Джейн Фэйзер - Джудит
Она была прекрасна, и ни кровь раненых на платье, ни пот, ни грязь вроде бы не имели для нее никакого значения; безмерно усталая, она двигалась с потрясающей фацией. Маркус смотрел на нее и желал эту женщину с той же силой, что и сутки назад. О, Джудит не будет обычной, заурядной женой! В этом он был уверен. Слишком жива была она, слишком много граней, как у редкого бриллианта, в ее характере. Трудно вообразить, что такая женщина может когда-нибудь наскучить.
Маркус вышел к ним навстречу и протянул руку Себастьяну.
— Итак, Себастьян, сестра, видимо, получила ваше разрешение. Но я чувствую себя обязанным попросить у вас ее руки.
Себастьян крепко пожал протянутую руку.
— Джу всегда поступала, как ей заблагорассудится, и ничьего разрешения ей никогда не требовалось. Но в любом случае, — добавил он с легкой улыбкой, — в создавшихся обстоятельствах… разумеется, я согласен.
Улыбка у Себастьяна была столь обаятельна, что Маркус тоже улыбнулся и заговорщицки посмотрел на Джудит, а та, в свою очередь, улыбнулась ему.
— Хорошо, — произнес он после недолгой паузы. — Пошли? Да, Джудит, кстати, верни, пожалуйста, мне кольцо.
Кюре, похоже, не считал свершение обряда венчания здесь, в перерыве между кровопролитными боями, чем-то необычным. Во всяком случае, не более необычным, чем соборование умирающих, которым он и занимался весь день. Он посмотрел на Джудит, на ее забрызганное кровью подвенечное платье и устало кивнул. Затем привел из кухни какую-то старуху в качестве второй свидетельницы. После этого процессия направилась в полуразрушенную церковь. Кюре быстро пробубнил необходимые слова обряда, причем на каком-то местном диалекте, так что Джудит, говорившая на французском с раннего детства, едва его понимала.
Вот так, в полуразбитой церквушке, у алтаря под открытым небом, в перерыве между боями, среди всех ужасов войны, Джудит Давенпорт сочеталась браком с Маркусом Девлином, маркизом Керрингтоном. Он надел на ее палеи свой перстень и тихо шепнул:
— Когда приедем в Лондон, я найду что-нибудь более подходящее. — И прикоснулся губами к ее губам.
— Monsieur… madame… s'il vous plait… — Священник появился из ризницы с толстой книгой в кожаном переплете. — Le registre. (Месье, мадам, пожалуйста… разрешите вас зарегистрировать)
Джудит и Маркус поставили свои подписи под неразборчивыми каракулями своих предшественников.
— Eh, vous aussi, monsieur. — Священник кивнул Себастьяну, который расписался ниже подписи своей сестры. Старуха нарисовала большое отчетливое. (И вас, месье, попрошу тоже (фр.)).
Неловкая тишина вдруг заполнила темную, разрушенную церковь. Джудит начала откашливаться, и тут с необычной теплотой в голосе заговорил Себастьян:
— Примите мои сердечные поздравления. — Он поцеловал сестру и крепко пожал руку зятю. — У меня случайно нашлась бутылка коньяка. Мы ее сейчас разопьем.
Маркус кивнул:
— Вы идите пока оба, а я расплачусь с кюре.
Джудит не отрывала взгляда от книги регистрации, где стояли их подписи. Холодный страх прокрался ей к горлу.
— Пошли выйдем на улицу, — сказал Себастьян и взял ее за руку. В полном оцепенении она дала брату вывести себя в сад.
— Это все не имеет никакой законной силы, — проговорила она свистящим шепотом.
Он пристально посмотрел на нее. Как раз в этот момент между клочьями молочно-белого тумана и облаками выглянул яркий полумесяц луны, и бледность Джудит приобрела восковой оттенок.
— Что ты имеешь в виду?
— Имена, — прошептала она. — Это же не настоящие наши, и законные, имена.
— Боже мой, — присвистнул Себастьян, — кому нужны наши подлинные имена? Мы были еще чуть ли не в пеленках, когда все их забыли. Я и думать не думал об этом.
— И что же нам делать?
— Ничего. Никто ничего не должен знать. Ты все расскажешь Маркусу потом, когда нам удастся восстановить справедливость.
Джудит содрогнулась.
— Но это же абсурд! Я замужем и одновременно не замужем.
— Джудит Давенпорт вышла замуж, — твердо произнес Себастьян. — А Шарлотты Деверю не существует. Она умерла двух лет от роду.
— Ну, а как насчет моих детей? — испуганно произнесла она. — Ведь они будут незаконнорожденные.
— А кто об этом знает, кроме нас с тобой? — Брат крепко сжал ее руку. — И никто не узнает. Правдой является то, что записано в этой книге.
— Да, — прошептала Джудит, беря себя в руки. — Ты прав. И что в конце концов значит этот листок бумаги?
Дверь церкви распахнулась, и они, повинуясь какому-то рефлексу, испуганно отпрянули друг от друга. К ним приближался хмурый Маркус. Его подозрения вновь выплыли наружу.
— Я помешал вам обсуждать семейные тайны? — произнес он напряженным голосом.
Джудит отчаянно пыталась найти ответ, который не был бы совсем уж неправдой.
— Мы говорили о нашем отце. Он умер в Вене в прошлом году.
Джудит принужденно улыбнулась, но слова эти произнесла довольно естественно.
— Он был бы сейчас счастлив, увидев Джудит замужем, — добавил Себастьян. — Не так много радости он видел в своей жизни.
— Да, наша мать умерла, когда мы были еще совсем маленькими. — Джудит приложила руку ко лбу. — Если я сейчас не присяду, то упаду.
— Тебе надо срочно поесть. — Крыса недоверия, вгрызавшаяся в Маркуса, умиротворенно заснула. — Мы немедленно отправляемся в штаб герцога.
Себастьян решил вернуться к своим друзьям, которые остановились в деревенской таверне, а Маркус повел Джудит в одно из немногих каменных строений с еще неповрежденной крышей. Там они увидели всю свиту Веллингтона за круглым столом. Сам герцог держал в руке большой ломоть хлеба и не переставал диктовать адъютантам распоряжения.
Френсис Толлент совсем не удивился. Он тепло приветствовал Джудит и предложил оловянную кружку простого красного вина. «Интересно, — мелькнуло у Джудит, — что он обо мне подумал, когда я утром спустилась в бар с расстегнутой блузкой и растрепанными волосами? Хотя лучше на этот счет никаких предположений не строить», — решила она и заняла место за столом.
Через несколько минут она уже чувствовала себя среди своих. Ее одежда, ее усталость полностью соответствовали их теперешнему состоянию, а то, чем ей пришлось заниматься весь этот долгий день, давало право держаться среди этих опаленных огнем ветеранов достаточно свободно. Даже Веллингтон, и тот одарил ее ласковым, хотя и слегка отсутствующим взглядом и упрекнул Маркуса в скрытности: держать в секрете свою женитьбу! Герцог даже посоветовал Джудит добавить в воду соль, чтобы лучше отстирать с одежды кровь.
Остаток своей первой брачной ночи Джудит проспала на столе в углу комнаты, завернувшись в большую офицерскую шинель. А военный совет между тем продолжался. Маркус изредка взглядывал на нее и пытался отогнать мысль о том, как бы они провели эту ночь в более традиционных условиях. Он снял свою куртку, свернул ее и осторожно подсунул жене под голову. Ее ресницы задрожали, и она что-то пробормотала во сне. Маркус улыбнулся, погладил ее волосы и возвратился к столу.
