Кэтрин Харт - Поруганная честь
Она сидела и дрожала в ужасе и отчаянии, и ей казалось, что прошла уже целая вечность. Она не осмеливалась шевелиться на своем наклонном пятачке, боясь, что не удержится и полетит вниз. Сидеть, сжимаясь в жалкий комок, было все труднее — давали знать о себе многочисленные травмы. Кости были целы, но тело ныло от царапин и ушибов. Когда она пыталась выбраться на уступ, то буквально содрала кожу с ладоней и пальцев. Плечи ужасно болели от усилий, приложенных ею, чтобы подняться вверх. По всему телу разливалась боль от Ушибов, полученных, когда она летела по каменистому склону вниз. Левая щека кровоточила, правый локоть едва мог сгибаться, а щебень впивался в ягодицы. Меган опасалась, что жидкость, струившаяся между ее лопаток, была не простым потом, а левая щиколотка раздулась и сделалась втрое толще. Хоть она и говорила себе, что ей еще повезло — осталась жива, но боль нестерпимо донимала ее, как и мысли о том, что все равно она тут умрет, если не от травм, то от голода, жажды, нервного напряжения, либо — Боже сохрани — ее съест какой-нибудь дикий зверь! Здравый смысл говорил ей, что до этого выступа не доберется ни один хищник, но страх и паника уже лишали ее разума.
Когда стало садиться солнце, ужас ее возрос. Надежда на то, что ее найдут, быстро таяла, будто догорающая свеча. От шока клонило в сон, и только страх не давал глазам закрыться. Если она поддастся усталости, то уж точно упадет и разобьется. Но долго ли удастся продержаться без сна? Сколько вообще человек может не спать? Ребенком ей снилось порой, что она падает куда-то, но после этого она резко просыпалась и обнаруживала, что лежит в своей постели. Если уснуть сейчас, то падение случится не во сне. Оно окажется ужасной реальностью, и если она проснется, то лишь затем, чтобы почувствовать, как ее тело расшибается о камни. Из этого кошмара безопасного пробуждения не будет!
Она плакала, а сумерки все сгущались. Звуки собственного плача едва не заглушили голос Блейка, звавшего ее по имени. Подавив рыдания, она с надеждой прислушалась, моля небеса, чтобы это не показалось простой галлюцинацией.
«О Господи! Молю тебя! Пусть это будет он! — думала она с безумным отчаянием. — Только бы он нашел меня! « Слабым и хриплым от слез голосом она окликнула его.
Когда его голова появилась где-то над краем утеса, Меган едва не обмерла от облегчения. В сумраке она не могла разглядеть лица, но голос показался удивительно родным. Страх вновь охватил ее когда ему не удалось разглядеть ее на уступе, и в какой-то момент ей показалось, что сейчас он уйдет — Но вот Блейк заметил ее. Его проклятия звучали в ее ушах волшебной музыкой, и, хотя она понимала, что он страшно зол на нее, лицо его было самым желанным на свете.
— Блейк! Вытащи меня отсюда! — взмолилась она.
— Ладно, только попытаюсь сообразить, как это сделать, Меган, — крикнул он в ответ. — Не повезло тебе, девочка. Более неудачное место трудно было выбрать.
Меган содрогнулась, подумав, где могла бы оказаться при еще меньшем везении.
— Вообще-то могло быть и хуже! Не уцепись я за этот уступ, оказалась бы на дне этого маленького обрывчика, и тогда ничего, кроме груды костей, тебе не пришлось бы вытаскивать! — Она не могла поверить, что уже пререкается с человеком, который единственный мог спасти ее. — Блейк, прошу тебя! Мне так страшно!
— Ты ушиблась?
— Кажется, не слишком сильно.
— Ладно, посиди пока, а я сейчас вернусь.
— Блейк! Куда ты уходишь? Не оставляй меня тут! — Паника вновь охватила ее.
— Я быстро, милая. Только принесу веревку. Через минуту вернусь. Сиди на месте.
— Сиди на месте, — проворчала она себе под нос. — Куда же я денусь? — Покрепче обхватив руками колени, она настроилась ждать целую вечность.
Блейку просто не верилось, что Меган попала в такую ситуацию. Ему даже думать было невыносимо, что он мог бы найти ее разбитое, изувеченное тело у подножия скалы. И когда он узнал, пострадала она не так уж сильно, его окатила Волна облегчения. Просто чудо, что вообще удалось найти на этом крошечном и скрытом от глаз уступе.
Боже, угораздило же его связаться с этой девицей! С нею больше хлопот, чем с отрядом диких индейцев, и столько же благодарности. После того как она едва не проломила ему череп сковородкой, не мешало бы оставить ее на какое-то время на этом уступе, чтобы посидела и хорошенько подумала, но у него, конечно, не хватит на это духу. Вид у нее такой несчастный и испуганный. Пожалуй, она и без того уже достаточно настрадалась из-за своего необдуманного побега. И кроме того, сколько бы ни злиться на нее, а от правды никуда не денешься — теперь уже ясно как Божий день, что он, черт побери, влюблен!
Блейк подвел коня к краю скалы. Крепко привязав к луке седла один конец веревки, он сделал на другом конце большую петлю.
— Меган! — крикнул он, перегнувшись через край. — Я брошу тебе веревку. Пролезешь в петлю и затянешь ее под мышками, ладно?
— Я-я п-постараюсь.
— Не старайся, а делай!
— Несносный тип, как любит командовать, — проворчала она. Боль во всем теле теперь уже невыносимо донимала ее. Она подождала, пока он бросит веревку через край уступа и опустит к ней. Увы, петля болталась совсем рядом, но она не осмеливалась наклониться и схватить ее. — Я никак не могу достать, Блейк!
Он сделал еще одну попытку, но с тем же результатом. Петля висела близко от нее, но дотянуться не удавалось. Меган едва не зарыдала снова.
— Да чтоб тебе пусто было, Меган! Ты совсем не стараешься! Хватай веревку, черт тебя побери! — Блейк был уже близок к отчаянию, но не из-за нее, а из-за всей этой нелепой ситуации. Голова жутко болела, требовала хоть немного покоя, да какое там — сначала надо вытащить девушку наверх.
— Я стараюсь! — завыла она. — Только боюсь далеко тянуться! И так едва держусь на этом уступе. Да и веревка почти не видна!
— И что же прикажешь делать, радость моя? Может, мне поджечь эту проклятую веревку, чтобы тебе стало ее лучше видно? — с сарказмом крикнул он вниз.
— Не кричи на меня! — огрызнулась она. А потом попросила умильным дрожащим голосом: — А ты не мог бы спуститься сюда и вытащить меня Блейк?
Ему захотелось взвыть от бешенства и отчаяния.
— Послушай, Меган, — ответил он как можно хладнокровней, — делай так, как я тебе сказал. Нет смысла рисковать нам обоим. Боюсь, я не смогу выдержать такое напряжение. Понимаешь, кто-то ударил меня по голове сковородкой. У меня на голове огромная шишка, я еле добрался сюда. А теперь хватайся за чертову веревку, и я тебя вытащу; вернее, не я, а моя лошадь.
Проглотив слезы, Меган наконец-то сумела ухватиться за петлю.
— Готово!
Блейк с облегчением вздохнул:
