Эрин Найтли - Знакомый незнакомец

Но Беатрис она явно не убедила.

— Он что-то… сделал… неуместное?

Неуместное?

— Господи, Беатрис, что ты несешь? Конечно, нет!

Эви храбро боролась с заливавшим щеки румянцем, но они все же загорелись. Не потому, что Бенедикт вел себя неприлично, а потому, что она ужасно хотела этого.

Сестра слегка расширила глаза. Чертова девчонка ничего не упускала!

— Эви, что-то случилось, но ты не хочешь говорить!

Эви раздраженно вздохнула. Ей до сих пор было не по себе из-за того, что произошло, вернее, не произошло. Не хватало еще обсуждать все это с ее назойливой сестрицей!

— Не знаю, о чем ты, Беа. И он действительно вел себя крайне пристойно, но, судя по тому, что ты всюду суешь свой нос, тебе все уже известно лучше, чем мне.

Сестра вопреки ожиданиям Эви не стала оправдываться. Вместо этого она подвинулась на самый край стула и прошептала:

— Собственно говоря, мне кое-что известно о нем. Такое, что тебе следует знать.

Ну еще бы не известно! Беа, возможно, уже успела узнать всю историю жизни Бенедикта!

Эви пронзила сестру свирепым взглядом:

— Надеюсь, это знание получено приличными, вполне допустимыми средствами?

— Нет, но…

— Тогда я не желаю ничего слышать. И прекрати шпионить! Я не позволю, чтобы младшая сестра следила за каждым моим шагом.

— Но Бенедикт…

— Наш гость, и имеет право на личную жизнь, — решительно перебила Эви, полностью игнорируя тот факт, что сама она меньше суток назад беззастенчиво шпионила за Бенедиктом. — Как, впрочем, и я.

— Да, знаю, но…

— Беа, я вполне серьезно. Ни слова больше.

— Эви! — воскликнула Беатрис, хлопнув ладонью по столу. — Выслушай меня! Это ради твоего же блага!

Вот как? Теперь сестра воображает, будто знает, что лучше для нее?! Это уж слишком. Тем более что сама Эви не была уверена в том, что происходит между ней и Бенедиктом!

Она резко встала:

— Довольно! Ты ведешь себя как назойливый ребенок. Это следует прекратить!

Беатрис сжала губы в тонкую линию и яростно воззрилась на сестру:

— Назойливый ребенок? Прекрасно. Не хочешь, чтобы я сказала правду, и не надо! Но не вини меня, если обнаружишь, что не все так гладко, как кажется.

Выслушав театральную тираду, Эви закатила глаза:

— Очень верно сказано. Теперь оставь меня в покое, пожалуйста. Мне нужно многое сделать до ужина.

Сестра вскочила и метнулась к двери. Но остановилась у окна в розовом вечернем свете.

— Только будь поосторожнее, Эви. Не хочу, чтобы тебя больно ранили.

Не дожидаясь ответа, она выскользнула за дверь и исчезла. Эви медленно покачала головой. И что все это значит? Каковы бы ни были намерения Беатрис, теперь Эви еще больше думала о Бенедикте.

К тому времени, когда настала пора ложиться в постель, она была опасно близка к одержимости этим человеком. Он не вышел к ужину, да и потом, когда близнецы исполняли дуэты под аккомпанемент фортепьяно, тоже не показался. Но прислал записку с извинениями. Так что она не была одинока в своем разочаровании: девочки дулись и капризничали, не желая давать концерт в отсутствие почетного гостя. Но мать настояла. Беатрис, казалось, единственная, кто вздохнул с облегчением, когда выяснилось, что Бенедикта не будет.

Эви натянула до подбородка тяжелое одеяло и перевернулась на бок. Она должна снова его увидеть. Наедине. Если он не захочет говорить с ней, она не знает, что сделает.

Нервы Эви были так натянуты, что кожа казалась слишком тесной для тела. О, кого она дурачит? Нужно не просто поговорить с ним еще раз… ей хочется ощутить его прикосновение. Впервые в жизни она хотела, чтобы мужчина ее коснулся.

Она все еще не могла поверить, что чувствует странное притяжение между ними. Почти незнакомец, но все фибры ее существа настроены на него. Ее тянет к нему, как пчелу — к нектару. Она не понимала себя и свои ощущения.

Через несколько дней он уедет и начнет новую жизнь, а она целиком погрузится в свою. У них нет совместного будущего, да она и не желает никакого будущего с ним. Не стоит доверять Бенедикту, ожидать от него постоянства и преданности. Но ждать, пока он уедет…

Одна, в темной спальне, куда проникали только серебристые нити лунного света, Эви стала размышлять.

Она никогда еще ни с кем не целовалась. И Бенедикт представлял идеальную возможность для этого. Он не станет чего-то ожидать от нее. Не поставит под удар ее мечты. Они были так близки к поцелую, так невероятно близки, что она едва не запротестовала вслух, когда он отступил от нее.

Она вдруг услышала его голос:

— Чего же не хватает в вашей жизни?

Несколько дней назад она ответила бы, что всем довольна. А теперь появилось что-то, чего она желала. Больше всего на свете она желала его поцелуя.

Она должна поговорить с ним. Каким-то образом встретиться с ним наедине. Вряд ли она может прямо сказать ему, чего хочет, но если застанет его в соответствующем настроении… а учитывая частые смены его настроения, может быть…

Может быть, она сумеет завлечь его настолько, что он разделит с ней один идеальный, незабываемый поцелуй?

Она вздрогнула и зажмурилась. Оставалось надеяться, что этого окажется достаточно.

Глава 14

«У меня появилось несколько идей относительно того, что может сделать вас счастливой. Проводите больше времени вместе с отцом на конюшне, и как можно меньше — за фортепьяно, выколачивая из клавиш убогие пародии на великие классические произведения. Ричард очень подробно все это описал. Может, у вас появится больше возможностей знакомиться с новыми людьми. Я знаю по крайней мере одного человека, который хотел бы с вами встретиться!»

Пока экипаж трясся по ухабам разбитой дороги, которая вела к деревне, Бенедикт упорно не отрывался от окна, глядя на окружающий пейзаж. Главное — не смотреть на сидевшую напротив прекрасную и коварную плутовку. Но он чувствовал, что Эви наблюдает за ним. Каждый третий взгляд доставался ему. Первый — на Ричарда, второй — на окно, и уж потом — на него. И тогда ему казалось, что солнце лижет его кожу, с каждым прикосновением прожигая жаркую, восхитительную дорожку.

Именно поэтому он все утро пытался ее избегать.

За завтраком стало ясно, что Эви желает видеть его сегодня. Но после вчерашнего выяснилось, что он не сумеет противиться ей, если они останутся наедине. Когда Ричард осведомился об их планах на этот мрачный, дождливый день, Бенедикт молчал, пока Эви не призналась, что хочет почитать новую книгу. Бенедикт предложил Ричарду поехать в деревню, и тогда Эви торжествующе объявила, что книга, которую она хотела прочитать, только что прибыла, но заказ следует взять в местной книжной лавке.