Франческа Шоу - Дочь адмирала
Хелена чуть не упала в обморок.
- Мистер Брукс!
Он был в бешенстве.
- Не будете ли вы столь любезны, мэм, сообщить мне, что делает моя невеста одна в этом заведении и в этот час? - Не дожидаясь ответа, он грубо схватил ее за руку и отвел в сторону от прилавка.
- Дэниел, мне больно! - У Хелены даже слезы выступили на глазах.
Один из павильонов был пуст - он втолкнул ее туда и захлопнул дверь.
Вероятно, отсюда только недавно вышла компания, так как на столе среди бокалов с вином и бутылок лежал веер, а на буфете был сервирован десерт.
- Я готов закрыть глаза на ваше скандальное поведение на борту яхты, но мне трудно смириться с тем, что вы в два часа утра, подобно шлюхе, прогуливаетесь по Воксхоллгарденз.
Красивое лицо лейтенанта исказилось от злобы и отвращения.
Хелена тоже разозлилась.
- Прекрасно звучит в устах человека, который опозорил женщину!
Брукс хрипло расхохотался.
- Это не одно и то же! Мужчине дозволено сбиться с истинного пути, а для женщины вашего общественного положения это немыслимо. Я не могу допустить, чтобы у моей жены была репутация потаскушки.
- У вашей жены! Вы все же намерены на мне жениться?
Губы лейтенанта изогнулись в жестокой улыбке. Он схватил Хелену за руку и потянул к себе.
- О да, Хелена, я собираюсь на вас жениться! Когда вы станете моей женой, не вздумайте даже взглянуть на другого мужчину, иначе я на вас живого места не оставлю, а его прикончу, - и он дотронулся до шпаги, висящей на боку.
И словно по команде, на боковой дорожке появился Адам. Оглядываясь по сторонам, он остановился у прилавка с пуншем.
- Понятно, - прорычал Брукс. - Что ж, это доставит мне огромное удовольствие. - Он оттолкнул Хелену к стене и распахнул дверь.
Адам повернулся на стук, и мужчины очутились лицом к лицу.
Глава одиннадцатая
Хелена бросилась вперед, чтобы удержать Брукса, но тут у дверей павильона, словно шквал из светловишневого шелка и экстравагантного плюмажа, появилась Порция Раулетт.
Дэниел от неожиданности отпрянул, а Порция лучезарно ему улыбнулась.
- Лейтенант Брукс! Вот уж не ожидала встретить вас здесь, - обернувшись к сопровождавшей ее компании, она воскликнула: - Мои дорогие, это лейтенант Брукс!
Лейтенанту ничего не оставалось, как вернуться в павильон. За спиной Порции Хелена увидела мистера Раулетта и еще две пары, в одной из которых она узнала министра с женой.
Вдруг Порция заметила свою подругу и по выражению ее лица сразу поняла, что произошла большая неприятность. Хелена судорожно соображала, что же ей делать.
- Порция, душечка! - воскликнула она. - Как видишь, я всетаки здесь. Ты ведь сказала, что надо быть в два часа? Я немного опоздала, но у тети приступ мигрени, и она потребовала, чтобы я вернулась с ней домой, а я ее уговорила позволить мне подождать тебя в павильоне.
Миссис Раулетт любила изображать из себя эдакую глупышку, но за легкомысленным поведением скрывался острый ум. Ее удивило присутствие в павильоне мистера Брукса, которого никто не приглашал, но то, что здесь также и Хелена, ее озадачило. Порция сразу сообразила, что подругу надо выручать. Шурша шелками и перьями, она просеменила вперед и подобрала со стола свой веер.
- Хелена, а ты, оказывается, смелая. - Порция игриво похлопала Дэниела веером по рукаву. - Пришла одна и к тому же пригласила в павильон такого видного кавалера, как мистер Брукс! Ну и ну, моя дорогая. - Повернувшись к Дэниелу, она любезно, но твердо сказала: - Как приятно было вновь вас видеть, мистер Брукс, но не станем более отвлекать вас от собственной компании. Всего хорошего.
Лейтенанту ничего не оставалось, как откланяться. Хелена пыталась разглядеть в темноте вокруг павильона Адама, но он исчез.
Когда за Бруксом закрылась дверь, Порция воскликнула:
- Садитесь все, садитесь! Вот наш десерт. Мистер Раулетт, я ведь вам говорила, что мисс Уайтт собирается сегодня вечером к нам присоединиться?
Джеймс Раулетт был сообразителен, и если Порция затевала какието игры, он ей не препятствовал.
- Да, дорогая, - безмятежно ответил он. - Мисс Уайтт, позвольте познакомить вас с нашими гостями.
У Хелены голова шла кругом, но ей удалось соблюсти приличия и поздороваться со всеми, как положено по этикету. Затем все уселись за стол и стали угощаться фруктовым муссом.
Под столом Порция сжала руку подруги, и Хелена немного успокоилась. Неожиданно раздался стук в дверь.
- Кто бы это мог быть? - весело спросила Порция. - Какой у нас интересный вечер, правда? Входите!
На пороге появился кучер Адама с треуголкой в руках.
- Добрый вечер, мэм. Мисс Хелена, леди Уайтт велела, чтобы я тотчас отвез вас домой. Горничная ждет вас в карете.
- О Господи, - театрально вздохнула Порция. - Моя дорогая, этим нельзя пренебречь. Наверное, когда тетя вернулась одна на Бруксстрит, леди Уайтт не одобрила твое пребывание здесь с нами. Тебе лучше ее послушаться, а иначе она рассердится на нас обеих!
Хелена встала и, стараясь, чтобы не распахнулись полы плаща и никто не увидел обычное прогулочное платье, попрощалась со всеми. Кучер шел за ней к воротам на почтительном расстоянии. Лошадей сторожил оборванный мальчишка, и кучер бросил ему медную монетку. Он открыл Хелене дверцу кареты, а оттуда выглянул Адам и втянул Хелену внутрь.
- Езжай! - крикнул он, захлопнув дверцу и опустив занавеску.
- Адам… - начала было она, но он ее прервал:
- Помолчите. Я думаю.
Обиженная Хелена умолкла и, сидя в углу, пыталась по выражению лица Адама догадаться о его мыслях, но было темно, и она ничего не разглядела. Спустя несколько минут она осмелилась спросить:
- Куда мы едем?
- Домой, разумеется.
- Можно поднять занавеску? Здесь очень душно.
Он кивнул, и она немного приподняла шторку. Уличные газовые фонари осветили внутренность кареты. Колеса стучали по булыжной мостовой, а Хелена погрузилась в воспоминания и мечты. Почему она так неистово влюбилась в Адама Дарвелла, несмотря на его репутацию сердцееда и распутника? Хелена выросла в деревне, но не была наивной девушкой - она знала, что для мужчин существуют совсем другие правила поведения, и не питала к Адаму недобрых чувств. Его прошлое ее не волновало, она хотела стать его будущим. Прикосновения Адама поразительным образом действовали на нее. Неужели она в сущности своей не лучше распутной женщины? Ее никогда никто не целовал, а его губы породили в ней трепетное желание, не оставляя и следа от девичьей скромности. Когда же ее целовал Дэниел - а он очень хорош собой, - она не испытывала ничего, кроме отвращения и стыда. С Адамом ей не было стыдно, и она не чувствовала, что поступает дурно.