясню ровно через минуту, – сказал он и вышел из комнаты, оставив Саманту наедине с герцогом Эйлборо.
– Входите, пожалуйста, – подчеркнуто вежливо произнес Эйлборо. – Вы мисс Нортрап, дочь викария Нортрапа, не так ли?
Саманта молча кивнула.
– Прошу вас, садитесь здесь, вот на этот стул, моя дорогая. Для моего брата личные дела всегда были превыше всего, – сказал он и подвел Саманту к одному из четырех стульев, стоявших перед камином, в котором весело пылал огонь. Она с благодарностью приняла его приглашение и села на твердый деревянный стул. Саманта уже вся окоченела от холода. И не потому, что был сильный мороз. Этот холод терзал ее изнутри, и огонь, горевший в камине, не сможет ее согреть.
– Фенли, принеси мисс Нортрап чего-нибудь выпить, – распорядился Эйлборо. Слуга тут же бросился выполнять его приказ. Он вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
Подняв голову, Саманта посмотрела на герцога.
– Я так понимаю, что мой брак теперь признают недействительным?
– Ваш брак? – изумленно спросил герцог. Казалось, эта новость ошеломила его еще сильнее, чем воскрешение из мертвых младшего брата.
Саманта сжала руками колени.
– Да, Марв… я хочу сказать… – начала было она и замолчала. – Я не знаю, как мне теперь его называть, – призналась она.
Герцог нервно барабанил пальцами по столу.
– Пока никак не называйте его. Просто расскажите о том, что случилось.
Тихим голосом Саманта поведала герцогу об их свадьбе. Она справилась со своим волнением и теперь была абсолютно спокойна. Честно говоря, она боялась. Боялась узнать правду. Закончив свой рассказ, Саманта собралась с духом и спросила:
– Это про него говорили, что он утонул в море?
– Да, – ответил герцог, скрестив руки за спиной. Хорошо, что Саманта в этот момент сидела, иначе она упала бы в обморок. Сама того не ведая, она вышла замуж за Йеля Кардерока. За бездельника и транжиру… За негодяя и распутника! Именно так она называла его той ночью, когда они встретились.
В этот момент в комнату без стука вошел ее муж. Он плотно закрыл за собой дверь. Саманта сидела, опустив голову, и смотрела на свои руки. Она слышала, как заскрипел пол под его ногами, и поняла, что он направляется прямо к ней.
Наконец она увидела перед собой его ботинки.
– Сэм, я сожалею о том, что тебе пришлось узнать правду именно таким образом.
– Какую именно правду? – осторожно спросила она. Ей очень хотелось, чтобы он рассказал ей абсолютно все, и в то же время она боялась услышать его объяснения.
– Я не Марвин Браун.
Наконец-то он сам признался в этом.
Он положил руку ей на плечо, и Саманта внезапно осознала, что теперь его прикосновения вызывают у нее только раздражение. Слишком много воспоминаний вызывают они в ней. И слишком много вопросов.
Она сбросила его руку со своего плеча и, встав со стула, бросилась в другой конец комнаты. Она бы еще дальше убежала, если бы это было возможно. Скрестив руки на груди, она выжидающе посмотрела на него.
В этот момент в комнату вошел Фенли, неся поднос с напитками. Понимая, что его присутствие в комнате нежелательно, он поставил поднос на стол и быстро вышел.
Герцог первым нарушил молчание.
– Йель, расскажи нам, что с тобой произошло. Мы просто вне себя от удивления. Кстати, в Англии все уверены, что ты умер много лет тому назад.
– Мне удалось пережить тот шторм, – сказал Йель. – Я не знаю, кто сообщил вам о моей смерти. Тебе известно об этом больше, чем мне.
– Но почему ты не написал нам? И почему решил вернуться через столько лет? – спросил Эйлборо.
Саманте показалось, что она заметила в темных глазах мужа печаль и раскаяние, однако, когда он заговорил, его голос звучал спокойно и ровно:
– Я приехал повидаться с отцом.
– Ты опоздал, – резко сказал Эйлборо.
– Я это уже понял, – пробормотал в ответ Йель.
Саманта впервые видела двух братьев вместе. Удивительно, как они похожи друг на друга! И хоть волосы у Йеля черные, как и глаза, и он почти на десять сантиметров выше своего брата, однако у них были одинаковые, довольно широкие подбородки и выдающиеся породистые носы. Хуже всего было то, что оба брата смотрели на людей одинаково – как бы сквозь них. Сейчас именно так они смотрели и друг на друга. Высокомерные, упрямые, решительные… они появились на свет такими, и это говорило об их родстве больше, чем любое свидетельство о рождении.
