Джулия Энн Лонг - Скандальный поцелуй
Но при виде этого слуги у Майлса возникло странное ощущение дежа-вю.
Озадаченный, он проводил его взглядом, окончательно отказавшись от попыток вслушиваться в то, что говорила Джорджина.
Слуга же направлялся к столу, где сидела Синтия — с разрумянившимся лицом, обрамленным великолепием рыжеватых волос, и в атласном платье цвета шампанского, перехваченном под грудью бронзовой лентой. Остальные — включая и его сестру — также подозрительно разрумянились.
Слуга налил всей компании бренди и шерри и поспешил к выходу. Когда он проходил мимо, Майлс заметил, что лицо его тоже раскраснелось, но от усталости; лоб слуги был покрыт испариной, и казалось, что он чем-то раздражен.
— Вы согласны, мистер Редмонд? — говорила между тем Джорджина. — Тогда как муравьи, которые водятся здесь, в Суссексе…
— Джорджина, сколько раз этот слуга прошел мимо нас за последний час или около того?
— Я… Господи, я даже не заметила. Наша беседа была такой интересной.
Сидевшие за карточным столом встрепенулись и завертели головами, словно выводок сусликов, высунувшихся из своих норок.
— А это считается? — услышал Майлс чей-то шепот. Кажется, Гудкайнда.
Последовало перешептывание; головы игравших в карты сошлись так близко, что Майлс мог видеть только их макушки. Через некоторое время все снова откинулись на спинки стульев, дружно подняли свои бокалы и отхлебнули из них.
Игра в карты возобновилась, хотя игроки то и дело бросали взгляды в его, Майлса, сторону и тут же отводили глаза. Но Майлс видел улыбки, мелькавшие на их склоненных лицах.
— Прошу прощения, леди Джорджина, — пробурчал он. — Вы позволите мне отлучиться на минутку?
— Да, конечно, но вы…
Однако Майлс уже встал и решительно направился к игрокам. Карточный стол освещали газовые лампы — отец обожал современные удобства и всегда первый устанавливал их. Так что Майлс сразу увидел, что глаза его сестры изрядно осоловели.
Его встретили с некоторой настороженностью, но при этом весьма приветливо.
— О, Майлш!.. — воскликнула Вайолет так радостно, будто они воссоединились после долгой разлуки. — Я так счастлива… что ты здесь! А где папа? — Вайолет нахмурилась, затем подалась вперед и схватила леди Уиндермир за руку. — Вы не помните, о чем я хотела спросить Майлша? — прошептала она.
— О шампанском, — подсказала та таким же громким шепотом.
— Ах да! — просияла Вайолет. — Майлш, где папа держит… шампанское?
Майлс никогда еще не видел Вайолет навеселе. И сейчас он находил, что это довольно забавное зрелище. И в то же время он пребывал в бешенстве.
— А почему тебя это интересует, Вайолет? — осведомился Майлс.
Синтия Брайтли, старательно избегавшая его взгляда, уткнулась в свои карты — словно в них заключалось ее спасение. При этом она прикусила нижнюю губу в тщетной попытке подавить улыбку.
Тут Вайолет поманила его к себе, и Майлс имел неосторожность склониться к ней. Она схватила его за рукав и резко потянула к себе и доверительно прошептала ему на ухо:
— Нам нужно шампанское, Майлш. Если ты продолжишь говорить с леди Джорджиной, нам понадобится шампанское. Потому что шерри почти закончилось.
Майлс осторожно высвободился из ее хватки и выпрямился — как раз в тот момент, когда появился слуга с графином с шерри. Наткнувшись на испепеляющий взгляд Майлса, он развернулся и двинулся туда, откуда пришел.
Мистер Гудкайнд расстегнул несколько пуговиц на жилете, чтобы дать простор своему животу. У лорда Милторпа покраснел нос, а на щеках проступили ярко-красные прожилки. Леди Уиндермир побагровела, покрывшись пятнами от волос до выреза платья. Этот цвет плохо сочетался с ее бордовым платьем и таким же тюрбаном с перьями, который по какой-то причине сбился набок, хотя в начале вечера он сидел на ее голове ровно. Теперь перья располагались горизонтально; когда же она поворачивала голову, они лезли Гудкайнду в ухо. И каждый раз, когда это случалось, тот отстранял их рукой, в недоумении улыбаясь, поскольку к тому времени, когда он поворачивал голову, перья исчезали.
Майлс нахмурился и проговорил:
— Хорошо проводите время? — Он обращался ко всей компании; они явно наслаждались какой-то общей шуткой, и ему не нравилось, что он не знал, что происходит. Но у него было сильное подозрение, что эта шутка каким-то образом связана с ним.
— О да! — последовал дружный ответ.
И воцарилось молчание.
— Во что играете? — любезно осведомился он у Синтии.
Но Вайолет опередила ее.
— А ты, Майлш, хорошо проводишь время? — спросила она с притворной озабоченностью. — Знаешь, ты должен больше развлекаться. И не только с туземными девушками. — Вайолет умолкла и прижала ладонь ко рту, изобразив невинный вид. А потом вдруг икнула.
Давление в крови Майлса упало до предгрозового уровня. Его бесила Вайолет, бесила Синтия, он злился на обстоятельства, на то, что Джорджина навевает на него скуку. И он злился на себя самого из-за того, что злится.
— Извини, Майлш, — печально произнесла Вайолет. — Я не могла сдержаться.
Майлс медленно повернул голову и посмотрел на Синтию. А та прямо-таки вибрировала от сдерживаемого смеха, как лист на ветру. При этом она прикрывала рот обеими руками, как будто пыталась сдержать ураган смеха, буквально распиравший ее.
— Так ты хорошо проводишь время, Майлш? — повторила Вайолет немного воинственным тоном, поскольку он не ответил на ее вопрос.
— Да, Вайолет. Мы с леди Джорджиной очень мило беседуем. Она рассказала мне о колониях муравьев, а я поделился с ней своими воспоминаниями о Южных морях.
Вся компания уставилась на него с поистине дьявольским весельем в остекленевших глазах. Наконец Гудкайнд нарушил молчание.
— О, мистер Редмонд! Как интересно! — произнес он фальцетом.
Все разразились хохотом, таким громким, что Майлс невольно отпрянул.
Синтия Брайтли уткнулась лицом в стол, и ее спина так содрогалась от смеха, что она закашлялась. Милторп издавал звуки, напоминавшие рев осла, спасающегося бегством от клейма погонщика. Голова Гудкайнда запрокинулась назад; он оглушительно хохотал, стуча ладонями по столу. А тюрбан леди Уиндермир окончательно съехал набок, и перья уткнулись в глаза Гудкайнду. Тот резко отмахнулся и, потеряв равновесие, упал со стула, утащив за собой скатерть вместе с бокалами шерри и потянув следом леди Уиндермир, за юбку которой он схватился в последнее мгновение.
Испуганно ахнув, леди Уиндермир вскинула руки, а затем исчезла под столом, словно ее утащила под воду акула. А ее карты рассыпались по полу, как морская пена.
