Моника Маккарти - Суровая нежность
Физиономия Монро сделалась нездорового красного цвета. Но прежде чем он ответил, Хелен поднялась.
– Идемте, музыка начинается.
Хелен едва удалось предотвратить беду, поведя Дональда на первый рил. На долю секунды она испугалась, что он может бросить вызов самому королю. На лице Уилла отразилось огромное облегчение, и он даже послал ей признательный взгляд.
Но как только танец закончился, она стала пробираться назад сквозь толпу веселящихся сородичей, чтоб отыскать Магнуса.
Одна неделя! Как же ей завоевать его вновь за такой короткий срок?
Это кажется невозможным, особенно принимая во внимание, как он смотрел на нее во время трапезы! Как будто она сделала что-то предосудительное. Совершила какую-то ошибку. Ей хотелось произвести на него впечатление своей ролью гостеприимной хозяйки, а вместо этого она чувствовала, что опять чем-то прогневила его. А ведь казалось, что все прошло так хорошо. Дональд, правда, немного надоедал, но с этим она могла справиться.
Она вернулась к помосту и нашла стол пустым. Поднявшись на возвышение, оглядела Большой зал. Ее братья стояли рядом с королем и несколькими его рыцарями перед огромным очагом и смотрели на танцующих, между тем как слуги держали их кубки наполненными. Проказник Макгрегор убедил Мюриел потанцевать с ним, но Магнуса нигде не было видно. Она еще разок окинула комнату взглядом.
Сердце ее упало, когда она наконец обнаружила его. Он стоял возле входа в зал, спиной к ней, и как будто намеревался уйти. Но путь ему преградил Дональд. Ей не обязательно было слышать, что он говорит, чтоб знать, что это что-то оскорбительное. Каждый мускул в теле Магнуса напрягся в готовности нанести удар.
Она пробормотала себе под нос любимое ругательство Кеннета. Господи Боже мой, не успела она на несколько минут оставить их одних, как они уже снова готовы вцепиться друг другу в глотки!
Поддержание мира между ее родными и Магнусом потребует от нее невероятных усилий. Как же она найдет время убедить Магнуса дать ей второй шанс? Доказать ему, что она изменилась? Что хочет быть с ним?
К тому времени как она добралась до другого конца зала, мужчины исчезли. Увидев темно-рыжую голову Дональда, лавирующую в толпе в сторону очага, она выбежала из зала в коридор, построенный для соединения Большого зала с донжоном, и заметила Магнуса, как раз когда он ступил на лестницу.
– Магнус!
Сердце Хелен сжалось, когда он, услышав ее голос, оцепенел. Очень медленно, как человек, готовящийся к битве, мужчина обернулся.
Она поспешила к нему, стараясь думать только о том, что собирается сказать. Особенно когда он смотрел так…
Она закусила губу. Грозно.
Пульс ее участился, по коже пробежал трепет. Большой, устрашающий витязь был далеко не тем рослым юношей из ее воспоминаний. Этот контраст смущал ее, и ей пришлось напомнить себе, что это тот же самый молодой воин, которому она отдала свое сердце, – только у него стало намного больше мускулов и чуть больше шрамов.
Она резко остановилась перед ним, запыхавшись от бега, и в волнении затеребила юбку.
– Э… в королевских покоях есть все необходимое?
– Да, все замечательно, – отрывисто бросил он. – Возвращайся к своим гостям, Хелен.
Она смотрела на него, не зная, что делать, как до него достучаться. Как преодолеть эту ледяную стену, которую он возвел между ними.
– Но разве ты не хочешь потанцевать?
Она всегда мечтала об этом, но вражда с семьей этого не позволяла.
Какое-то странное выражение промелькнуло на его лице.
– Нет, но я уверен, тебе не составит труда найти кавалера.
Хелен нахмурилась, озадаченная его тоном.
Она положила ладонь ему на руку, и сердце ее защемило, когда он дернулся.
– Неужели ты забыл? Ты как-то сказал, что был бы горд вывести меня на рил и никто не сумел бы остановить тебя.
– Я был мальчишкой, – бросил он, уклоняясь от ее руки. – И говорил много такого, чего на самом деле не имел в виду. – Он метнул в нее резкий взгляд. – Как и ты.
– Почему ты ведешь себя так? Почему делаешь вид, будто между нами ничего не было?
– А почему ты полагаешь, будто еще что-то есть?
Она резко втянула воздух и даже слегка пошатнулась, как если б он ударил ее прямо в грудь.
Что-то в ее раненом взгляде, должно быть, тронуло его. Напряжение, казалось, оставило одеревенелые мышцы. Он пропустил волосы сквозь пальцы, как делал всегда, когда был расстроен.
– Я не хочу делать тебе больно, Хелен.
Она подняла на него глаза, полные слез.
– Тогда зачем же делаешь?
– Потому что то, чего ты хочешь, когда так смотришь на меня… это невозможно.
– Почему?
– Хелен!
Она тихонько чертыхнулась, услышав позади голос брата Уилла. Но не обернулась, не сводя глаз с Магнуса, наблюдая, как его рот сжался в твердую складку.
– А ты разве сама не знаешь?
Ее семья? Что он имеет в виду?
– Хелен!
Уловив в голосе резкость, она в расстройстве развернулась и увидела лицо взбешенного Уилла, испепеляющего ее взглядом.
– Где она? Ты ее видела?
Хелен заморгала.
– Кто?
– Не важно, – бросил он и зашагал в сторону двора.
Кто бы она ни была, Хелен посочувствовала ей. Ее грозный брат в эту минуту выглядел готовым кого-нибудь убить.
И хоть раз в жизни это был не Магнус. Но когда она обернулась, поняла почему. Магнуса уже не было.
Глава 7
Мюриел выбежала из зала, едва танец закончился.
О Господи, Господи, Господи! Отчаянная мольба эхом звучала у нее в голове.
Он женится…
Она запнулась, когда волна боли поднялась в душе, наполнила грудь и подступила к глазам прежде, чем она сумела отогнать ее.
Нет! Она не будет по нему плакать. Он не стоит ее слез.
Но зачем же он это делает?
Тело сотряс сухой, обжигающий всхлип. Почему ей так больно? Как она позволила этому случиться? Ведь не дурочка же она. Не наивная, доверчивая простушка, которая верит в сказки со счастливым концом. О том, как жесток и несправедлив мир, ей известно давно и не понаслышке. У нее никогда не возникало желания отдать свое сердце мужчине. Она даже не думала, что такое возможно.
Она избрала иной путь.
Это несправедливо. Разве мало она страдала?
– Мюриел!
О Боже, нет! Она побежала быстрее. Прочь из крепости. За пределы его власти.
Но он никогда не отличался сдержанностью.
– Проклятье, Мюриел. – Граф схватил ее за руку и, дернув, вынудил остановиться. – Клянусь всем святым, ты выслушаешь меня.
