Барбара Бенедикт - До конца своих дней
Увлеченная красочным описанием турнира, Гинни вдруг опомнилась:
– Как это? Нас поженят прямо на поле?
– Но ты же говорила, что хочешь, чтобы свадьба состоялась как можно скорее.
– Нет! То есть да, конечно, но я всегда представляла себе, что свадьба состоится в церкви, что на мне будет новое белое платье, что мы позовем сотни гостей, устроим роскошный бал. Я не хочу, чтобы меня обвенчали на пыльном поле.
Ланс нахмурился, потом напряженно улыбнулся.
– Ну конечно, любимая, я тоже хочу, чтобы у нас была пышная свадьба. Но зрители-то будут ожидать, что церемония состоится на поле, не можем же мы их разочаровать. Они будут ждать, что Ланцелот и Гиневра на их глазах поклянутся друг другу в вечной любви. Пусть себе развлекутся за свои деньги.
– Да, пусть, если эта церемония будет не всерьез, только для зрителей, – согласилась Гинни и с ласковой улыбкой добавила: – Но потом-то мы устроим настоящую свадьбу?
Ланс вздохнул с облегчением.
– Ну конечно, это будет не всерьез. Но надо, чтобы никто об этом не догадался. Положись на меня – твой Ланцелот все устроит.
У Гинни было странное чувство, она вроде бы и полагалась на него, но откуда это сосущее чувство сомнения?
– Но ты ведь обязательно победишь, Ланс? – спросила она. – Дядя Джервис говорит, что в списке уже тридцать участников, но я почти никого из них не знаю, и мне ни за одного из них не хочется замуж. О Ланс, вдруг меня отдадут какому-нибудь мужлану, который ест руками и храпит во сне!
– Я же тебе обещал! Клянусь, Гиневра-Элизабет, что я тебя никому не отдам.
Он произнес эти слова с пылкостью влюбленного, но Гинни они почему-то не успокоили. Странно все же, что в глазах Ланса ей видится меньше настоящего чувства, чем она увидела в глазах Рафа в тот вечер, когда он ее поцеловал.
– Ланс, – вдруг спросила она, – почему ты меня никогда не целуешь?
Он опешил и не сразу нашелся. Потом улыбнулся со своей обычной самоуверенностью.
– Что за вопрос? Разве ты не знаешь, что я тебя слишком уважаю, чтобы скомпрометировать?
– Знаю и очень это ценю, но почему бы тебе не поцеловать меня сейчас, когда нас никто не видит? Неужели тебе не хочется ощутить вкус моих губ? Неужели тебя эта мысль не возбуждает, неужели тебе не хочется познать... колдовское упоение?
Ланс помолчал, повернулся к лошади и начал что-то поправлять в сбруе.
– Конечно, но только подлец станет навязывать ласки любимой женщине до брачной церемонии. Поэтому я и хочу, чтобы мы поскорее стали мужем и женой.
– Да, но...
– Скоро все произойдет, Гинни, но нам надо потерпеть. С мрачной улыбкой он взял лошадь под уздцы.
– А пока что мне надо почистить Галахада – он весь в мыле. Прогуляйся со мной до Белль-Оукс, а потом я отвезу тебя домой в маминой коляске.
Гинни меньше всего хотелось встречаться с его деспотичной матерью.
– Нет, я лучше погуляю около дома. Скоро обед, и мне не хочется, чтобы папа на меня сердился за опоздание.
– Да, действительно уже поздно. Ну тогда я поехал. Гинни надеялась, что он предложит проводить ее до дома, и его слова только подогрели ее раздражение.
– Разве ты не собирался поговорить с Лавинией?
– Обязательно поговорю, только завтра утром. – Ланс вспрыгнул в седло с дежурной улыбкой на лице. – Надо же, чтобы у тебя к турниру был чистый носовой платок. Когда я пойду в бой, у меня на копье должен развеваться лилейно-белый залог твоей благосклонности.
Гинни виновато смотрела ему вслед. Его слова напомнили ей, что залог своей благосклонности она отдала другому. Как заставить Латура его вернуть?
И тут она увидела Латура, который словно вырос из-под земли, чтобы ответить на этот вопрос. Он наблюдал за ней, стоя под деревьями рядом со своим вороным жеребцом. Потом пошел к ней, ведя жеребца на поводу.
– Ланс рассказывал мне, как будет проходить турнир, – почему-то пустилась она в объяснения.
– Слышал.
Гинни смутилась, вспомнив свой разговор с Лансом. Оставалось только надеяться, что Раф не слышал, как она выпрашивала у Ланса поцелуй. А вдруг он, не дай Бог, даже понял, что она вспоминает, как он сам ее поцеловал.
– Что вы здесь делаете, мистер Латур? – спросила Гинни, чтобы переменить разговор.
Он оглянулся на голубеющую вдали протоку – дальнее болото.
– Опять забрался на чужую территорию? Собираетесь сдать меня властям?
– Ну почему вы всегда затеваете ссору? Я вовсе не выговаривала вам, мне просто интересно.
Тут у него на лице мелькнула редкая улыбка, от которой у нее как-то странно екнуло сердце.
– Я просто ехал мимо, но, когда увидел, как Бафорд скачет взад-вперед по полю, остановился поглядеть.
– Ланс тренировался к турниру.
Гинни покраснела, почему ей приходят в голову одни глупости? Будто и так не очевидно, чем занимался Ланс. И почему она так теряется в присутствии этого непредсказуемого человека?
– А вы будете участвовать в турнире, мистер Латур?
– У меня нет таких денег, – пробурчал он.
Тут только Гинни сообразила, что высокая плата за участие остановит многих.
– Если хотите, – предложила она, ругая себя за очередную глупость, – я поговорю с дядей. Может быть, он разрешит вам участвовать бесплатно.
– Вы станете за меня просить? – спросил Раф. Его глаза сузились. – Почему?
Хороший вопрос.
– Потому что Ланс говорит, что это будет самое интересное состязание в этом году. – Гинни сама не могла понять, почему она настаивает, когда Раф явно не интересуется турниром. – Жаль будет, если вы его пропустите.
– Ничего, переживу.
– Конечно, переживете, но будет очень весело. Соберется все местное общество.
– Без меня. Через это я уже прошел, моя прекрасная дама. Когда я в прошлый раз принял участие в ваших играх, это оказалось совсем не весело.
– Но с тех пор столько изменилось. Мы были детьми. Я не понимала...
Она вдруг замолчала на полуслове, увидев устремленный на нее пронзительный взгляд.
– Да и вам ни к чему принимать в этом участие, моя прекрасная дама. – Раф стоял так близко, что она увидела, как потеплел его взгляд. – Не поддавайтесь вы этим людям. Вы вольны распоряжаться своей жизнью. Святой Боже, неужели вы не хотите сами выбрать мужа?
– Конечно, хочу. Но все знают, что победит Ланс. Раф кивнул, и тепло ушло из его взгляда.
– Вы сказали неправду, моя прекрасная дама. Ничто не изменилось, а вы меньше всего.
Гинни вспыхнула.
– Не знаю, почему вы так упорно цепляетесь за детские обиды. Ланс – добрый, честный, порядочный человек...
– А я не гожусь ему в подметки. – Раф шагнул к ней и схватил за руку. – Скажите, что за странный вопрос вы ему задали, почему он вас никогда не целует? Вам хочется нас сравнить?
