Невеста сумеречной Тени - Мари Дюкам
— Посмотрите, какая прелестная, — говорю я, когда вдова подходит ближе. — Ваше величество, я была бы так счастлива надеть эту тиару на торжество!
Софья недовольно поджимает губы, будто у неё отобрали возможность доказать Эмилю, какая жадная, эгоистичная девка его невеста.
— Что-то ещё? — сухо спрашивает она.
— Вы очень добры, ваше величество, но этого более чем достаточно, — скромно отвечаю я. — Его высочество и так сделал мне слишком дорогой подарок, который я опасаюсь носить на пальце.
— Привыкайте, миледи. Умение носить драгоценности очень важно для членов императорской семьи, — отчитывает меня вдова, и я склоняю голову, принимая поучение.
Ещё полчаса мы бродим по сокровищнице, разглядывая украшения совершенно без цели, пока не доходим до Катарины. Императрица стоит, опираясь на руку Луизы, перед великолепным платьем с трёхметровым шлейфом, тоже закрытом в стеклянном шкафу. Её глаза заплаканы, и, заслышав наши шаги, она испугано оборачивается.
— Простите мою эмоциональность, — говорит Катарина, убирая платок в поясную сумочку. — Я вспомнила собственную свадьбу. Леди Лияра, не составите мне компанию?
Покорно встаю рядом с императрицей. Луиза уводит Алису в другой конец комнаты к отделанной рубинами кровавой мантии, остальные проходят в следующую залу, и мы остаёмся вдвоём.
Катарина долго молчит, рассматривая платье. Она придерживает рукой беременный живот, а я делаю вид, что очень заинтересована свадебным нарядом. Интересно, что ей понадобилось?
— Вы счастливы, миледи, что выходите замуж? — вдруг спрашивает Катарина.
— Конечно, ваше величество. Не могу дождаться момента, когда отец поведёт меня к алтарю, — вдохновенно вру я.
— Значит, вам повезло, — вздыхает молодая женщина. — Войти в императорскую семью очень непросто: я вижу, как относится к вам госпожа Софья. Это нелегко, когда приходится вырываться свою мечту из оков традиций. Даже мне было тяжело, хоть я и принцесса Астерута.
Со вздохом она отворачивается от платья и идёт в сторону выхода. Мы проходим мимо кинжала Света, которым убили Адельбергов. Пожалуй, он единственный не хранится под куполом, а покоится на подставке. Его рукоять украшена искусной резьбой и мелкими камнями, сверкающими под лампами, и я невольно замедляю шаг, но Катарина упорно тянет меня дальше.Приходится следовать за ней.
— По-вашему, Эмиль станет хорошим мужем? — продолжает разговор Катарина. — Конечно, он самый видный придворный в Сиории, но будет ли он мил и нежен с вами, когда вы окажетесь в моём положении?
Чуть не давлюсь воздухом от таких вопросов, но быстро беру себя в руки.
— Так далеко я ещё не заглядывала, ваше величество.
— Об этом стоит думать сейчас, до брака, — печально говорит Катарина. Она берёт меня под локоть, заставляя идти очень близко, и понижает голос. — Вы знаете, что у него была любовница?
— Да, ваше величество.
— Ох, просто Катарина. Я всего лишь жена при великом муже, оставьте этикет для приёмов и балов. — Она сдерживает вздох. — И вас это не смущает?
— Мне достаточно знать, что Эмиль выбрал меня, — продолжаю сочинять я. — Любовницы приходят и уходят, а жена остаётся.
— Как вы очаровательны, Лияра. Мне бы хоть толику вашей уверенности, — грустно говорит Катарина, утирая набежавшую слезинку. — С того момента, как Стефан узнал о беременности, он больше не появлялся в моей спальне. Его фаворитки меняются одна за другой, я даже перестала запоминать их имена. Он без вопросов позволил Эмилю назначить вашу свадьбу аккурат на время моих родов, а все мои просьбы разбиваются о глухую стену его непонимания. Мой вам совет: ещё раз подумайте, готовы ли вы терпеть подобное обращение с собой.
Опешив, я замедляю шаг. Вот тебе и откровения. Я никак не ожидала, что сама императрица начнёт изливать мне душу, а потому молчу, мрачно представляя картинки беременной себя, а Эмиля — спящим с другими женщинами. Неприятное чувство колет в груди, и я стараюсь выбросить глупые образы прочь. Какая беременность, если наш будущий брак — фикция! Но внутри зреет тихая решимость: не хочу становиться такой же пришибленной, как Катарина. Похоже, её болезненный вид связан не только с беременностью.
— Не думайте, пожалуйста, что я вас отговариваю. — Катарина встревоженно заглядывает мне в глаза. Прекрасные белокурые локоны рассыпаны по плечам, делая её похожей на богиню. — Эмиль, пожалуй, и впрямь влюблён, раз отослал герцогиню Келлер из столицы. Он всегда был таким: скрытный, холодный, но бесконечно преданный выбранному пути, будь это долг перед братом, окружающие его соратники или любовь.
На последнем слове императрица краснеет, словно девочка. Обернувшись, она находит взглядом князя, следующего за нами в десятке шагов позади, и с трудом сдерживает вздох. В её глазах мелькает горечь. Отвернувшись, Катарина берёт себя в руки. Глухим голосом она продолжает:
— Если у вас получилось завоевать его сердце, то он будет с вами до конца. Я лишь хотела предупредить, чтобы вы принимали решение с холодным разумом. Вы простите мне эту навязчивость, Лияра?
— Конечно, госпожа, — склоняюсь в поклоне, не зная куда себя деть от неловкого разговора.
— Я так хочу, чтобы вы стали моей подругой, — тихо говорит Катарина, сжимая мою руку. — В этом дворце я чувствую себя всеми покинутой.
Мы останавливаемся у самого выхода. Императрица смотрит с такой надеждой, что у меня разрывается сердце. Бедная, страдающая и от невнимания мужа, и от состояния своего тела женщина вызывает острое желание утешить, ободрить.
— Почту за честь, госпожа, — отвечаю я. — Кажется, во дворцах многим бывает одиноко.
* * *
Поднимаюсь наверх в угрюмой задумчивости, игнорируя вопросы маменьки и испытывающий взгляд Алисы. Пожалуй, я впервые в жизни задумалась, что на самом деле приходится испытывать женщинам императорских и королевских семей. Если я, будучи баронессой, ещё могу топнуть ножкой, заявляя, что замужество меня не интересует, то у них выбора нет вовсе. Их продают, как ценные банковские бумаги, как племенных животных на разведение, ожидая получить инвестиции в виде продолжения рода, не заботясь о том, что на самом деле они чувствуют и чего хотят.
Смотрю на поднимающуюся впереди Катарину, и сердце сжимается от нежелания приближаться к её положению. Слава богам, корона императрицы мне не светит: беря меня в жёны, Эмиль теряет место в очереди на престол Сиории, а значит мне не придётся ложиться с ним
