Барбара Бенедикт - До конца своих дней
– Ловко придумано!
– Да, если все будет, как они задумали, он выиграет турнир. И священник их тут же обвенчает.
Свадебная церемония на турнирном поле?
– Я вижу, он позаботился о том, чтобы ваша кузина не успела передумать.
– Гиневра-Элизабет известна тем, что делает все под влиянием минуты. От нее никогда не знаешь, чего ждать. К тому же Ланс говорит, что в последнее время она стала проявлять норов.
Норов? Раф почувствовал, что у него как-то странно екнуло сердце.
– Вы же говорили, что она хочет выйти замуж за Бафорда.
Эдита-Энн покачала головой.
– Чего она хочет, к делу не относится. Папа с Лансом твердо решили, что свадьба состоится сразу после турнира, и так оно и будет, если что-нибудь этому не помешает. Я знаю только одного человека, который может победить Ланса Бафорда. Это вы, мистер Латур.
– Это тоже к делу не относится. Вы сами сказали, что списками ведает ваш отец. Он не допустит моего участия.
Эдита-Энн лукаво улыбнулась.
– Это верно, но дело в том, что сделать беловой список поручено мне. Папе и в голову не приходит, что от меня зависит, кто в конце концов там окажется.
– Но у меня нет денег... Она махнула рукой.
– Поскольку финансовая часть тоже в моем ведении, никаких денег с вас я требовать не буду. В конце концов, допустил же папа к участию в турнире Ланса.
Раф задумчиво смотрел на Эдиту-Энн. Вот бы никогда не подумал, что она так умна и решительна.
– Я смотрю, вы все продумали, мисс Маклауд. Вот только одно не учли, а вдруг я откажусь участвовать?
– С какой стати вам отказываться? Вы небогаты. Подумайте, какой приз вы можете выиграть.
Раф давно уже понял, что в этой жизни ничто не дается даром.
– Может, вам в это трудно поверить, но мне не нужен Розленд. С ним связано слишком много воспоминаний, которые я предпочел бы забыть.
– Да кто вас заставит обрабатывать плантацию, мистер Латур? Вы могли бы продать ее нам – скажем, за ту сумму, которую отец вам должен.
Ах, вот к чему она клонит! Раф пристально посмотрел на Эдиту-Энн.
– Как у вас все складно получается. Одно мне непонятно, вам-то от всего этого какая выгода?
Она отвела взгляд и прикусила губу. Ее руки опять стали теребить платье.
– Это не важно. Так согласны вы или нет?
– Наверно, нет. У меня нет склонности к интригам. Раф отвернулся, ну ее к Богу в рай!
– Подождите! – воскликнула Эдита-Энн. – Обещайте по крайней мере подумать. Вдруг поймете, что другого такого случая вам не представится.
«Нет уж», – думал Раф, пробираясь между деревьями. Выйдя на полянку, где он привязал лошадь, он увидел Колби и молча прошел мимо. Ему хотелось одного – поскорее отсюда уехать.
Раф вскочил в седло и тронул лошадь. Дурак он будет, если примет предложение Эдиты-Энн. Раньше, когда он был молодым и глупым, он, может быть, и бросился бы спасать Гинни Маклауд, как какой-нибудь стародавний рыцарь, но сейчас-то он знает, что она вовсе не хочет, чтобы ее спасали, да и не заслуживает этого.
Раф поехал по направлению к протоке. Пора возвращаться домой. Пусть Маклауды сами разбираются в своих грязных делишках – ему некогда изображать из себя героя. Какое ему дело до того, что станет с этой заносчивой королевой Гиневрой? Все равно она рано или поздно выйдет замуж за своего Ланцелота – этого предотвратить нельзя. Раф усвоил урок, который она ему преподала.
Однако он не думал об обиде, которую Гинни ему нанесла. Ему виделось ее лицо, каким оно было в тот вечер, когда он ее поцеловал: нежное, залитое румянцем и невероятно уязвимое.
– Черт бы ее побрал! – бормотал он, пришпоривая коня. – Черт бы ее побрал! Черт бы ее побрал!
За несколько дней до турнира Гинни отправилась посмотреть, как Ланс тренируется. Она надеялась, что не зря потратила три часа на туалет. Красиво одеться ей было не просто: хотя в шкафу было много платьев, которые она носила до отъезда, чистых скоро не останется совсем.
Гинни берегла платье с розочками для особого случая, и, хотя оно было ей тесновато и его кружевная кромка на подоле волочилась по земле, она решила его надеть. Ей было настоятельно необходимо очаровать Ланса, чтобы тот очаровал Лавинию. Упрямая старая служанка отказывалась стирать ее вещи. Если Ланс не сумеет ее уговорить это сделать, Гинни скоро будет совсем нечего надеть.
Как только Ланс остановил лошадь, Гинни пошла к нему через поле, крутя на плече зонтик от солнца.
– Можно считать, что ты уже чемпион, Ланс Бафорд, – сказала она. – Ты так легко подхватываешь эти кольца – не представляю, кто может тебя победить.
Ланс широко улыбнулся и слез с лошади.
– На турнире это, наверно, будет сделать потруднее.
– Но ты же победишь?
– Разумеется.
Он взял лошадь под уздцы и продолжал, все еще улыбаясь:
– Неужели ты пришла сюда в такую жару для того, чтобы похвалить мою ловкость? Пошли-ка в тень, и ты мне скажешь, чему я обязан этой честью.
Гинни пошла рядом с ним.
– А почему это мне нельзя посмотреть, как ты тренируешься, Ланс Бафорд?
– Смотри, пожалуйста, тем более что ты сегодня прелестно выглядишь. Ты как-то по-новому причесалась?
Гинни вспыхнула от удовольствия.
– Да нет, – сказала она, не желая признаться, что целый час завивала волосы щипцами. – Но я тебе признательна за комплимент, особенно если учесть, что на мне старое платье. Мне скоро совсем будет нечего надеть, а Лавиния не хочет ничего стирать. Мне кажется, что она это делает мне назло. Она никогда меня особенно не жаловала. А вот ты ее мог уговорить на что угодно... – Гинни невинно похлопала ресницами. – Если бы ты ее попросил, она завтра бы перестирала все мои вещи. Ланс расправил плечи – ему явно польстили ее слова.
– Знаешь, а это мысль. Может быть, мне похлопотать за тебя?
– О Ланс, ты мой герой! – восторженно воскликнула Гинни.
Остановив лошадь около купы высоких дубов, Ланс показал на поле, где он только что тренировался.
– Погоди, то ли будет на турнире! Ты только представь себе, Гинни: трубы трубят, толпа восторженно вопит, а я галопом вылетаю на поле. А потом, победив всех своих соперников, я подъеду к тебе и опущусь перед тобой на одно колено. Там, перед всеми, твой Ланцелот потребует свой приз – твою руку. И мы тут же дадим друг другу брачный обет.
Увлеченная красочным описанием турнира, Гинни вдруг опомнилась:
– Как это? Нас поженят прямо на поле?
– Но ты же говорила, что хочешь, чтобы свадьба состоялась как можно скорее.
– Нет! То есть да, конечно, но я всегда представляла себе, что свадьба состоится в церкви, что на мне будет новое белое платье, что мы позовем сотни гостей, устроим роскошный бал. Я не хочу, чтобы меня обвенчали на пыльном поле.
