Киран Крамер - По велению сердца
А потом, послав к черту все предосторожности, выскользнула из парадного на улицу.
Глава 9
Бесцеремонно высадив брата на мостовую где-то в Мейфэре, Дункан понял, что его единственным желанием было видеть леди Маршу Шервуд. Поэтому он направил кучера к дому Дэвисов. По дороге, однако, он невольно задумался, не зная, что ему делать, когда он ее увидит? Но что-нибудь он сделает, это точно.
Да, он что-нибудь предпримет. Не может он просто стоять и смотреть, как — черт возьми! — она живет своей жизнью, будучи жертвой вероломства его брата.
А теперь и новое оскорбление в придачу к старой ране. Ее отлучили от школы. Конечно, это неспроста. При ее-то уме и компетентности, кто бы решился ее уволить?
Однако время отчаиваться из-за нанесенных ей ран уже миновало. Теперь он должен употребить свой дипломатический дар для того…
Для чего?
Для того чтобы ее завоевать. Вот оно как.
«Я на ней женюсь», — решил Дункан.
Он не заблуждался относительно того, легко ли будет убедить эту леди взять его в мужья. Но если Марша ответит согласием, ей больше незачем будет беспокоиться из-за собственной репутации. Она окажется в безопасности. Он исправит зло, которое ей причинили. Расставит все по местам.
Вскоре выяснилось, что он поехал не к тем Дэвисам — хозяев не было дома. Дункан тут же осознал ошибку, однако добрых полчаса было потеряно, пока он не добрался до дома тех Дэвисов, которые были ему нужны.
Когда Дункан был в квартале от нужного дома и уже закипал от злости на самого себя, он увидел, что по улице навстречу ему идет молодая женщина в накидке. Вид у нее был такой, будто вышла она по делу исключительной важности — государственной безопасности, не меньше.
Так могла ходить только одна женщина на свете — леди Марша Шервуд.
Его недовольство превратилось в ярость. Он ударил тростью о крышу кареты и высунулся в окно.
— Какого черта вы делаете на улице одна? — крикнул он ей.
Какое ему дело, что это Мейфэр, где респектабельные жители сидят по домам и скоро мирно отойдут ко сну? Лондон кишит убийцами.
Леди Марша взглянула на него — ее огромные глаза казались беззащитными. Сердце у Дункана подпрыгнуло, несмотря на всю его раздражительность. В этот момент ему стало ясно: чего бы там ни лишил ее Финн в своем преступном легкомыслии, эта женщина осталась по-прежнему чувствительной и ранимой. Умело скрывала свою уязвимость под маской деловитости, но вот, пожалуйста, — краткий миг истины.
Карета остановилась.
— Садитесь, прошу вас. — Ему очень хотелось выйти, схватить ее в охапку и самому посадить в карету. — Вам нельзя быть одной. Я отвезу вас, куда вам нужно.
— Разумеется, я не сяду к вам. В таком тоне можете приказывать своему брату, но не мне. Кроме того, мы окажемся наедине.
Она продолжала шагать. Руперту пришлось развернуть карету в противоположном направлении, чтобы следовать за ней.
— Я готов рискнуть, — сказал Дункан, когда снова поравнялся с Маршей.
Она ахнула от неожиданности, и ее рот округлился, превратившись в прекрасную букву «О».
— Можно подумать, я… — Она прикусила губу. — Вам не о чем беспокоиться. Вы-то неуязвимы.
А затем продолжила свой путь.
Он выпрыгнул из кареты.
— Надеюсь, вы не собираетесь опять меня преследовать? — спросила она, глядя прямо перед собой.
Схватив ее за локоть, Дункан заставил Маршу остановиться.
— Вы никуда не пойдете одна, — сказал он самым высокомерным тоном, на какой только был способен.
— У меня при себе кочерга, и я не побоюсь пустить ее в ход, — сообщила она тихо.
— А я не побоюсь схватить вас, перебросить через плечо и силой затолкать в карету, — сказал он. — К черту вашу кочергу!
Марша вздохнула.
— Мне нужно дойти до газового фонаря на углу. Дворецкий Дэвисов говорит, что тут ни разу ни на кого не нападали. Я смогу найти там наемный экипаж.
— Абсурд. Это Лондон. Везде опасно, особенно для молодой леди, даже вооруженной краденой кочергой. Или идемте вместе и сядем в мою карету, или я выполню свою угрозу.
— О-о. Ну хорошо. — Ее плечи поникли, но затем она вновь собралась с духом и бросила на него укоризненный взгляд. — Вы до смешного упрямы.
Разумеется, она была начеку, стараясь держаться как можно дальше от Дункана, едва касаясь его руки кончиками пальцев. Шла медленно и с видимой неохотой.
— Кстати, очень удачно вышло. — Он распахнул перед ней дверцу кареты. — Я как раз ехал к Дэвисам, чтобы повидать вас.
— Зачем? — жалобно спросила она. — Я же говорила вам, лорд Чедвик, что не желаю видеть вас снова.
— Нет? — Он протянул ей руку, чтобы помочь сесть в карету.
Синие глаза гневно сверкнули. Она с неохотой приняла его руку, и между ними словно проскочил теплый, живой огонек, из ладони в ладонь, и сердце сжалось в его груди, а тело жаждало длить и длить это прикосновение.
— Нет, не хочу, — тихо сказала она.
— Думаю, вы не столь безразличны ко мне, как хотите показать, — сказал он, понизив голос.
Марша не ответила. Сжала упрямо губы так, что они побелели, и забралась в карету.
— Пока по Мейфэру, — крикнул он Руперту, — а потом я скажу куда.
— Да, милорд.
Закончив стычку, Дункан наконец сел в карету напротив Марши. Они тронулись. Марша сбросила капюшон и положила кочергу на пол. Разлился цветочный аромат, дразнящий, мучительный. Его ноздри затрепетали.
Боже, как она была красива!
— Мистер Латтимор сказал, что это он собирается приехать на карточную вечеринку, — заметила она, ясно давая ему понять, что предпочла бы Дункану общество его брата.
«Неужели она все еще испытывает к Финну нежные чувства? Печально, если так», — подумал Дункан.
— Брату пришлось столкнуться с некоторыми обстоятельствами, которые помешали ему искать приглашения. Я решил поехать вместо него.
Он не стал говорить ей, что «обстоятельства» — это его кулак.
— Но зачем? — Она даже не думала скрывать раздражение. — Почему вы хотели меня видеть, милорд?
— Потому что вы мне нравитесь, — ответил он. И это было правдой. Пусть леди Марша думает теперь, что хочет.
Вскинув подбородок, она отвернулась к окну.
— Вряд ли вы знаете меня настолько хорошо, чтобы я вам понравилась, — сказала она, тщательно подбирая слова.
— Разумеется, знаю. Может быть, я игнорировал вас тогда, годы назад, как вы очень кстати сами напомнили мне вчера, но нельзя же путешествовать в обществе человека и не узнать его хотя бы немного. Я, например, помню, что вы предпочитаете сосискам грудинку.
