Элизабет Хойт - В объятиях графа
Мужчины! Какие они бесполезные создания, за исключением очевидного.
Фелисити барабанила пальцами по подлокотнику. Единственная причина, по которой Анна решила продемонстрировать ей сейчас медальон – либо месть, либо шантаж. Она состроила гримасу и провела языком по своим передним зубам, ощупывая их края. Красивые, гладкие и острые. Очень острые. «Если маленькая Анна Рен, – подумала она, – считает, что может напугать Фелисити Клиавотер, то скоро она поймет, как сильно ошибается».
– Полагаю, я задолжал вам проигрыш, миссис Рен, – произнес граф, широкими шагами входя в библиотеку во второй половине того дня. Лучи солнца, потоком льющиеся в окно, осветили серебряные пряди в волосах лорда Свартингэма. Его сапоги снова были грязными.
Анна положила перо и протянула руку Джоку, который сопровождал своего хозяина.
– Я начала думать, что вы забыли долг сегодняшнего утра, милорд.
Он выгнул высокомерную бровь:
– Вы ставите под сомнение мою честь?
– Если бы я так делала, вы вызвали бы меня на дуэль?
Он издал грубый звук.
– Нет. Вы, возможно, победили бы, если бы я вас вызвал. Я не особенно хорошо стреляю, и мое обращение со шпагой нуждается в тренировке.
Анна важно подняла подбородок:
– Тогда, возможно, вам следует быть осторожнее с тем, что вы говорите мне.
Уголки рта лорда Свартингэма подернулись.
– Вы идете в сад или предпочтете перебраниваться со мной здесь?
– Не вижу причин, почему бы мы не могли сделать и того и другого, – пробормотала она и накинула шаль.
Она взяла его под руку, и они вышли из библиотеки. Джок следовал за ними по пятам, навострив уши в ожидании прогулки. Граф повел ее через парадную дверь за угол Эбби мимо конюшен. Здесь булыжники сменялись прошлогодней травой. Они прошли мимо низкой изгороди, окружающей огород со стороны входа для слуг. Кто-то уже посадил лук-порей, его тонкие зеленые пучки расположились в линию вдоль канавки, которая позже заполнится, когда растения вырастут. За огородом, на склоне, была лужайка, а внизу раскинулся обнесенный стеной сад. Они прокладывали себе путь к подножию холма по серой, покрытой шифером дорожке. Когда они подошли ближе, Анна увидела, что плющ почти скрывал старые кирпичи стены. Над деревянной дверью, спрятанной в стене, свисали жухлые вьющиеся растения.
Лорд Свартингэм взялся за ржавую железную ручку двери и потянул. Дверь скрипнула и открылась на дюйм, затем остановилась. Он пробормотал что-то и посмотрел на нее.
Анна ободряюще улыбнулась.
Он обхватил ручку обеими руками и уперся ногами, прежде чем сильно дернуть. Ничего не происходило в течение секунды, а затем дверь со стоном поддалась. Джок бросился сквозь открытую дверь в сад. Граф шагнул в сторону и сделал приглашающий жест, махнув рукой.
Анна наклонила голову, чтобы заглянуть внутрь.
Она увидела джунгли. Сад, оказалось, имел форму большого прямоугольника, судя по видневшимся стенам. Кирпичная дорожка, едва различимая под обломками, шла вокруг вдоль внутреннего периметра, соединяясь с центральной дорожкой в форме креста, который разделял сад на четыре более мелких прямоугольника. На дальней стене проглядывала другая дверь, почти незаметная под останками ползучего растения. Возможно, второй сад или несколько садов лежали за ней.
– Первоначально моя бабушка разбила сад на эти грядки, – сказал граф позади нее. Каким-то образом они прошли через дверной проем, хотя Анна не помнила, чтобы они передвигались. – А моя мать расширила и усовершенствовала их.
– Он, должно быть, когда-то был очень красив. – Она переступила через выбоины в дорожке, где кто-то убрал с земли несколько кирпичей. Было ли дерево в углу грушей?
– Не много осталось от ее работы, не так ли? – ответил он. Она услышала, что он пинает что-то. – Я полагаю, проще всего будет снести стены, а место выровнять.
Анна резко повернулась к нему:
– О нет, милорд. Вы не должны этого делать.
Он нахмурился ее протесту:
– Почему нет?
– Здесь так много всего можно спасти.
Граф оглядел заросший сад и разрушившуюся дорожку с явным скептицизмом.
– Я не вижу ни одной вещи, стоящей того, чтобы ее сохранять.
Она бросила на него сердитый взгляд:
– Посмотрите на шпалерники у стен.
Он повернулся в ту сторону, куда она указывала.
Анна начала прокладывать себе путь к стене. Она споткнулась о камень, спрятанный в траве, и выпрямилась только для того, чтобы снова упасть. Сильные руки подхватили ее сзади и легко подняли. За два длинных шага лорд Свартингэм оказался у стены.
Он опустил ее на землю.
– Это то, что вы хотели, увидеть?
– Да. – Анна, затаив дыхание, украдкой наблюдала за ним сбоку.
Он смотрел довольно мрачно на шпалерник.
– Благодарю вас. – Она снова повернулась к печальному дереву рядом со стеной, от которого ее отвлекли. – Я думаю, это яблоня или, возможно, груша. Вы можете видеть, что они посажены по всему периметру сада. А здесь, смотрите, она пускает ростки.
Граф послушно рассматривал ветку, на которую она указывала. Он поворчал.
– И на самом деле все они просто нуждаются в хорошей подрезке, – щебетала она. – Вы могли бы делать собственный сидр.
– Я никогда особо не любил сидр.
Анна глянула на него, нахмурив брови.
– Или вы могли бы попросить кухарку готовить яблочное желе.
Он поднял бровь.
Анна почти отстояла достоинства яблочного желе, но затем увидела цветок, оставшийся в траве.
– Как вы думаете, это фиалка или барвинок?
Цветок рос в паре шагов от края грядки. Анна склонилась, чтобы поближе рассмотреть его, положив одну руку на землю для равновесия.
– Или, возможно, незабудка, хотя обычно они цветут большими группами. – Она аккуратно выдернула цветок. – Нет, какая же я глупая. Посмотрите на листья.
Лорд Свартингэм стоял очень тихо позади нее.
– Скорее всего, это разновидность гиацинта. – Она выпрямилась и повернулась, чтобы проконсультироваться с ним.
– О? – Единственное слово было произнесено гортанным баритоном.
Она заморгала от звука его голоса.
– Да, и, конечно, где есть один, там их должно быть много.
– Чего?
Она подозрительно прищурила глаза.
– Вы, очевидно, не слушали меня?
Он покачал головой:
– Нет.
Он смотрел на нее так внимательно, таким взглядом, что дыхание Анны участилось. Она почувствовала, что ее лицо пылает, порыв ветра игриво сдул тонкую прядь волос ей на рот. Он протянул руку очень медленно и осторожно убрал ее. Его шероховатые пальцы коснулись ее нежных губ, и она закрыла глаза в сильном желании.
Он осторожно подоткнул прядь ей в прическу, его рука задержалась у ее виска.
