Лариса Черногорец - Не любите меня! Господа!
Нянька, не смотря на свой преклонный возраст, буквально спрыгнула с кресла- качалки и бросилась в спальню родителей.
— Ты представляешь, тебя Андрей Истомин увидел, когда ты сознание потеряла. Ты целый день была без сознания! Он вышел на балкон и увидел тебя. И сразу к нам прибежал — всех поднял на ноги, — маменька гладила её по голове и поила с ложечки теплым молоком, — Доктор приходил, да так ничего толком и не сказал — ты была без чувств. Он сказал, что похоже на отравление. Прописал промывание и пилюли, сделал укол и сказал, что будет завтра. Но мы то с тобой знаем, что это за отравление.
— Маменька! Я боюсь!
— Маменька с тобой, теперь то уж я не допущу, чтобы случилось что-то плохое. Мне просто нужно подтверждение моих догадок. Это то, о чем я думаю?
Юлия кивнула и уткнулась в теплые мамины руки.
— Отлично. Сейчас я получу выволочку от твоего папеньки, а потом мы будем улаживать все остальное. Надеюсь, ты понимаешь что…
В дверь комнаты постучали. Лакей, поклонившись, сонным голосом пробормотал:
— Срочное письмо для Юлии Григорьевны.
Юлия взяла конверт. Дурные предчувствия её не покидали:
— Это от Ильи.
Она вскрыла конверт. Глазами пробежала строчки.
— Господи! Илья арестован! — она разрыдалась.
* * *Деменев метался взад — вперед по комнате Юлии как тигр по клетке. Истерика не прекращалась уже два часа. Юлия то рыдала, то её тошнило, то она не могла напиться воды, потом её опять тошнило, и она опять рыдала. Деменев высказал все, что думает о ней, её матери и Юсупове. Юлия рыдала:
— Я проклята! Она уже не могла говорить и только хрипела, — я проклята, проклята, слышишь, отец! Со всеми, кто меня любит, случаются несчастья.
— Пора кончать с этим проклятьем. — Деменев больше не мог смотреть на происходящее. Он сел на кровать и обнял Юлию.
— Я все улажу, я тебе обещаю. Я все улажу. Ну не плачь, успокойся. Юсупова сегодня же выпустят, я все устрою, только успокойся. Иначе точно мне внука угробишь. Ну, разве можно, в твоем-то теперешнем положении!
Юлия, обессилев, всхлипывала у него на плече.
— Ты правда его вытащишь?
— Клянусь! Для меня, если только это тот самый Васильев, нет ничего невозможного. Поспи пару часов, уже утром твой Илья будет здесь. Вы должны немедленно обвенчаться. Я прощу все что угодно, кроме позора. Уж прости — пышная свадьба отменяется. Обвенчаетесь здесь, если, конечно, он будет согласен. Мать! — громогласный оклик поднял на ноги и тех, кто еще все-таки умудрялся спать, — посылай за батюшкой! Попа накормить и пусть ждет, пока я приеду. Через два часа рассветет. Посмотрим, что там за ревизор Петербургский.
Илья Юсупов сидел в карцере. Нары без матраца. Ни стола, ни стула. Ему объявили об аресте прямо в госпитале, когда он закончил оперировать заключенного. Ревизор был краток. Заместитель Семенова рассказал о заказе начальника губернского управления полиции на похищение Юлии. Документов, подтверждающих право выписки пропуска на Деменеву, не было вовсе никаких. Подпись везде Юсупов ставил свою, соответственно — он преступник, кроме того, темное дело с убийством советника на охоте — не Юсупова рук ли это дело! Будет ясно после допроса госпожи Деменевой. Ревизор был очень доволен. Он уже был готов писать рапорт государю о раскрытии должностного преступления, похищения и убийства. Илья молчал, хотя понимал — всё против него. Он ни минуты не жалел о содеянном и только ругал себя за неосмотрительность. Прыткий чинуша непременно добьется своего. Юлии ему больше не видать. Что его ждет — каторга?
Ревизор только выпил утреннего чаю с долькой лимона, который ему принесли в хрустальном стакане с серебряным подстаканником. Жесткий стул кабинета тюремного начальника ему очень не нравился, — то ли дело мягкие кожаные кресла его кабинета в Петербурге. Однако, теперь, после такого успешного дела, ему как минимум светит повышение. И, подумать только, все из-за какой-то анонимки. Этот аноним прямо его благодетель.
Дверь скрипнула. На пороге вырос бородатый мужчина высокий и крепкий. Дорогая одежда и золотые часы на цепочке. Лицо знакомое до боли.
— Господин Деменев!
— Батенька! Святослав Павлович! Вот радость то!
В вытянувшемся лице ревизора радости не было. Семилетний долг по векселям Деменеву не уменьшался, а адвокаты Деменева ежегодно присылали ему уведомления о начислении процентов на долг. Святослав Павлович вообще не знал человека в Петербурге, который не был должен Деменеву. Семь лет назад тот почти год жил в столице и щедро выручал местную знать, не забывая, однако брать векселя. Дом Святослава Павловича находился на Невском, и был небольшим, но очень красивым. Деменев, приглашенный как-то на один из благотворительных вечеров, которые хозяин дома оказывал для поддержания Петербургских богаделен, загорелся мыслию купить этот особняк. Ему понравился именно этот и никакой другой. Он битых три месяца уговаривал хозяина уступить ему дом и предлагал двойную цену, но Святослав Павлович, сам купивший этот особняк по чистой случайности и очень им гордившийся наотрез отказывался. Деменев, разочаровавшись, отказался от мысли переезжать в Петербург, решив, что Екатеринодар более выгоден по вложению капитала и лучше климатом. Однако денег Святославу Павловичу занял, и довольно крупную сумму. Вложение оказалось неудачным. Святослав Павлович не мог расплатиться по векселям, а Деменев не торопился судиться с ним, ожидая, пока сумма процентов по набежавшему долгу окажется достаточной для серьезной тяжбы. Он все еще хотел этот особняк.
— Голубчик, Святослав Павлович, а ведь у меня к вам дело!
— Господин Деменев, прошу, присаживайтесь! Если вы по поводу долга то…
— Я как раз по этому поводу. Мне все-таки еще нравится ваш особняк. А сумма процентов, как докладывают мне адвокаты, уже приближается, а? Как вы думаете, — Деменев рокотал, похохатывая, — Станислав Павлович, как мы будем с вами договариваться?
— Я … признаться я …
— Ну, полно! Полно, не собираюсь я пускать вас по миру, если конечно мы с вами договоримся. Это просто счастье, какое — то, что именно вы командированы его величеством для государственной ревизии в этом городе.
Представляете! Твориться черт знает что!
— Только намекните, Григорий Тимофеевич, я весь в вашей власти…
— Какой — то идиот отдал приказ об аресте моего будущего зятя! Его, видите ли, подозревают в каких-то неведомо каких преступлениях! Вы уж разберитесь!
— Сию же минуту. А как, позвольте, зовут вашего зятя.
— Юсупов! Господин Илья Иванович Юсупов.
