Джулиана Гарнетт - Любовь на острие кинжала
Эннис надеялась, что пройдет много времени, прежде чем появится новый претендент на ее руку. Она была обручена еще в колыбели, а в возрасте тринадцати лет уже вступила в брак с мужчиной, которого до свадьбы ни разу не видела. И хотя Люк Д'Арси не был человеком чрезмерно жестоким или безнравственным, но и хорошим мужем его также назвать было трудно. Ее первым чувством при известии о смерти Люка была боязнь за собственную безопасность. Затем пришло раздражение на то, что он так глупо загубил свою жизнь. Эннис соблюдала надлежащий траур без лишних эмоций.
Она подышала на свои озябшие пальцы. За одиннадцать лет брака с Люком Д'Арси она провела долгие часы в молитвах. И, наверное, не только потому, что так положено. Сколько раз преклоняла она колени на холодные камни, чтобы испросить у Всевышнего ребенка?! Она не смогла бы ответить, никто бы не смог сосчитать. Мысль о том, что она бесплодна, была раньше мучительна для нее. Теперь она питала надежду, что это обстоятельство отвадит хотя бы некоторых претендентов на ее руку. За прошедшие годы Эннис узнала вполне достаточно о мужчинах и о супружеской жизни! О, этих знаний ей хватит до конца дней… Если бы только это было возможно, она сама управляла бы своей собственностью и все оставшиеся ей годы провела в счастливом одиночестве.
Но она понимала, что это почти несбыточное желание. Измена Люка Д'Арси королю лишила ее прав на его земли, но ее собственные владения остались неприкосновенными. Ее единственный родственник, сводный брат, живущий в Нормандии, был вассалом английского короля и, конечно, никогда не осмелится вступиться за нее. Будучи ее сюзереном, лорд Сибрук оставлял в своем кармане немалую долю доходов с ее владений. Она для него – удачное помещение капитала, ее приданое – лакомый кусок для многих.
Когда месса наконец-то закончилась, Эннис направилась к выходу следом за Алисой и остальными. Солнце уже поднялось, и туман рассеялся. Юные зеленые почки покрывали все ветви деревьев в саду, окруженном невысокой оградой. Слышалось робкое блеяние ягнят. Долгожданная весна, как и во все времена, была полна новизны и обещаний после холодной, жестокой зимы.
– Эннис, – обернулась к ней кузина, – полагаю, нам стоит поспешить в пиршественный зал. Может быть, нам повезет, и мы увидим этого мрачного Дракона, который охотится в нашем лесу…
В зале было как всегда во время трапезы. Огонь пожирал толстые бревна в камине, дым спиралью поднимался к закопченным стропилам. Хорошо обученные охотничьи птицы сидели на черных балках и время от времени пикировали вниз. Громадные гобелены, развешанные по стенам, слегка колебались от неуловимого дуновения воздуха. Высокие окна пропускали тусклый свет. Факелы трещали в настенных подсвечниках и отбрасывали мерцающие блики на длинные столы. Стол лорда располагался на возвышении в дальнем конце зала. Множество столов поменьше, поставленных под прямым углом к нему, тянулось вдоль всего помещения. За ними на длинных скамьях разместились рыцари и гости. Слуги сновали взад и вперед из кухни в зал, разнося огромные блюда с едой, которая обычно успевала остыть, пока достигала пирующих.
Лорд Сибрук любил плотно позавтракать: к обычной овсянке и молоку он, если дело было не во время поста, требовал мяса, яиц и много пшеничного хлеба. Эннис ела умеренно. Приглашенная за стол лорда, она сидела рядом с Алисой и имела прекрасную возможность осматривать весь зал. Ей было интересно наблюдать за теми, кто собрался здесь этим утром. Некоторые рыцари состояли на службе у Сибрука, и она узнала нескольких его вассалов и одного своего. Из сидевших на нижнем конце она не знала почти никого. Никакого признака присутствия Дракона не наблюдалось.
Собаки ссорились под столами, пытаясь отнять друг у друга объедки. Время от времени слышался визг, когда чей-нибудь сапог пинал особенно надоевшего пса. Гул беседы то накатывал, то отступал, как морская волна.
Наконец утренняя трапеза закончилась, к немалому облегчению Эннис. Рыцари и вассалы разошлись, слуги начали убирать со столов. Эннис привстала, чтобы покинуть зал, но Алиса дернула ее за рукав.
– Подождите, – прошептала она, – разве вы не хотите увидеть Дракона?
Эннис колебалась: любопытство удерживало ее в зале, благоразумие подсказывало как можно скорее вернуться в свои комнаты. Чем меньше она будет знать о делах Тарстона, тем лучше. С тех пор как она поселилась в Стонхеме, она слышала немногое, но и этого было достаточно. Ей претили те методы и средства, с помощью которых граф вел дела со своими вассалами – будь то простолюдины или же бароны. Но предстоящая встреча обещала быть интересной. По законам рыцарской вежливости хозяин должен был пригласить Рольфа ле Дрейка к своему столу немедля по прибытии того к замку. То, что ему пришлось ожидать у ворот, пока трапеза не окончилась, было оскорблением.
– Да, – сказала Эннис, возвращаясь на место, – пожалуй, я останусь.
Алиса благодарно улыбнулась и с видом заговорщика пожала кузине руку. Она понимала, что, если бы Эннис покинула зал, Тарстон, вероятно, и жену отослал бы вместе с нею. Эту маленькую сценку, казалось, никто не заметил, да, собственно, на это не было уже времени: Тарстон подал знак к началу переговоров. Высокий, худощавый, с острым ястребиным профилем, он восседал в кресле с прямой спинкой возле маленького стола и ждал. Свет факела мерцал в его темных волосах. Пальцы выбивали нетерпеливую дробь. За ним стоял с пером и объемистой книгой в руках писец, готовый занести в нее любое распоряжение своего господина.
Столы были убраны и сложены вдоль стен до следующей трапезы. Только несколько скамей осталось посреди зала. Оруженосцы охраняли массивные деревянные двери. Эннис заметила, что некоторые рыцари возвратились обратно вооруженные и в доспехах. Они с безразличным видом слонялись вдоль стен, но в их позах было заметно ожидание. Они готовились к схватке.
Эннис нервно сжимала руки между коленями, чтобы унять дрожь. Наконец двойные двери открылись, и было объявлено о приходе лорда Драгонвика. Когда он вступил в палату, обстановка в ней накалилась, как от удара летней молнии. Алиса бормотала что-то, очень напоминавшее молитву, да и Эннис едва удержалась от того, чтобы не перекреститься, словно защищаясь от нечистой силы.
Войдя в двери без свиты, Дракон остановился, чтобы осмотреть зал. Первым впечатлением Эннис было, что он гораздо крупнее, чем она представляла себе. Может быть, дело было в его доспехах… Ходили слухи, что он потомок могучих и жестоких норманнов, которые в свое время свирепствовали на берегах Англии. Сходство было. Говорили, что это сходство особенно заметно в бою, когда он неустрашимо бился, подобно дикому витязю. Эннис понимала теперь, что в этих слухах была немалая доля правды. Несмотря на присутствие в зале вооруженных людей графа, поведение Дракона оставалось подчеркнуто невозмутимым. Ее поразило, что, оглядывая зал, он не выразил ни малейшего смущения либо недоумения. Он и не думал дожидаться позволения приблизиться к графу. Напротив, Рольф ле Дрейк шагал вперед с высокомерием короля, игнорируя впечатление, которое он производил на присутствующих. В нем не было ничего от скромного просителя, как можно было ожидать. Нет, этот человек дерзко направился к столу, где сидел Сибрук, в свою очередь не собиравшийся пригласить посетителя приблизиться хотя бы из вежливости.
