Мишель Умллингем - Графиня по воле случая
Внутри шевельнулся страх, но она подавила его. Она хотела быть сегодня с ним, заявить на него свои права, изгнать из его памяти всех женщин, кроме себя.
Его пальцы пробежались по ее спине, собирая ткань, так что подол рубашки приподнялся до колен и выше. Еще одно движение – и руки проникли под тонкую ткань, а теплые ладони легли на обнаженные ягодицы. Ощутив это прикосновение, Эмили закрыла глаза.
– Я так же раздевал тебя в нашу брачную ночь?
– Я... сама разделась. Я ждала тебя в постели.
При одном воспоминании об этом ее соски напряглись. Его руки ласкали ее бедра, а между ногами нарастал влажный жар. Он с силой притянул ее к себе, и теперь лишь тонкий барьер ткани отделял от нее каменную твердость его естества.
Стивен поцеловал ее. И обоим показалось, что их первая брачная ночь была вчера. Она обхватила его руками за шею и прижалась всем телом.
– Помоги мне все вспомнить, – шепнул он. Эмили подняла руки, и он аккуратно стащил с нее рубашку. Теперь, когда она стояла перед ним обнаженной, взгляд Стивена вспыхнул. Он поцеловал ее снова. На этот раз поцелуй получился требовательным, его губы полностью пленили ее рот. Она и сама готова была сдаться, ее страсть требовала выхода. Он опустил голову к ее груди и прошелся языком вокруг напряженного соска.
Дрожащими руками она расстегнула на нем штаны и высвободила напряженный член. Не в силах устоять, обхватила его ладонью и принялась поглаживать, ощущая под пальцами то его гладкую длину, то закругленную головку.
По выражению лица Стивена было похоже, что его застали врасплох. Его глаза были закрыты, а когда Эмили с легким давлением провела рукой вдоль всей его длины, он с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
– Я уже трогала тебя так, раньше. Не помнишь?
Он покачал головой и застонал, когда большой палец Эмили прошелся по влажной впадинке на самом кончике. Он поцеловал ее с такой страстью, что по ее телу пробежала долгая волна наслаждения.
Он поймал ее запястья и направил ее спиной к кровати. Она легла, ожидая его. Он тут же запустил пальцы в ее влажную глубину. Ритмичные ласки заставили Эмили изо всех сил вцепиться в одеяло.
– Ты моя жена, – прошептал он. – Больше никого нет.
Внутри все сжалось от острого и горячего желания. Он продолжал поглаживать бархатные глубины, и у Эмили перехватило дыхание.
– Я хочу попробовать тебя на вкус.
Она не успела даже возразить, а его язык уже коснулся самых интимных ее глубин, проник внутрь. Она выгнула спину и задрожала от неудовлетворенного желания.
– Стивен!..
Язык Стивена двигался там, внутри, она вцепилась руками в его волосы и широко раздвинула ноги. Накатило сладкое безумие, бедра вздымались и опадали помимо ее воли.
Но вот она ощутила у самого входа кончик его напряженной плоти. Будто дразня, он наполовину вошел в нее. Дыхание вырывалось из нее короткими всхлипами, а он вошел и снова исчез. Теперь его член был полностью покрыт ее влагой.
– Иди ко мне, – умоляюще проговорила она. После мгновенного колебания он наконец полностью погрузился в нее и, обхватив руками ее ягодицы, начал двигаться в мощном ритме, заставляя ее тело отвечать ему.
Она была так невинна в их первую ночь, она ничего не знала, но он любил ее так, что на следующее утро все ее тело болело. Милостивые небеса, как же ей не хватало его все эти месяцы!
Стивен заставил ее закинуть ноги ему за спину. Он целовал ее грудь, с силой всасывая соски.
Эмили дрожала, ее тело радостно принимало его. Он раз за разом полностью погружался в нее, становясь, кажется, еще тверже. Эмили внезапно затопила жаркая влага, и она прикусила губу, чтобы не закричать. Мышцы конвульсивно сократились, сжав его член. Через несколько секунд Стивен выгнулся всем телом и, не выдержав, громко застонал.
Потом он лежал сверху, накрыв ее собой, будто одеялом. Эмили никак не могла успокоить дрожь.
– Я сделал тебе больно? – спросил он.
– Нет, – коротко ответила она. Она не могла 'заставить себя признаться, как ей не хватало Стивена все это время.
Он высвободился, перекатился и лег рядом. Поцеловал в плечо.
– Мне надо вернуться в Лондон.
– Зачем?
– Я хочу еще раз поговорить с Карстерсом о татуировке и о том грузе. – Он осторожно запустил ладонь под ее тело, наслаждаясь шелковистой мягкостью кожи. – И я хочу, чтобы вы с детьми остались здесь.
Мысль о том, что он отправится куда-то сражаться с невидимым врагом, а она останется сидеть с детьми, не понравилась Эмили. К тому же не отпускали мысли о визите стряпчего... Эмили повернулась и посмотрела на Стивена:
– Как быть с моим дядей Найджеяом?
– А что с ним?
– Что, если он попытается забрать у меня детей, пока тебя не будет? Мистер Робинсон сказал, что я должна отвезти их к нему в имение.
– Когда увидим завещание, тогда и решим, что делать. Я уже сказал, что поеду и поговорю с ним. Может быть, мне удастся уговорить его подождать.
– Но что, если все-таки придется их отдать?! Его руки крепче сжали ее.
– Тогда нам придется подчиниться закону. Она отпрянула и вгляделась в его лицо, как будто не в состоянии поверить сказанному.
– Ты не будешь за них бороться?
Он сохранил на лице спокойное выражение.
– Ты что, правда веришь, что я отдам детей чужому человеку?
– Не знаю. – Эмили села.
– Ты не веришь, что я смогу их защитить. – Лицо Стивена потемнело от обиды и раздражения.
– Я боюсь. – В памяти Эмили замелькали картинки. Вот брат, он весело смеется, а ведь он давно мертв, и похоронен, и лежит в холодной земле. – Я не хочу, чтобы пострадал еще кто-нибудь.
– Доверься мне, – требовательно сказал он. – Детям здесь будет безопаснее, чем в Лондоне. Ты не хуже меня это знаешь.
– Нет, не знаю. На меня напали здесь, – возразила она. – Нам надо держаться вместе.
Стивен притянул ее.
– Они добиваются моей смерти, Эмили. Не смерти детей.
Ей невыносима была мысль о том, что он в Лондоне будет подвергать себя опасности. Откинув покрывало, Эмили потянулась за пеньюаром, но он остановил ее:
– Дай мне подумать и разобраться в этом деле. Я сделаю все, что смогу, чтобы дети остались с нами.
– Я не отдам их! – Она смотрела на него полными слез глазами. – Это мои дети, а не моего дяди.
– Может так оказаться, что у тебя не будет выбора.
Неужели он это всерьез? Он не понимает! Хотя рожала их не она, Ройс и Виктория – все, что у нее осталось от семьи. В груди Эмили разыгралась настоящая буря эмоций.
– Мне нет дела до того, что говорит закон!
– А мне есть.
Слова Стивена шокировали ее, лишив дара речи. Неужели он будет следовать букве закона, вместо того чтобы любой ценой сохранить детей? По тому как Стивен сжал челюсти, было похоже, что будет.
