Вилло Робертс - Ценою крови
— Отомстить, папа? — Франсуа был так возбужден, что его голос срывался, переходя на писк, как будто парень еще не вышел из возраста Жака. — Но это англичане вторглись на наши земли, посягнули на наши права! Это мы должны думать о мести!
— Ты говоришь с присущим всем молодым невежеством, — сурово произнес Эмиль. — Никто из Сиров не будет участвовать в насилиях, и я молю Бога, чтобы ни один член моей семьи ни при каких обстоятельствах не ломился в закрытую дверь среди ночи и не убивал людей в их постелях. Даже если эти люди — английские солдаты. Были подписаны договоры, и нами правят иностранцы. Но у них нет причин сгонять нас с нашей земли или убивать нас.
В этот самый момент Пьер-молчальник поинтересовался, что мать думает по поводу всего того, что произошло после полудня.
— Луи предвидел все это. Он сбежал, пока еще было время, — ответила Барби.
— Ничего пока не произошло, — буркнул Эмиль.
— Когда произойдет, будет слишком поздно, — настаивал Пьер.
— И мы трусливо бросимся наутек, не оказывая никакого сопротивления, — произнес Антуан.
— Никто не собирается бежать или оказывать сопротивление, — сказал Эмиль, обращаясь ко всем сидящим за столом. Он чувствовал себя безмерно усталым. Такого с ним еще не случалось…
Солей была рада, что отправила Реми до того, как ее домашние вернулись. Она не хотела, чтобы он принимал участие в этом споре. Если Барби не возражала против того, чтобы Реми и Солей вместе погуляли бы в лесу после обеда, то она вовсе не была уверена, что Эмиль воспримет это так же спокойно. Барби очень беспокоилась за мужа и проводила много часов, молясь за него. Но в основном ее мысли занимали дочь и Реми. Было не так легко отговорить их, однако сейчас настало время, чтобы объявить об официальной помолвке, а затем сыграть свадьбу. И чем скорее, тем лучше.
Солей первой начала разговор.
— Я понимаю, мы… — она запнулась под внимательным взглядом темных глаз Реми. Они гуляли в лесу. — Мы были вместе… тогда. Но мне кажется, что сейчас было бы лучше…
— Подождать? — договорил за нее Реми.
— Да.
— Но мне было бы лучше поговорить с твоим отцом завтра вечером. К этому времени он уже остынет и, возможно, сменит гнев на милость.
— Дело не в тебе, — запротестовала Солей, хотя сама была не очень уверена в этом. — Хорошо. Я поговорю с мамой еще раз. И приходи к нам завтра на ужин. Только, — она заколебалась и потом добавила, — можешь ты не говорить о политике? Или, по крайней мере, держать свое мнение при себе?
16
…Поднялась обычная суматоха, когда члены семьи занимали свои места за столом. Солей помогала по хозяйству и села за стол последней, заняв место на скамейке рядом с Реми. Про себя она уже решила, что все должно пройти спокойно. Отец выглядел не сердитым, а только более хмурым, чем обычно. Намерен ли он запретить помолвку и свадьбу? Внезапно ею овладела паника. Она не могла заставить себя притронуться к еде.
Но, к ее удивлению, ужин проходил достаточно мирно. Эмиль и сыновья обсуждали, что им удалось сделать сегодня — они весь день укрепляли дамбу — и что предстоит сделать завтра. Эмиль ни разу не попытался заговорить со своим гостем о политике. Тревога Солей постепенно улетучивалась. Ведь папа обещал, что, если она не передумает, они с Реми сыграют свадьбу весной. "А что, если он передумает?" — снова заволновалась Солей.
Даниэль и Барби поднялись, чтобы убрать со стола. Ребятишки повскакали со скамеек и ринулись к двери. В комнате остались Пьер, который сидел у огня, латая мокасины, и дед, посасывающий свою трубку.
— Хорошо, — сказал наконец Эмиль, когда молчание затянулось. — Я так полагаю, что, раз вы здесь, Реми Мишо, вы намерены вновь просить руки моей дочери.
Солей не выдержала:
— Ты ведь обещал, папа, что, если мы не раздумаем, когда Реми вернется, мы поженимся.
Эмиль выглядел усталым.
— Да, я так говорил. И сейчас я спрашиваю вас обоих: вы стоите на своем?
— Да, месье, — ответил Реми, а вслед за ним Солей:
— Да, папа.
Она уже приготовилась к его следующему вопросу: "А что вы собираетесь делать после свадьбы?" Но отец не задал его. Он положил руки на стол.
— Очень хорошо. Нужно сказать кюре, чтобы он обвенчал вас. Да благословит вас господь!
Он не стал дожидаться их благодарности и быстрыми шагами вышел из комнаты. Солей была ошеломлена. Они приготовилась к борьбе, а это оказалось не нужно. Она повернулась к Реми и увидела, что он ухмыляется. Ее собственная улыбка была неуверенной.
— Оглашение в воскресенье?
— Я поговорю сегодня с отцом Кастэном, — пообещал Реми, — а через две недели сыграем свадьбу, если ничего не случится. — Он обернулся к Барби.
Барби улыбалась.
— Нам предстоит куча дел. Я думаю, вам следует сейчас же отправиться, сын мой, к отцу Кастэну. Надо же с чего-нибудь начинать.
Реми чуть не перевернул скамейку, когда поднялся.
— Я сразу же пойду в деревню, чтобы не вытаскивать отца Кастэна из постели посреди ночи.
— Я поеду с тобой, — быстро сказала Солей, глядя на мать.
Барби кивнула.
— Скорее возвращайся обратно. Чем скорее мы начнем, тем будет лучше. Даниэль, отправляйся с сестрой. Я сама закончу уборку.
Солей была разочарована, что ее сестра будет сопровождать их. Ей так хотелось пройти весь путь до Гран-Пре, держась за руку Реми.
— Я не предполагала, что все пройдет так легко, — проговорила она. — Я боялась, отец начнет говорить, что мы должны подождать, пока улягутся политические страсти, или что-нибудь еще в этом роде.
— Было бы прекрасно, если бы политические страсти улеглись, — заметил Реми. — И можно было бы немного подождать, но, думаю, лучше всего поспешить в церковь. И… — усмехнулся он, — нужно известить дядю Гийома. Он будет настаивать на праве первого танца с невестой.
"Пройдет всего несколько недель, и я стану мадам Мишо, — думала Солей. — И интересно, как долго еще я буду ощущать это необыкновенное чувство полета".
17
Утро выдалось ясное и холодное. Солей не могла припомнить, ела ли она что-нибудь этим утром. Даниэль закончила суетиться вокруг прически сестры, и Солей надела новый капор, приготовленный матерью специально для этого случая. Барби была вездесуща: давала последние распоряжения, оглядывала свадебное одеяние Солей.
Наконец настало время отправляться в церковь. Появился Эмиль, начищенный и улыбающийся.
— Ну, — спросил он, — вы готовы?
Сквозь шум в ушах Солей услышала свой ответ:
— Я готова.
Он постоял, внимательно вглядываясь в ее лицо, затем кивнул.
