Элизабет Хойт - В объятиях графа

Он осторожно подоткнул прядь ей в прическу, его рука задержалась у ее виска.

Она почувствовала, как его дыхание ласкает ее губы.

«О, пожалуйста».

А затем он опустил свою руку.

Анна открыла глаза и встретилась с его взглядом цвета обсидиана. Она вытянула руку в знак протеста или, возможно, чтобы коснуться его лица, – она не была уверена, да и это не имело никакого значения. Он уже отвернулся и сделал несколько шагов в сторону от нее, даже не заметив ее остановленного в нерешительности жеста.

Он повернул голову так, что она могла видеть его лицо только в профиль.

– Я прошу прощения.

– Почему, – она попыталась улыбнуться, – я…

Он сделал резкое движение рукой:

– Я отправляюсь завтра в Лондон. Боюсь, у меня там есть кое-какие дела, которые не могут дольше ждать.

Анна сжала руки в кулаки.

– Вы можете продолжать наслаждаться садом, если хотите. Мне нужно вернуться к моим записям. – Он быстро зашагал прочь, подошвы его сапог скрипели о сломанные кирпичи.

Анна разжала кулаки и почувствовала, как сорванный цветок выпал из ее пальцев.

Она оглядела разрушенный сад. Она видела здесь так много возможностей. Небольшая прополка у стены вон там, некоторые посадки на клумбе вот здесь. Ни один сад не погибнет окончательно, если хороший садовник знает, как вырастить его.

Просто ему нужно немного заботы, немного любви…

Пелена слез застилала ей глаза. Она раздраженно вытирала их дрожащей рукой. Ее носовой платок остался в доме. Слезы переполняли глаза и катились к подбородку. В смятении ей пришлось воспользоваться своим рукавом, чтобы промокнуть их. Какую леди можно застать без носового платка? Достойную сожаления, очевидно. Какой джентльмен не мог довести дело до поцелуя? Она терла лицо тыльной стороной ладони, но слезы продолжали появляться снова и снова. Как будто она поверила в эту чушь насчет работы в Лондоне! Она ведь зрелая женщина и понимает, где граф намеревался делать свою работу: в этом ужасном борделе.

У нее перехватило дыхание от всхлипа. Он собирался в Лондон, чтобы спать с другой женщиной.

Глава 8

Ворон летел вместе с Ауреей еще один день и еще одну ночь, и все, что она увидела за это время, принадлежало ему. Аурея пыталась осмыслить такое богатство, такое могущество, но это оказалось недоступно ее пониманию. Ее отец управлял ничтожной частью людей и земель по сравнению с тем, чем владела эта птица. Наконец на четвертый вечер она увидела огромный дворец, построенный исключительно из белого мрамора и золота. Лучи заходящего солнца отражались в нем так ярко, что у нее заболели глаза.

– Кому принадлежит этот замок? – прошептала Аурея, и смутное благоговение наполнило ее сердце.

Ворон повернул огромную голову и посмотрел на нее блестящим черным глазом.

– Твоему мужу, – прокаркал он…

В тот вечер дорога домой была долгой и утомительной. После того как Анна собралась с мыслями в заброшенном саду, она вернулась в библиотеку, намереваясь работать. Никто ее не беспокоил. Лорд Свартингэм не появлялся весь остаток дня, а когда вечером она собирала свои вещи, молодой лакей принес ей маленькую сложенную записку. В ней кратко и по существу его милость сообщал, что уезжает рано утром и поэтому не увидится с ней до отъезда. Он посылал свои сожаления.

Так как графа не было рядом, чтобы силой усадить ее в карету, Анна пошла домой пешком – частично из протеста, частично потому, что ей требовалось время: она хотела побыть одна, подумать и успокоиться. Ей показалось совершенно неуместным возвращаться домой с унылым лицом и красными глазами, разве только она не хотела полночи отвечать на расспросы матушки Рен.

К тому времени, когда Анна достигла окраины города, ее ноги гудели. Она уже успела привыкнуть к роскоши кареты. Анна пошла дальше, повернула на свою улицу и там внезапно остановилась. Алая с черным карета с позолоченной отделкой стояла перед ее дверью. Кучер и два лакея слонялись вокруг кареты, одетые в подходящую черную ливрею с алыми кантами и ярдами позолоченных галунов. Рядом с каретой прыгала толпа мальчишек, засыпающих вопросами лакея. Анна не могла винить их: это выглядело, как если бы младший член королевской семьи приехал к ней с визитом. Она бочком обошла вокруг кареты и вошла в дом.

Внутри матушка Рен и Перл пили чай в гостиной вместе с третьей женщиной, которую Анна никогда раньше не видела. Гостья выглядела очень молодо, ей едва ли исполнилось двадцать. Снежно-белые напудренные волосы поднимались над ее лбом в обманчиво простом стиле, оттеняя странные светло-зеленые глаза. На ней было черное платье. Черный обычно означает траур, но Анна никогда не видела траурного наряда, похожего на этот. Каскад сверкающего абсолютно черного материала струился вокруг сидящей женщины; верхняя юбка распахивалась спереди, открывая алую вышивку на нижней юбке. Яркая вышивка повторялась на глубоком квадратном вырезе платья, и тройные ряды кружев ниспадали с коротких рукавов. Она выглядела неуместно в маленькой гостиной Анны – будто павлин в курятнике.

Матушка Рен радостно подняла глаза на вошедшую Анну:

– Дорогая, это Корэл Смит, младшая сестра Перл. Мы как раз пили чай. – Она сделала жест своей чашкой, чуть не пролив в чай на колени Перл. – Моя невестка, Анна Рен.

– Здравствуйте, миссис Рен, – заговорила Корэл глубоким хриплым голосом, который звучал так, словно исходил от мужчины, а не от экзотической молодой женщины.

– Я рада познакомиться с вами, – пробормотала Анна, принимая чашку чаю.

– Мы должны вскоре отправиться в путь, если собираемся приехать в Лондон до рассвета, – сказала Перл.

– Ты достаточно поправилась для поездки, сестрица? – Корэл выказывала мало эмоций, но смотрела на Перл пристально.

– Разве вы не проведете ночь с нами, мисс Смит? – спросила матушка Рен. – Тогда Перл со свежими силами отправится в путь.

Губы Корэл шевельнулись в слабой улыбке.

– Я бы не хотела причинять вам неудобство, миссис Рен.

– О, никакого неудобства. На улице уже стемнело, и я думаю, что двум молодым леди небезопасно отправляться в путь прямо сейчас. – Матушка Рен кивнула в сторону почти черного окна.

– Благодарю вас. – Корэл склонила голову.

После чаепития Анна повела Корэл наверх, в комнату, которой пользовалась Перл, чтобы та смогла помыться перед ужином. Она принесла кое-что из белья и свежей воды для раковины и повернулась, чтобы выйти, когда Корэл остановила ее.

– Миссис Рен, я хочу поблагодарить вас. – Корэл смотрела на Анну бездонными светло-зелеными глазами. Выражение ее лица не соответствовало словам.