Эшли Марч - Соблазнить герцогиню
— Как ни странно, но я что-то не припоминаю, чтобы ты когда-либо выражалась подобным образом.
Улыбка леди Грей померкла, теперь она смотрела на герцога настороженно, с подозрением.
— Не могу сказать, что удивлена, ваша светлость. Очень может быть, что вы действительно ничего не помните. Вы ведь редко обращали внимание на кого-либо, думали только о себе. И всегда были более всего озабочены тем, что о вас говорят другие, в особенности старый герцог. — Немного помолчав, Джоанна вдруг спросила: — Зачем вы купили брошь, ваша светлость?
Филипп проигнорировал вопрос. Воспоминания собеседницы не очень-то ему понравились. Слишком уж строго эта женщина судила его, и это при том, что именно она бросила его незадолго до свадьбы. Пожав плечами, он пробормотал:
— Что ж, прошу простить меня, миледи. Наверное, я действительно что-то забыл. Не сердитесь на меня, пожалуйста. Что же касается украшения, которое я купил… — Филипп взял в руки сверток, находившийся у него под мышкой, и вытащил из него коробочку, в которой находилась брошь. Протянув коробочку Джоанне, он добавил: — Вы гораздо проницательнее и умнее, чем я полагал. Возьмите эту брошь. И прошу вас больше не вспоминать про старого герцога.
Джоанна не взяла подарок. И молча смотрела на него. Смотрела с упреком — черт побери! — даже с жалостью.
Пожав плечами, Филипп разжал пальцы и выпустил из руки коробочку. И в тот же миг леди Грей подставила ладонь и успела поймать ее.
— Всего доброго, миледи, — сказал герцог, усмехнувшись. И, коротко кивнув, зашагал в сторону Рутвена.
Шарлотта зашла в библиотеку, в гостиную и в кабинет мужа. И даже подкралась к двери его спальни и, затаив дыхание, какое-то время прислушивалась.
Поразительно! Похоже, Филипп оставил ее одну в Рутвен-Мэноре.
Сначала ей захотелось побыстрее оседлать Бриони и помчаться в Лондон.
Но потом она передумала, так как прекрасно знала: даже если Филипп не настигнет ее по дороге, то уж в Лондоне непременно найдет. И ей не удалось бы спрятаться. Где бы она ни спряталась, он нашел бы ее — ведь у герцога Радерфорда имелось множество связей и возможностей… К сожалению, ей никогда не удастся сбежать от Филиппа, пока она оставалась в Англии.
Однажды Шарлотта задумалась: а может, уплыть в Америку или даже куда-нибудь на Восток? Тогда она наверняка сумела бы спастись от мужа и попыталась найти Итана, отправившись в дальние страны. Но она пообещала своей лучшей подруге, леди Эмме Уитлок, что подождет, пока та не закончит роман, который писала. А после этого они могли бы вместе отправиться в путь. Шарлотта никогда бы не нарушила слова, данного подруге, ведь Эмма была единственной женщиной в Лондоне, дружившей с ней, несмотря на все слухи о ее распутном поведении.
Отказавшись от побега, Шарлотта решила отправиться в Норри-Хилл и узнать, не вернулся ли слуга Джоанны, отвозивший письмо поверенному Филиппа.
— Приветствую, Скроуп, — сказала она, когда дворецкий леди Грей открыл дверь.
— Мисс Шефф… — Старик в смущении умолк. Откашлявшись, пробормотал: — Добрый день, ваша светлость. Как приятно снова увидеть вас. А ведь прошло немало времени…
Шарлотта нахмурилась, заметив, что глаза старика слезились. И он, похоже, едва держался на ногах.
— Ты болен, Скроуп, — сказала она. — Почему же ты не в постели? Полагаю, Джоанна не возражала, если б тебя заменил кто-то из слуг.
Старик со вздохом ответил:
— Видите ли, ваша светлость, леди Грей и Мэтьюз уехали в Хенли-ин-Арден, а я только Мэтьюзу доверяю.
— Значит, он уже вернулся из Лондона?
— Да, ваша светлость. Не более двух часов назад.
Шарлотта чмокнула старого дворецкого в щеку и улыбнулась, заметив, что тот покраснел.
— Спасибо, Скроуп. А теперь иди, отдохни. Немедленно ложись в постель.
Старик зашмыгал носом и кивнул:
— Слушаюсь, ваша светлость.
По приезде в Хенли-ин-Арден Шарлотте понадобилось не более пяти минут, чтобы отыскать Мэтьюза — он стоял у кареты своей хозяйки на главной улице городка, неподалеку от местного ювелирного магазинчика.
Подъехав поближе, Шарлотта придержала коня и осмотрелась. Джоанны не было видно, но, судя по всему, она зашла в ювелирную лавку. А Мэтьюз, конечно же, ждал свою хозяйку.
«Что ж, в таком случае, и я подожду», — решила Шарлотта, ей почему-то не хотелось заходить в магазин.
Через несколько минут она заметила, что Джоанна вышла на улицу. Но вышла не одна, а с Филиппом!
— Что бы это значило? — пробормотала Шарлотта, нахмурившись.
Впрочем, вопрос этот не требовал ответа — все и так было ясно. Выходит, эти двое все-таки договорились о свидании. И тогда неудивительно, что Филипп внезапно уехал. Он боялся, что опоздает на встречу с той, за которой решил ухаживать, чтобы сделать ее своей следующей женой — герцогиней Радерфорд. А Джоанна прекрасно играла свою роль — не сводила с Филиппа нежного взгляда.
Что ж, все правильно. Ведь она, Шарлотта, сама ее об этом просила…
«А что, если она вовсе не играет? — подумала Шарлотта. — Что, если все это — вполне искренне?»
И тут Филипп вдруг вытащил что-то из свертка, находившегося у него под мышкой, и протянул Джоанне. Кажется, это была какая-то коробочка.
Шарлотта отвернулась, стиснув зубы. Затем, развернув Бриони, помчалась обратно в Рутвен-Мэнор. Она то и дело подгоняла коня — ей хотелось как можно быстрее добраться до поместья, хотелось оказаться как можно дальше от Филиппа и от своей бывшей подруги. Да-да, именно бывшей, потому что теперь стало совершенно ясно: Джоанна вовсе не собиралась играть роль, эта женщина и впрямь решила стать герцогиней Радерфорд.
«Но почему же я так разозлилась? — спрашивала себя Шарлотта. — Ведь глупо злиться, глупо ревновать. И, конечно же, я просто внушаю себе, что Джоанна собралась замуж за Филиппа. Просто она, выполняя мою просьбу, очень хорошо играет свою роль. Наверное, она прекрасная актриса…»
Что же касается Филиппа… Она, разумеется, знала, что он интересовался овдовевшей маркизой, ну и что? Какое ей до этого дело? И даже если он действительно женится на Джоанне, она, Шарлотта, должна только радоваться. Ведь она понимала, что ее брак, — полнейшая катастрофа, и, следовательно, ей надо было развестись с герцогом. Да, она все это знала и понимала, но по какой-то причине испытывала боль, когда видела Филиппа с другой женщиной — даже с той, которая не являлась его любовницей.
А может, все дело в том, что сейчас, глядя, как Филипп ухаживает за Джоанной, она вспоминала, как три года назад он ухаживал за ней, Шарлоттой? Может, она вспоминала о том, какой глупой и наивной была тогда, поверив, что их отношения — настоящий, прямо-таки сказочный роман?
