Ширл Хенке - Леди Фантазия

— Я это знаю, Габи.

Эти простые тихие слова пронзили ее, словно нож.

Но, Боже! Она уже предала его своим обманом. Кто она? Габи?.. Леди Фантазия? Или беглянка Амбер, чей муж, по-видимому, пребывает в полном здравии?

Когда его поцелуи стали горячее, она отбросила беспокойные мысли и ответила ему со страстью отчаяния. Скоро он покинет ее навсегда, но… сегодняшняя ночь по праву принадлежит ей.

Нортумберленд, замок Вулфс-Гейт

Истхем выругался и ударил кулаком по столу. Перед маркизом навытяжку стоял Эдгар Халл.

— Ты кретин, полный идиот! — ругался маркиз. — И нанял такого же идиота, который провалил работу, точно так же, как провалилась твоя жалкая попытка десять лет назад.

— Этот парень сыщик с Боу-стрит.

— Который, как ты говоришь, требует еще денег. Думаешь, я их трясу с деревьев, чтобы ты мог вести красивую жизнь в Лондоне?

— Эти деньги не для меня, просто за информацию приходится платить.

Главной причиной неприятного разговора с разгневанным маркизом была попытка получить еще немного наличных. Халл, воспользовавшись случаем, действительно некоторое время наслаждался пороками Лондона и теперь в надежде покрыть эти расходы вынужден был терпеть грязную ругань Истхема. А ведь ему еще предстояло вернуться в это мерзкое, мрачное место.

— Если ты так хорошо заплатил этому сыщику, почему же он так бездарно провалил все дело?

— Откуда он мог знать, что мадам вооружена и к тому же умеет стрелять? Или что у нее свидание с каким-то важным клиентом? А уж то, что этот франт проявит такую смелость, вообще никто не мог предвидеть.

Маркиз повернулся спиной к Халлу; поглаживая подбородок, он раздумывал, что делать дальше. Стрелять в сыщика, сидя верхом на лошади, — это было вполне в духе этой дерзкой девчонки. Безусловно, его совершенно непредсказуемая женушка заслуживает самого сурового наказания.

Тут ему в голову пришла мысль.

— Коль скоро она вне стен своего грязного борделя встречается с каким-то мужчиной, то, может, стоит использовать этого денди в качестве приманки? Ты разузнал, кто он такой?

— К сожалению, нет, сэр.

Халл не стал говорить, что даже не видел этого человека, и знает о спутнике мадам только со слов Крессуэла, который во время перевязки в подробностях рассказал ему о происшествии. Увидев, как еще больше помрачнело лицо маркиза, он быстро добавил:

— Но я выясню, кто он такой. Кресси у меня в долгу. А он все-таки сыщик и, значит, сможет это выяснить.

— Так позаботься об этом, и побыстрее!

Халлу оставалось лишь молиться, чтобы Алан Крессуэл выжил, несмотря на ужасную рану, которую оставила в его боку пуля. Мертвые долги не возвращают, с сожалением думал он.

Амбер никогда не видела Грейс такой взвинченной. В то утро, стараясь не думать о Баррингтоне, она работала с бухгалтерскими книгами заведения. Через некоторое время в кабинет вошла ее наставница, неся поднос с кофе, свежеиспеченными лепешками и вазочкой великолепного клубничного джема. С радостью оторвавшись от книг и убрав чернильницу, Амбер наблюдала за Грейс, которая, поставив поднос на маленький столику окна, наливала в изящные чашки крепкий ароматный напиток.

Амбер знала, что Грейс предпочитает чай, и уже хотела спросить, почему все-таки кофе, но потом решила, что разумнее будет подождать и выяснить, чего хочет подруга. Сделав глоток, она блаженно улыбнулась:

— Божественно. Спасибо.

Грейс с сомнением посмотрела на кофе, потом, стараясь не морщиться, решительно пригубила напиток.

— Перекуси, — предложила она подруге, — вот джем, вот лепешки. Надеюсь, они не остыли?

Амбер вздохнула:

— Грейс, дорогая, мне почему-то кажется, что тебя беспокоит что-то более важное, чем остывшие лепешки.

«Господи, только бы она не стала спрашивать о Робе!»

— Боюсь, ты права, — призналась Грейс, отставляя чашку в сторону. — Ты не должна чувствовать себя обязанной… но ты же знаешь, как относится мой дорогой Берли к этой «бриллиантовой когорте».

Амбер улыбнулась:

— Да, припоминаю, он пару раз высказывался в их адрес.

Ворчливый и довольно неприветливый баронет предпочитал жить в своем беспорядочно спланированном поместье. Он был истинным фермером и с большим удовольствием занимался разведением лошадей. Фрак, накрахмаленный галстук и обтягивающие бриджи были для него страшнее средневековых орудий пытки. Берли Чипперфилд лучше всего чувствовал себя в просторной рабочей одежде, любимых сапогах с широкими квадратными носами и длинном пестром шарфе, которым было так удобно вытирать с лица пот.

— У каждого мужчины есть своя фантазия, — выпалила Грейс, к удивлению Амбер.

Амбер задумчиво ответила:

— Наверное, ты права. Неужели его фантазия как-то связана с верхушкой общества?

Грейс кивнула:

— Да. Но когда он понял, что был излишне откровенен, то заставил меня поклясться, что тебе я ничего не скажу… но для него это было бы таким развлечением…

— И это имеет какое-то отношение ко мне.

Это был не вопрос, а утверждение. Амбер ждала.

— Ты единственная, с кем он не будет испытывать неловкости… реализуя свою фантазию. — Грейс почти перешла на шепот, подалась вперед, а в ее глазах появился нервный блеск. — Берли был очень удивлен, получив приглашение на маскарадный бал у Чичестеров, который откроет этот сезон.

— Это большая честь. Многие мечтали бы получить такое приглашение.

Амбер не решилась спросить, отчего вдруг простой деревенский баронет, пусть и весьма состоятельный, но никогда не проявлявший к обществу никакого интереса, оказался в списке гостей.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. С какой стати Чичестеры пригласили Берли? Дело в том, что у него есть кузен, джентльмен с некоторыми, скажем так, странностями. Он наследник огромного поместья и станет следующим виконтом Карадерсом. Но это не важно, — отмахнулась она. — Приглашение прислали, потому что кузен хочет жениться на старшей внучке Чичестеров.

— На той, которую называют Медузой? — спросила Амбер.

Вот уж действительно со странностями. Сказать, что мало найдется претендентов на руку этой девушки — значит ничего не сказать, но коль скоро и для нее нашелся жених…

— Вот именно. Кузен обеспечил приглашение Берли, просто чтобы досадить ему, он ведь знает, какое отвращение тот питает к подобным сборищам, тем более к маскарадам. Он сделал это, просто чтобы произвести впечатление на Берли, ни в коей мере не предполагая, что тот действительно приедет к Чичестерам.

— И как фантазия Берли вписывается в эту запутанную историю?