Филиппа Грегори - Меридон, или Сны о другой жизни

Это задело Роберта за живое, и я мрачно усмехнулась, вспомнив, какие неприятности бывали в таких случаях у отца.

— Я посмотрю животное, — спокойно ответил он. — Но ничего не обещаю. Я дорожу своим добрым именем и репутацией моих лошадей и не хочу, чтобы их зря пятнали, мистер Смитти.

Мистер Смитти со значением посмотрел на Роберта.

— Вы вернете мне мои деньги плюс проценты, мистер Гауэр, или же вы никогда больше не продадите ни одной лошади в нашем городе.

Я пошла за ними сквозь толпу, замечая, что люди почтительно расступаются перед краснолицым мистером Смитти. Он определенно был важным лицом в этом городе.

Я знала, что нам предстоит увидеть, до этого я достаточно повидала испорченных лошадей. Их глаза все время выкатываются от страха, а шкура вечно блестит от пота. Если вы подходите к ним спереди, они норовят отступить назад, протянутую руку они обязательно укусят. Стоит подойти к ним сзади, они стараются лягнуть вас копытом, а уж если вы упали, они затопчут вас до смерти.

И тут мы завернули за угол, и перед моими глазами предстал самый прекрасный конь, какого я когда-либо видела. Он был сияющего серого цвета, с гривой белой, как лен, и глазами черными, как ягоды плюща. Конь увидел меня и тихонечко заржал.

— Кей, — тихо сказала я, будто знала его имя.

Но я помнила, что это только первая буква его имени, коня звали то ли Колдун, то ли Кондор, то ли Коралл.

Я подбежала к Роберту и дернула его за рукав. Мистер Смитти все еще перечислял свои жалобы, но взгляд Роберта подсказал мне, что он меня внимательно слушает.

— Я смогу удержаться на нем, — почти неслышно прошептала я.

— Ты уверена? — удивился Роберт.

— Да, я прокачусь на нем, если вы отдадите его мне.

К мистеру Смитти подошли двое его подвыпивших друзей. Один из них был тем самым незадачливым покупателем и теперь всем рассказывал, как опасна эта лошадь.

— Ее надо просто пристрелить, — запинаясь, говорил он. — Как собаку. Чрезвычайно опасна.

— Заключите пари, — тихо говорила я. — Вы сможете выиграть кучу денег.

— Это очень опасная лошадь, — возразил мне Роберт. — Я едва сумел избавиться от нее. Ты не удержишься на ней.

— Меня все здесь знают, — продолжал бушевать мистер Смитти. — Да и в вашем городке я известен многим. И я всем расскажу, какую лошадь вы мне всучили. Она чуть не сломала этому человеку руку. Она могла сломать ему спину или убить его.

Роберт потянулся за кошельком, но я схватила его за руку.

— Я уверена, — прошептала я. — Если не получится, я целый год буду работать на вас бесплатно.

Роберт заколебался.

— И Данди тоже, — добавила я. — Я правда смогу.

— Эта лошадь не так плоха, как вы говорите, — сказал Роберт, и его голос звучал так же громко, как у мистера Смитти. — Я предупреждал вас, что она плохо поддается дрессировке, но скакать на ней можно. Даже моя маленькая служанка сможет усидеть на ней. А она всего лишь слабая девушка. Я готов спорить на это.

— Пари! Пари! — закричало сразу несколько голосов.

Мистер Смитти, который сиял оттого, что находится в центре внимания, внезапно замолчал.

— Хорошо, — неохотно согласился он. — Вы утверждаете — и все здесь слышали это, — что девушка сможет удержаться на этой зверюге. Я ставлю пятьдесят фунтов, что это ей не удастся, мистер Гауэр. Если вы не примете это пари, то вы вернете мне деньги за лошадь и хорошие проценты.

— Ладно, — сказал Роберт. — Пятьдесят фунтов. Но девушка должна только усидеть на ней.

— Отлично, — проревел Смитти. — Кто еще будет спорить? У кого еще деньги жгут карман? Я ставлю четыре к одному, нет, лучше пять против одного. — Тут он оглянулся и схватил меня за руку. — Черт побери, да я ставлю десять против одного.

— А я ставлю гинею на девушку, — крикнул кто-то сзади. — Похоже, что она знает толк в лошадях. Я ставлю на нее.

Я в смущении отступила назад и опять дернула Роберта за рукав.

— Записывайте ставки, бога ради. И найдите кого-нибудь, кто поставит деньги за вас.

Тут я увидела, что к коню направляется конюх с тяжелым мужским седлом и полной упряжью, которая весила чуть ли не сотню килограммов. Незамеченная, я скользнула к нему.

— Мой хозяин не хочет, чтобы вы так запрягали лошадь, — вежливо сказала я парню. — Он просит передать, что нам нужно только седло и повод. И ничего больше.

Парень удивленно уставился на меня и хотел было возразить, но я убежала. Пока мы шли на поле, к нам присоединилась по меньшей мере пара дюжин спорщиков. Я увидела, что маленький остролицый человек записывает все ставки Роберта. Я шла за ними мелкими семенящими шагами, опустив глаза.

Когда конюх подвел к толпе коня, все, включая Роберта, ахнули. Он злобно косился на всех, плотно прижимая уши к голове и оскалясь. Но я улыбалась от счастья. Мне казалось, что я знала его всю мою жизнь. Что он принадлежал мне еще до рождения, что на нем скакала моя мама и даже моя бабушка.

— Кей, — тихо позвала я и выступила в середину круга.

Ленты на моей шляпке развязались и полоскались на ветру. Конь испугался и отпрыгнул назад, толпа вздрогнула и расступилась, издав громкое «ах!». Люди продолжали заключать пари, и я знала, что сегодня я заработаю небольшое состояние для Роберта и смогу получить Кея в свою собственность.

Я подошла к голове жеребца, он тревожно отпрянул в сторону. Роберт слишком туго натягивал его поводья. И я выждала минутку, чтобы он успокоился.

Кей вытянул ко мне голову и стал обнюхивать платье, лицо, волосы. Разговоры позади нас смолкли, и некоторые люди вдруг попытались расторгнуть пари, хотя делать это было уже поздно. Но я едва слышала их. Я тихонько положила руку на холку коня и почесала его теплую кожу за правым ушком так же ласково, как гладит кобыла своего жеребенка. Кей смешно фыркнул, будто сразу забыл все побои и свой страх при одном чужом прикосновении, и я повернулась к Роберту, улыбнулась и сказала:

— Теперь можно садиться.

Роберт помог мне забраться на коня, но в глазах его застыл испуг.

— Отойдите, пожалуйста, в сторону, — тихо попросила я, садясь в седло.

И тут произошло то, чего я боялась. Почувствовав седока, конь вспомнил жестокость тренировок, и боль побоев, и злую радость от сбрасывания своего мучителя. Он мгновенно взвился на дыбы, и только быстрота, с которой Роберт бросился на землю и откатился в сторону, спасла его от убийственных ударов копыт.

— Хватайте его! — раздался крик из толпы.

Но Роберт уже был на ногах.

— Подождите. — И он властно поднял руку. — Ставки сделаны.

Я скрючилась на спине жеребца, как блоха. Когда он опустился на ноги, я стала ждать новых фокусов, но их не последовало. Видимо, я так мало весила по сравнению с дородными фермерами, что Кей решил, будто он уже меня сбросил, и теперь все, что от меня требовалось, это усидеть на нем в течение трех минут. Краем глаза я увидела человека с часами в дальнем углу поля и понадеялась, что он не настолько пьян, чтобы пропустить движение стрелки.