Карен Хокинс - Признания повесы

– Черт, черт, черт.

– Вот уж точно. – Джеймс сел напротив. – Ты исчезла, даже не предупредив меня. Если бы не леди Фарли, я бы до сих пор играл, считая, что ты в безопасности.

– Прости. Мне стало нехорошо от духоты. – И от двух... нет, от трех бокалов портвейна, хотя об этом брату можно было и не говорить.

Джеймс нахмурился:

– А что там насчет завтрашнего дня? Ты же не собираешься снова встречаться с Сент-Джоном?

– Он хочет, чтобы я покаталась с ним, вот и все.

– Ха! Он хочет большего.

– Чепуха.

– Верена, ты только посмотри, как он пялится на тебя. Весь вечер глаз с тебя не сводил.

– Следил, не жульничаю ли я.

– А ты жульничала?

– Пыталась.

Джеймс покачал головой:

– Я ему не доверяю.

Верена поджала губы. Она тоже не доверяла Брэндону Сент-Джону. Что все-таки ему нужно?

– Джеймс, кто-то убил Хамфорда сразу после того, как он покинул мой дом.

Джеймс замер, глаза его потемнели.

– Убил? С чего ты взяла?

– Сент-Джон сказал. Он думал, я уже об этом знаю.

– Проклятие. Это мне совсем не нравится, Верена.

– Мне тоже. Я поеду кататься с Сент-Джоном и попытаюсь у него хоть что-нибудь выведать.

– Смотри не попади в ловушку.

– В ловушку? Но мне нечего скрывать.

Джеймс сердито посмотрел на сестру:

– И все равно мне это не нравится. А что, если именно он ищет этот список? И сам убил Хамфорда?

– Это исключено. – Она поймала недоумевающий взгляд Джеймса и покраснела. – Сент-Джон не имеет никакого отношения к убийству Хамфорда.

– Странно, что ты так в этом уверена.

– Зачем ему? Сент-Джон баснословно богат. И потом, в его пользу говорит тот факт, что он сам рассказал мне об убийстве Хамфорда.

– В смысле?

– Джеймс, все считают, что Хамфорд сбежал из страны. Беднягу никто даже искать не станет.

– Тут ты права.

– Разумеется.

Верена не знала, что и думать. Брэндон Сент-Джон мог и не убивать Хамфорда, но каким-то образом был связан с исчезнувшим списком. В этом она не сомневалась. Теперь главное – выведать у него правду.

Эта мысль почему-то совсем не испугала Верену. Только пробежал по спине холодок возбуждения, и Верена в приподнятом настроении стала обдумывать план атаки. Да помогут Брэндону Сент-Джону небеса. Ему понадобится их поддержка.

Глава 9

Мужчины похожи на больших щенков-переростков. Они не знают, как вести себя в обществе, и имеют дурацкую привычку пачкать ковры.

На следующее утро Брэндон встал гораздо раньше обычного, привел себя в порядок и оделся с особой тщательностью. Его мысли немедленно обратились к Верене. Сегодня утром он насладится их небольшой прогулкой. Но прежде всего надо плотно позавтракать.

И Брэндон отправился в «Уайтс». Там он выбрал столик в углу и стал пробираться к нему, когда вдруг заметил Чейза. Помедлив, Брэнд подошел к его столику.

– А вот и я, – сказал Брэндон, выдвигая стул и с интересом разглядывая яичницу с беконом.

Особой радости Чейз не выразил.

– Что ты тут делаешь?

– Я член клуба. Бываю здесь постоянно.

– А я думал, ты снова спасаешь меня от очередной хищницы. Или это было задание прошлой недели?

Брэндон едва сдержал гнев. Проклятие, он ведь стремился не быть марионеткой в руках Маркуса. Но Чейз есть Чейз. У него талант подмечать в человеке слабые места и, будучи загнанным в угол, нападать, не задумываясь.

Брэндон знаком подозвал официанта и велел ему подать завтрак.

– Я рад, что нашел тебя.

Чейз сделал большой глоток из своего бокала. Брэндон нахмурился, безошибочно уловив аромат бренди.

– Не рановато ли, а?

– Как раз наоборот. В отличие от тебя мне еще предстоит поспать.

Брэнд решил промолчать. Чейз не любил, когда вмешивались в его жизнь. Официант принес завтрак, и Брэндон принялся за еду.

– Мне нужно поговорить с тобой об очень важном деле, – сказал Брэндон, как только официант ушел.

– Мне нечего тебе сказать.

– Но это касается леди Уэстфорт.

Любопытство взяло верх, и Чейз спросил:

– Она все еще мучает тебя, демонстрируя всем и каждому твой чек? Может, ты хочешь, чтобы теперь я от нее откупился? – Чейз откинулся на спинку стула и помахал бокалом. – Нет уж. Мой чек она использует так же, как твой, сделав из него очередную зверюшку. И если мы продолжим в том же духе, она, в конце концов, откроет зверинец.

Брэндон отправил в рот кусок ветчины.

– Думаю, она пошла дальше этой затеи. Теперь она делает украшения, в которые вставляет мое имя. Вчера вечером на ней было ожерелье с моей подписью.

Чейз расхохотался, запрокинув голову. Брэнд уже не помнил, когда брат смеялся.

– Брэнд, тебе предстоит узнать, что Верена – единственная в своем роде. Я мог бы рассказать тебе о ней очень много, но ты не посчитал нужным поинтересоваться. – Он посерьезнел. – На самом деле никто из вас даже не потрудился спросить мое мнение. Когда вы, наконец, поймете, что мне уже не девятнадцать?

– Когда ты повзрослеешь. Послушай, Чейз, своим поведением ты вынуждаешь нас к подобным мерам. – Он многозначительно посмотрел на бокал, стоявший перед Чейзом.

– Мне не нужен ни ты, ни Маркус, – фыркнул Чейз, снова глотнув из бокала. – Перестаньте дышать мне в затылок всякий раз, когда, по вашему мнению, я могу сделать что-то, порочащее благословенное имя Сент-Джонов. Я устал от этого.

– Ты действительно просил Верену стать твоей женой?

Чейз уставился в бокал.

– Что она сказала?

– Ничего. И я не собирался ее расспрашивать. Так ты ответишь на мой вопрос?

– Я не обязан на него отвечать.

– Знаю.

Чейз вздохнул и поставил бокал на стол.

– Я попросил ее стать моей женой, но она отказалась.

– Ты... тебе она нравится? – Очередной кусок ветчины застрял у Брэндона в горле.

– Разумеется, нет.

Брэндон проглотил.

– Она необыкновенная женщина.

– Мало сказать. Таких больше нет, Брэнд. Она честна и...

– И жульничает в карты. Вчера вечером я видел, как она это проделывает.

– Мы тоже так делаем, – ухмыльнулся Чейз.

– Только когда играем друг с другом.

– А как иначе, по-твоему, она могла бы содержать такой дом?

Брэндон поднял брови:

– Она делает это ради средств к существованию?

– Только когда необходимо.

– Это она тебе сказала?

– Нет, я просто наблюдал.

– Я бы не назвал это честным.

– Никто не совершенен. Даже ты.

Брэндон положил вилку и нож на тарелку и отодвинул ее.

– Даже я.