Моника Маккарти - Суровая нежность
«Я не могу жениться на тебе. Мне нужен сын».
Эти невысказанные слова промелькнули между ними. Конечно, неправильно, что она желает того, что невозможно. Но сердцу ведь не прикажешь.
– Ничего, – отозвалась она. – Все правильно. Как ты сказал, ты граф, а я… – Она не договорила. «Я ущербная».
Мюриел больше не могла смотреть на него. Реальность того, чего никогда не может быть, причиняла слишком сильную боль.
В этот раз, когда она повернулась, чтобы идти, он не остановил ее.
«Я не смогу, – подумала она. – Не смогу оставаться здесь и смотреть, как он женится на другой. Это убьет меня».
Девушка вернулась в коттедж, который был ее домом. Домом, что стал убежищем от бездонных глубин ада. Местом, где она исцелилась.
Но больше этот дом не убежище. Она должна уехать, пока он не превратился в тюрьму.
Глава 8
Хелен, верно, ослышалась. Она потрясенно воззрилась на Мюриел.
– Ты уезжаешь? Но почему?
Мюриел перестала складывать свои пожитки в деревянный сундук и посмотрела на нее с кривой улыбкой на лице.
– Я думала, что уж ты-то поймешь. Не ты ли весь последний год уговаривала меня принять предложение о покровительстве графа Росса?
Мюриел права. Едва услышав о предложении графа Росса помочь ей войти в гильдию врачей в Инвернессе, сделанное после того, как он наблюдал ее мастерство после Данбара, Хелен убеждала ее попробовать – несмотря на определенное сопротивление по той причине, что она женщина.
– Да, но ты говорила, что не нуждаешься в одобрении кучки стариков, чтоб стать еще лучшей врачевательницей. Что заставило тебя передумать?
– Нельзя сказать, что я передумала. Эта мысль все время жила во мне. – Мюриел села на скамейку возле самого большого в коттедже окна и пригласила Хелен сесть рядом. Солнце струилось сквозь открытые ставни, образуя вокруг ее головы яркий ореол света. – Когда мы третьего дня разговаривали с тобой, я поняла, что это просто страх перед неудачей мешает мне воспользоваться шансом. Но я никогда не узнаю, примут они меня или нет, если не попробую.
Хелен закусила губу, видя решимость в лице подруги и представляя, с какими трудностями ей предстоит столкнуться.
– Дураки они будут, если не примут тебя с распростертыми объятиями. – Глаза ее заблестели от непролитых слез. – Я многие годы восхищалась тобой, Мюриел, но сейчас – больше всего.
С дрожащей улыбкой и глазами на мокром месте, Мюриел взяла ее за руку.
– Ты была мне хорошим другом, Хелен. Я… я буду по тебе скучать. – Она встала, пересилив волну эмоций чересчур бодрой улыбкой. – Но если я не закончу укладываться, то повозка уедет без меня.
Хелен поглядела на две кожаные сумки на голом матрасе и большой деревянный сундук, почти доверху набитый оставшимися пожитками Мюриел.
– А тебе обязательно уезжать так скоро?
– Да, если я не хочу тащить все это на себе. Мне повезло, что старый Том согласился втиснуть меня к рулонам своей шерстяной материи, которую он везет на рынок.
– Уверена, попозже Уилл смог бы выделить несколько верховых, чтобы сопровождать тебя…
– Нет! – вскричала Мюриел. Сообразив, что реагировала слишком бурно, добавила: – Мне не терпится начать. Кроме того, я никогда не любила долгие проводы. Так будет лучше, поверь мне.
Хелен нахмурилась, видя, как расстроена подруга. Что-то тут не так. Есть что-то еще помимо желания Мюриел попытаться войти в гильдию. Она спешит уехать, поняла Хелен, но почему?
Хелен наблюдала, как Мюриел заканчивает укладываться, все еще потрясенная таким неожиданным поворотом событий. Она разрывалась между гордостью за подругу и эгоистичным нежеланием, чтоб она уезжала.
– Что мы будем без тебя делать?
Мюриел покачала головой. Улыбка ее больше не казалась вымученной.
– Я больше тебе не нужна, Хелен. Уже давно не нужна. Ты теперь вполне способна сама позаботиться о своих сородичах.
Дрожь беспокойства прокатилась по ее телу.
– Ты так думаешь?
– Я знаю.
Несмотря на убежденность подруги, Хелен не была так уверена. И роль, и ответственность казались устрашающими. Но и, следовало признать, волнующими. Чувствовалась в этом некая правильность. Почти.
– Уилл не обрадуется. Он и так считает, что я уделяю слишком много времени лечению членов клана. Что он сказал, когда ты сообщила ему?
Мюриел стояла спиной к ней. Когда она заговорила, в голосе ее была какая-то странная натянутость.
– Я… я не сообщала ему. Граф был занят с королем, и я не хотела мешать. Я надеялась, ты расскажешь ему за меня?
Хелен прекрасно ее понимала. Что-то тревожит Уилла последние несколько дней – с тех пор, как она встретила его в коридоре во время пира. Не ищи она возможности увидеться с Магнусом, Хелен тоже старалась бы держаться подальше от своего раздражительного брата. Правда, нельзя сказать, что ей особенно повезло в этом отношении. Кажется, что, за исключением трапез – во время которых Магнус старательно избегал ее, – последние два дня мужчины безвылазно сидели в солнечной комнате брата. Сосредоточенная на Магнусе и быстро бегущем времени, она не особенно задумывалась о дурном настроении брата. Но подозревала, что это результат обсуждений его ближайших планов.
– Уилл не в духе от всех этих разговоров о его женитьбе, – сказала Хелен.
Мюриел как будто дернулась. Руки ее на мгновение замерли.
– Значит, все уже решено?
Хелен покачала головой, внимательно наблюдая за ней.
– Официально – нет пока. Но, по словам Кеннета, король предложил в качестве жены свою дважды овдовевшую сестру Кристину после того, как ее выпустят из английского монастыря. От такого союза моему брату трудно было бы отказаться, даже если б он захотел.
– И с чего бы ему хотеть.
Это был не вопрос, но утверждение. Что-то смутно обеспокоило Хелен в безжизненном голосе Мюриел. На секунду она подумала…
Нет. Невозможно.
Она нахмурилась, мысль никак не выходила из головы.
– Уверена, он хотел бы знать о твоем отъезде. Уилл стольким обязан тебе за то, что ты сделала… как и все мы. Но я расскажу ему, если таково твое желание.
Мюриел повернулась к ней, и спокойное выражение ее лица немного успокоило Хелен.
– Спасибо. Я была счастлива здесь, Хелен. После папиной смерти ты и твоя семья взяли меня под свое крыло, дали мне дом. Я очень признательна вам за это. И никогда этого не забуду.
– Здесь у тебя всегда будет дом, и мы будем очень рады тебе, – отозвалась Хелен. – Обещай, что вернешься, если Инвернесс придется тебе не по вкусу.
