Джейн Фэйзер - Джудит
— Я еще должна найти мою лошадь с повозкой.
— Я это уже сделал. Маркус объяснил мне, где ее найти. — Чарли явно избегал встречаться с ней взглядом. — Он сказан, что вы… в общем, примите мои поздравления.
— О Чарли, это так трудно объяснить, особенно сейчас, — проговорила она, беря его за руку. — Я даже не знаю, смогу ли вам когда-либо объяснить и можно ли это объяснить вообще. Все случилось так быстро и неожиданно.
— В Брюсселе вы и не думали о…
— Нет-нет, — перебила она Чарли, заметив, что он подозревает ее в том, что они с Маркусом, скрывая свои отношения, просто дурачили его. — Нет, Все произошло совершенно неожиданно. Я не знаю, могу ли просить вас понять это, когда сама ничего не понимаю.
Чарли помог ей забраться в повозку.
— Я привязал своего коня сзади к повозке и сяду рядом с вами. Здесь есть брезент, мы им укроемся.
Джудит взяла вожжи. Они спрятались под брезентом, хотя к тому времени промокли так, что это уже никакого значения не имело. С минуту помолчав, Чарли вдруг выпалил:
— Мой кузен никогда просто так ничего не делает. Почему он ни с того ни с сего вдруг решил жениться, причем прямо во время сражения? Я думал, что люди так влюбляются только в романах.
Джудит улыбнулась и похлопала его по руке.
— Знаете, как говорят: иногда правда диковиннее любого вымысла.
Настоящую правду воспринять Чарли просто не в силах — всепоглощающую страсть, взаимное влечение, борьбу характеров, чрезмерное чувство собственного достоинства и чести… и, конечно, невероятное стечение обстоятельств.
Армия Веллингтона, перекрыв Наполеону дорогу на Брюссель, остановилась у деревушки Ватерлоо. От огня противника англичан защищала гряда невысоких холмов. Позиция была хорошей, достаточно надежной, и, когда Джудит в сопровождении Чарли вошла в строение, где расположился штаб, Веллингтон пребывал в приятном расположении духа. В камине горел огонь, и возле него теснились промокшие люди. В воздухе пахло мокрой шерстью.
— Если Блюхер, как обещал, пришлет на подмогу корпус, мы останемся здесь, где стоим, — провозгласил герцог, перегнувшись через стол с сервированными для ужина приборами. — А, леди Керрингтон, я уже слышал о ваших подвигах в полевом лазарете Катр-Бра. — Вместо приветствия он помахал ей косточкой бараньей котлеты. — Идите к огню и обсушитесь. Керрингтон поехал осмотреть позиции. Бонн укрылся вон за тем холмом.
Джудит плюхнулась на скамейку за столом. Она была так измочалена, что добраться до огня не было сил. Чарли пробормотал извинения и отправился под дождем в свой полк. Кто-то поставил перед Джудит кружку с вином, и она приложилась к ней. Ее присутствие здесь было абсолютно естественным. В полевом госпитале рядом с ней работали несколько женщин, жены младших офицеров. В этом не было ничего удивительного, ведь они привыкли всюду следовать за своими мужьями.
Маркус вошел через несколько минут. Он стряхнул с плаща воду и бросил на ларь мокрую бобровую шапку.
— Дождь льет как из ведра. На дороге грязь непролазная, не говоря уже о поле — там вообще болото.
Он увидел жену и быстро подошел к столу.
— Как ты?
— Промокла, — устало улыбнулась она. — А так все нормально. Вот только бы еще кружечку вина.
— Не торопись. — Он дотянулся до бутылки и наполнил ее кружку. — Усталость и вино образуют дьявольскую комбинацию. Ты что-нибудь поела?
— Еще нет. И вряд ли буду — слишком устала.
— Ты должна поесть. А потом я провожу тебя в комнату, где ты сможешь переодеться и отдохнуть.
Джудит вертела на вилке холодную баранью котлету и прислушивалась к разговору. Маркус сел рядом, и голова ее тут же бессильно опустилась ему на плечо. Он обнял жену. В этой теплой комнате, переполненной людьми, одежда Джудит слегка подсохла. Сама она сонно потягивала вино, пытаясь в том, что слышит, уловить какой-то смысл. Похоже, сейчас все зависело от пруссаков, пришлют ли они на подмогу корпус. Если нет, то у французов перед Веллингтоном будет угрожающее численное преимущество.
Напряжение присутствующих было столь велико, что передалось и Джудит. Она наотрез отказалась идти с Маркусом в комнату, которую он нашел для нее в доме напротив. А в три часа ночи ввалился посыльный с донесением, которого все так ждали. На рассвете два корпуса прусской армии двинутся от Вавра, чтобы атаковать правый фланг Наполеона.
— Это в два раза лучше, чем то, на что мы надеялись! — воскликнул Питер Уэлби.
Маркус невозмутимо изучал карту.
— От Вавра до Ватерлоо десять миль. Сейчас ливень, дороги развезло. Двигаться они будут очень медленно. Думаю, прусские корпуса прибудут на место не раньше полудня.
— Если французы атакуют раньше, нам необходимо продержаться до этого времени, — сказал герцог.
Появилась надежда, даже некоторая уверенность. Все стали разбредаться кто куда, чтобы урвать хоть несколько часов отдыха перед боем.
— Джудит, вставай.
Она охотно повиновалась и. поплелась за Маркусом. Они вышли на дождь и, увязая в грязи, пересекли двор.
Это был небольшой домик. В комнате на земляном полу спали люди. Стараясь ни на кого не наступить, Джудит осторожно следовала за Маркусом, а он, приложив палец к губам, подвел ее к шаткой лестнице. На чердаке пахло яблоками и сеном. Посередине лежал веревочный матрас с застеленным поверх одеялом. Джудит показалось, что ничего шикарнее у нее в жизни не было.
— А французы знают о прусской атаке? — спросила она и совершенно без сил упала на матрас.
— По нашим расчетам, нет. — Маркус наклонился, чтобы снять с нее сапоги. — Наполеон думает, что прусская армия отступает до Льежа. Я надеюсь, что мы застанем французов врасплох… Джудит, ты собираешься спать в мокрой одежде?
— Конечно, нет. Как и ты, — ответила она, путаясь в пуговицах и крючках. — Только руки у меня распухли.
— Разреши, я тебе помогу.
Он расстегнул пуговицы, а затем стянул блузку с плеч Джудит и, снимая, коснулся ее грудей. Моментально соски выпукло обозначились под тонким батистом сорочки. Маркус медленно положил на них ладони. Завороженно глядя на мужа, она облизнула губы. По ставням барабанил дождь, внизу во сне вскрикнул какой-то офицер, ножны его сабли загремели по полу.
С неожиданной торопливостью Маркус снял с нее всю одежду. Глаза Джудит горели, но, когда он коснулся ее наготы, она была холодной.
— Залезай под одеяло, — хрипло прошептал он. Джудит повиновалась. Свернувшись под теплой шерстью, она смотрела, как он сбрасывает с себя одежду. Приподняв край одеяла, она дала Маркусу скользнуть к ней и сразу же тесно, всем телом, прижалась к его телу. Вскоре Джудит стало жарко, и, сладостно содрогаясь, она раскрылась его горячей ищущей ласке. Ее язык ласкал шею Маркуса. Но это было недолго — его рот прижался к ее рту. Их языки соперничали друг с другом, исполняли причудливый танец, закручивая мужчину и женщину дикой спиралью страсти, в которой не существовало ничего, кроме их соединенных тел и неистового, безумного желания.
