Кэтрин Гэскин - Я знаю о любви

Он подмигнул Адаму, но заметил, что я увидела это.

— Ты не думай ничего такого, я понимаю, что у нас есть мисс Эмма, которая так переживает за всех, что может броситься в Стокейд за мной так же, как и за тобой. — Он увидел, что я смутилась, и прекратил этот разговор.

— Какие у тебя планы, Адам? Ты не собираешься, наверное, приходить сюда еще раз, ведь судно Лэнгли уже готово?

— Я должен быть уверен, что Джон Лэнгли все еще намеревается отдать мне «Энтерпрайз». Лэнгли всегда на стороне закона и порядка, особенно когда дело касается его собственности.

Мы провели час с Беном.

— Мне не хватает твоих быстрых рук, мисс Эмма, — сказал он на прощание.

Он был добр ко мне и не дразнил, как обычно. Чтобы доставить ему удовольствие, я смеялась над всеми его шутками. И даже не отказалась от пестрого хлопчатобумажного шарфа, который он мне дал, чтобы подвязать руку.

Бен все время молчал, но его присутствие помогало мне и Адаму. Наступал вечер, близилось время ужина. Одни делали покупки на Мэйн-роуд, другие просто бродили в поисках компании. В магазинах было оживленно. В этот душный вечер мысль о бараньих отбивных и лепешках в лагере Мэгьюри казалась малоприятной.

— Пойдем к Хиту, — вдруг предложил Адам.

К Хиту обычно ходили те, у кого водились деньги на всякие дорогие удовольствия. Или любители помечтать о том, что можно будет купить, когда с неба неожиданно свалится богатство. Адам не ходил туда никогда. Он не интересовался вещами только ради обладания ими. Но сейчас уверенно вел меня в магазин. Я была рада, что он нарушил молчание, но отказалась от предложенной им руки.

Я осмотрела витрину профессиональным взглядом. Из всех товаров, попадавших в Балларат, у Хита были лучшие. Люди приходили сюда просто посмотреть, полюбоваться. Карл Хит шел впереди своего времени: он никогда и никому не навязывал свои товары, так как знал, что за ними обязательно вернутся. Мне был знаком этот прием. Элихью Пирсон проделывал то же самое в Лондоне.

— У него хороший выбор, — сказала я Адаму. — Он уверен в себе. Смотри, Хит не опускается до сковородок, дешевых ситцев и половых щеток. Здесь те вещи, которые должны быть у всех нас, но мы предпочитаем не думать об этом. Люди приходят сюда, чтобы истратить деньги, при этом получив удовольствие, или идут к Хиту, чтобы приметить покупку на будущее. Это как прийти в магазин за мечтой… Посмотри, вон то шелковое платье — мечта, ну, или часть мечты. Только богатая леди может позволить себе купить такое.

Я подошла к манекену поближе. Это был мягкий сверкающий голубой шелк, с отделкой из кружева. Тонкая и совершенно непрактичная вещь, которую трудно было и представить на наших грязных улицах. Я с благоговением прикоснулась к нему.

— Это очень хороший шелк. Я знаю, я имела дело с таким в магазине Элихью.

— Красивое платье, — повернулся ко мне Адам. — Оно будет здорово смотреться на тебе, Эмми.

Я пожала плечами.

— Я же говорю, это мечта. Оно не для того, чтобы его носили. Оно для того, чтобы его хотели. И вообще, оно мне велико.

— Ты бы смогла подогнать его на себя?

— Конечно, но я не так глупа, чтобы купить такое. Да и кто же может быть настолько глуп?

— А ты сумеешь сделать из него свадебное платье, Эмми? Я хочу купить его тебе.

— Оно стоит целое состояние и… — Я уставилась на Адама. — Ты сказал — свадебное платье? Кто… чья свадьба?

Его лицо было невозмутимо и сосредоточенно. Говорил он спокойно. В прищуренных от солнца глазах на загорелом лице ничего нельзя было прочитать, но я знала, что Адам всегда говорит только правду.

— Как ты считаешь, о чьей свадьбе я могу говорить? Разумеется, о твоей, твоей собственной.

— Означает ли это, что ты просишь меня выйти за тебя замуж?

— Интересно, а что еще это может значить? Ты сама должна была бы догадаться, что я хочу на тебе жениться.

— Нет! — Я помотала головой. — Мне казалось, что это Роза?

Его лицо было очень близко от моего. Оно не дрогнуло, когда я произнесла ее имя, и он не отвел взгляда. Но когда любишь мужчину так же сильно, как я любила Адама, не упускаешь ничего. А еще бывает очень страшно смотреть на руки и увидеть их сжатыми в кулаки.

— Эмми, это ты, я именно тебя прошу выйти за меня замуж. Разве можно сказать это яснее? Или как-то иначе?

Но я хотела, чтобы он повторял это еще и еще, сотни раз. Я хотела слышать эти слова не в магазине Карла Хита, а наедине с ним, в его объятиях, прижавшись губами к его губам. Мечтала испытывать все то восхитительное, что происходит между любовниками. Но была всего этого лишена.

Я смотрела на Адама и видела все то, что так любила. Я знала его доброту и честность. Он был простым человеком, Адам Лэнгли, прямым и безыскусным. Он не умел вести умные разговоры, не владел искусством обольщения. Хотя взгляды женщин часто обращались на него. Я знала его очень хорошо, потому что любила. Но я не сумела пробудить его страсть.

Мои долгие размышления, казалось, причинили ему боль. Он вздохнул:

— Эмми, я не могу многого предложить тебе. Если Джон Лэнгли не отдаст мне «Энтерпрайз», я снова буду искать работу. У меня нет дома, нет и денег. Весь мой капитал — зарплата за прошлый месяц. А если я получу «Энтерпрайз», то большую часть времени буду в море, и ты останешься одна.

Быть женой моряка — значит жить одинокой жизнью, Эмми. Не все женщины это могут.

— Не все женщины… — Я медленно повторила его слова, — но я не какая-то особенная женщина, Адам, я просто Эмма Браун.

— Ты особенная. Ты умная и мудрая, и понимающая. — Он замялся. — Я не знаю, как об этом говорить, Эмми.

Он казался робким, этот огромный человек. Мне он таким не нравился. Это поневоле напоминало, что я спасла ему жизнь и он пытается расплатиться со мной за это. Такая честность опустошает душу, приносит только боль. Лучше уж притворство. Но мы с Адамом не умели притворяться.

Я глубоко вздохнула.

— Да, да, конечно, я выйду за тебя замуж. И чем скорее, тем лучше.

Ну вот, все было решено, теперь я должна была проникнуть в сердце Адама, суметь привязать его к себе так крепко, чтобы мысли о Розе были навсегда забыты. Он просил меня стать его женой, потому что считал себя передо мной в долгу. И он сделает меня своей женой. Но все дело в том, что у меня тоже есть желания, юля, сердце. Я буду бороться за него. И в конце концов, он получит такое доказательство моей любви, что никогда не пожалеет о сегодняшнем дне.

Я пожала ему руку. Мне хотелось передать ему часть своей уверенности, силы и любви.

— Да, чем скорее, тем лучше. — Он тоже дотронулся до моей руки.