Кэтлин Вудивисс - Зимняя роза
— Свинину? — Минуту Тимми был озадачен, потом значение слова дошло до него. — Свинья! Вы слышали, парни? — взвыл Тимми. — Он назвал меня свиньей! — Тимми шагнул вперед и подал приятелям знак присоединяться. — Посмотрим, как этот чертов наглец будет сейчас хихикать! Хватай его, ребята!
Рванувшись было вперед, приятели Тимми остановились и с опаской посматривали на увесистые ручищи, вцепившиеся им в плечи. Когда они поднимали глаза, то встречались со злыми ухмылками, которые окружали их сзади бесконечной стеной. Мысль присоединиться к Тимми быстро пропала у его друзей.
Встревоженный Хэггард схватил рыжеволосого приятеля за руку, пытаясь развернуть его. Наконец ему удалось быть удостоенным взгляда.
— Они… они… они тут! — Хэггарду никак не удавалось выговорить свою фразу, и он беспрерывно тыкал пальцем в окружавших компанию людей. Тимми снизошел до того, чтобы посмотреть туда, куда ему показывали, и челюсть его медленно, отвисла. Он увидел, что несколькими рядами за его приятелями тихо стоят человек двадцать. Хэггард махнул большим пальцем за плечо в сторону Кристофера и с трудом из себя выдавил: —…Его люди!
Человек в синем длиннополом сюртуке вышел вперед.
— Какие-то проблемы, мистер Ситон?
— Нет, капитан Дэниелс, — отозвался Кристофер. — По крайней мере, нет таких проблем, с которыми я не мог бы управиться.
Управиться! Это слово отозвалось у Тимми в желудке. Как будто он был каким-то животным, чтобы с ним управляться! Он снова повернулся к своему врагу лицом.
Кристофер лениво улыбнулся:
— Простого извинения будет достаточно, мистер Сиэрс.
— Извинения!
Улыбка словно застыла.
— Я и в самом деле не склонен обижать алкоголика.
— Да говори ты по-английски! — Тимми затряс головой. — Какое мне дело, склонен ты или нет.
Кристофер отхлебнул из кружки и отставил ее в сторону:
— Вы что, не понимаете слово «алкоголик»?
Тимми осторожно и внимательно посмотрел через плечо:
— Значит, только вы и я, мистер Ситон?
— Только вы и я, мистер Сиэрс, — ответил Кристофер, коротко кивнув и снимая сюртук.
Сиэрс поплевал на руки и потер их. В глазах его появился блеск. Он злорадно посмотрел на своего менее массивного соперника. Опустив голову и издав радостный рык, Тимми бросился вперед.
Тимми уже пересек весь зал, прежде чем осознал, что в руках у него все еще ничего нет. Он врезался в стену и развернулся посмотреть, куда же делся этот дьявол-янки. Тот стоял в середине прохода, немного сбоку. На лице его все еще была улыбка. Фыркнув, Тимми снова бросился к цели. Кристофер опять отступил в сторону, но в этот раз бросил свой кулак в массивное брюхо нападавшего, да так, что из того словно вышел воздух. Когда Тимми повернулся, чтобы обхватить соперника, резкий перекрестный удар справа отправил его совершенно в ином направлении.
Сиэрс отлетел к стене и на этот раз повернулся уже не так быстро. Помотав головой, чтобы в ней не звенело, он дождался, пока в глазах у него перестало двоиться и взгляд опять мог сосредоточиться на сопернике. Сиэрс раскинул руки и, шатаясь, с яростным воем двинулся через зал, однако противник снова ловко ушел от него, добавив Тимми сапогом пинка в зад для ускорения.
Когда красная пелена рассеялась, Тимми обнаружил, что он завалил всего лишь пару столов и три-четыре стула. Сколько точно, по обломкам сложно было сказать. Освободившись от обломков мебели, он посмотрел вокруг, где этот дьявол Ситон, и обнаружил его всего лишь в нескольких шагах от себя, целого и невредимого. Сиэрс поднялся на ноги и в этот раз бросился на соперника молча. Кристофер не отступил. Он погрузил кулак Тимми в живот, следующим ударом в челюсть распрямил его, а потом последовала целая серия молниеносных ударов. При каждом ударе рыжая голова дергалась, по Тимми оставался рядом, а руки его тянулись к сопернику, чтобы схватить его в свои железные объятия. Эти здоровенные ручищи переломали другим немало ребер, а налитые кровью глаза уже горели предвкушением победы. Тимми потянулся, чтобы еще больше сблизиться и сомкнуть клещи.
Кристофер надавил сопернику ладонью на подбородок, вверх и назад. К своему удивлению, Тимми почувствовал, что медленно поворачивается. Он вынужден был податься назад, пока каблуки его не стукнулись о бар, а стойка не вдавилась в поясницу. Когда он уже было подумал, что сейчас позвоночник хрустнет, Кристофер убрал руку. Схватив Тимми за воротник, янки отступил назад, рывком развернул его, протащил по широкой дуге, а потом отпустил. Тимми пролетел через комнату, растянулся на полу, прокатился, стукаясь головой и ногами, и остался лежать у очага. Хватая ртом воздух, он медленно поднялся, потом посмотрел на Кристофера и так же медленно опустился на стул, стоявший рядом с ним. Этот проклятый Ситон умел устроить из скандала забаву, и Тимми потерял интерес калечить других.
Еще раньше хозяин таверны взял лежавший на стойке кошелек Тимми и развязал его. Всякий раз, когда что-нибудь с треском разлеталось, он вынимал из кошелька соответствующую монету. Когда все закончилось, хозяин улыбнулся Тимми и бросил горсть монет в ящик для денег.
— Возьми кое-что и с него, — рявкнул рыжеволосый здоровяк, бросив сердитый взгляд на Кристофера и показав в его сторону большим пальцем.
Трактирщик пожал плечами и заметил:
— Он ничего не разбил, даже не расплескал свою наполненную элем кружку.
Тимми метнулся через зал, схватил свой сильно похудевший кошелек и спрятал его. Тем временем Кристофер поставил кружку на стойку бара, взял сюртук и, надевая его, повернулся к капитану.
— Не хотите ли прогуляться, Джон? — спросил он. — Я чувствую потребность немного охладиться.
Капитан улыбнулся, раскурил трубку, и они вышли из таверны. Хэггард пришел на помощь Тимми и попытался немного привести его в порядок.
— Особо не думай об этом, приятель. Ну да, ты же был так быстр, что он почти и не смог ударить тебя.
Слова отца жгли Эриенн изнутри, она была глубоко оскорблена этим предательством. Тот факт, что отец так глупо ухватился за ее легкомысленное предложение, серьезно уронил родителя в ее глазах. Мысленно она неспешно перебирала события, которые привели к теперешнему ее затруднительному положению, пыталась точно определить момент, начиная с которого все пошло прахом. Вчера она еще была готова винить во всех свалившихся на семью бедах Кристофера Ситона, но то, что Эриенн услышала из уст отца, коренным образом изменило ее точку зрения. Теперь ей яснее виделась истинная суть родителя, и стыд охватывал ее до глубины души.
