Мой капитан - Жанна Раскита
Я едва коснулась пальцами его ткани. Сердце сжала тоска. Моя жизнь никогда не будет такой, как прежде. Никогда…
Мне пришлось одеться. Встречать горца обнаженной мне казалось не самой хорошей идеей. Будь я одета, или раздета, степень опасности, окружающей мне не менялась. И если Кирилл не поторопиться…
Мне даже думать не хотелось, что будет тогда.
Я подошла к зеркалу. Платье сидело идеально. После серых одежд, что мне приходилось носить в последнее время, я показалась себе королевой.
Сырые волосы поспешно заплела в косу, и заколола на затылке.
Я села и сложила руки на коленях. Ткань платья нежно обняла мое тело.
Просидеть так мне пришлось не долго. Едва я подумала, что мой пленитель передумал, как в комнату внесли небольшой столик со всевозможными яствами.
Я сдержанно окинула стол взглядом. Желудок, который раз свела голодная судорога. Горец стоял в дверях и наблюдал за мной.
– Вы не хотите, есть? – спросил он.
– Нет, отчего же. Очень хочу, – ответила я.
Он усмехнулся.
– Ну, так ешьте.
Я посмотрела прямо на него, долгим пристальным взглядом.
– Не желаю быть должной людям вроде вас.
– А как же платье?
– Вы испортили мою одежду. Я благосклонно приняла этот наряд, взамен моего.
Горец оглянулся на кого-то за спиной. Я настороженно поднялась, и отошла в дальний угол комнаты.
Из темноты коридора горцу вручили небольшую плетеную корзину. Он запустил в нее руку, и швырнул что-то на пол.
– А что вы скажите на это? – самодовольно произнес он.
Крупный жемчуг и другие драгоценные камни с грохотом рассыпались по всей комнате, и замерли у моих ног.
Признаться, ничего подобного я не ожидала.
Мужчина грубо сорвал со своего пояса мешок, и вытряхнул его так же, на пол. Водопад золотых монет смешался с озером драгоценностей на полу.
Я смотрела на него по-прежнему без выражения, в тайне стараясь понять, чего он пытается этим добиться? Неужели, это нелепые попытки завоевать мое расположение?
Слуга внес толстый сверток меха. Горец подхватил его за край и встряхнул. Роскошный черный мех развернулся и опал между мной и моим пленителем переливающимся комом.
Слуга поспешно покинул комнату.
– Вы пытаетесь меня купить? – догадалась я.
– Меня зовут Казбек. А вас?
– Не вижу необходимости представляться вам, сударь. Вы швыряете к моим ногам меха, золото и драгоценности с недостойной целью. Я вас презираю. Учтите, ваши жалкие поступки на заставят меня поступиться своей гордостью и честью.
– У женщин нет чести, – сообщил он, – и мне плевать, как тебя зовут… – зарычал он, и шагнул ко мне. Его глаза пылали. Ужас сковал меня, – Ты княжна Боткина, и сейчас ты, княжна, ляжешь под меня! Дикаря! – с этими словами он опрокинул меня на мех.
Я закричала, запуталась в черной шерсти.
– Я хотел по хорошему, – говорил он, сдирая с меня платье.
Когда с одеждой было кончено, Казбек отодвинулся и на секунду замер, разглядывая меня. Мои глаза наполнились слезами, но плакать перед ним я не собиралась. Ужас сменился злостью. Я была больше, чем уверена, что если сделаю, то, что задумала, меня непременно убьют.
Тяжело дыша, Казбек потянулся к моему бедру. Я с силой оттолкнула его ногой от себя, ткнув между ног.
Он взвыл как зверь. Я кинулась к красиво сервированному столику и схватила красивую вилку с двумя зубцами.
Казбек оправился от боли, поднялся на ноги и последовал за мной. Я обернулась и полоснула его по лицу.
Он вздрогнул. Две белые полоски на его лице медленно краснели, наполняясь кровью.
Казбек коснулся щеки рукой, и взглянул на пальцы, запачканные кровью, потер их друг об друга, и поднял на меня тяжелый взгляд. Что ж, ему не требовалось ничего говорить.
Он замахнулся и ударил меня тыльной стороной ладони, так неожиданно, что я сразу не поняла, отчего вдруг у меня вспышки перед глазами, а земля резко пошатнулась.
Казбек подошел ко мне. Я лежала на полу, не подавая признаков жизни.
– Сука, – сказал он в тишине, и вышел из комнаты, скрипнув дверью.
Я осторожно приоткрыла глаза. Села. Комната слегка кружилась, а левый глаз, казалось, лопался.
Мне удалось собрать одежду, и кое-как прикрыть наготу. На секунду я почувствовала радость оттого, что отсрочила миг расплаты.
Ах, Кирилл! Ну, где же ты? Почему, почему я так и не ощутила твой поцелуй? Поцелуй человека, которого действительно люблю.
Я закрыла лицо руками и заплакала.
Когда слез не осталось, я вспомнила о сервированном столе, который остался стоять в центре комнаты.
Быстро поела, не желая ни о чем думать. Потом, ощутив ужасную слабость, упала на кровать, и укутавшись мехом, заснула.
12
Я закричала, чувствуя, как могильный холод обволакивает меня, выставила руки, и неожиданно для себя ухватилась за что-то.
Страшно было открыть глаза. Я бы хотела уже оказаться мертвой. Голова раскалывалась, а руки адски медленно слабели, со страшными болями. Я была жива.
Медленно разомкнула веки. Ярко-голубое небо заглядывало в черный вертикальный тоннель над головой.
Спасение было меньше чем в метре от меня. Я держалась за скользкий выступ в грубой стене могильника.
В глубине души понимала, что долго не продержусь, и для ног опоры не было. Мне казалось, что я слышу крики из глубины колодца. Просьбы о помощи, злобные проклятья.
Солнце. Вот он, совсем близко, но темнота тянет меня вниз.
Неожиданно солнце померкло. Я посмотрела вверх и увидела протянутую руку.
– Аня, хватайся, – раздалось эхом вокруг.
Все происходящее казалось нереальным. Но самое ужасное было в том, что я не могла ухватиться за руку помощи. Не могла разомкнуть пальцев, даже если бы хотела.
Мой спаситель обхватил мои запястья и рывком вытянул из ямы.
Мой спаситель – мой капитан.
Кирилл прижал меня к себе. Ноги меня совсем не держали. Он гладил мои волосы.
– Анечка, ласточка моя, все позади, все кончено, ты в безопасности, – приговаривал он.
Ветер трепал нашу одежду и волосы. Меня била дрожь. Небо стало серым, почти черным, в ожидании бури.
Я подняла лицо к Кириллу, желая что-то сказать. Но он опередил мои слова.
Его горячие губы коснулись моих.
С неба сорвались первые капли дождя.
Он целовал меня нежно, успокаивающе, будто ласкал.
Хлынул дождь.
Мои ноги подогнулись.
Ессенский подхватил меня на руки. Я уткнулась лицом в его грудь, не желая замечать окровавленные трупы вокруг, на земле.
Кирилл взобрался на лошадь, не выпуская меня из объятий. Страшная усталость завладела мной, я позволила себе расслабиться, почти лишится сознания.
Он пришпорил коня.
Испод едва прикрытых век я наблюдала за ним. Обеспокоенное лицо, щетина, усталые глаза.
Моё сердце готово было разорваться от счастья. Он жив! Мой капитан боялся меня потерять, и теперь сжимает в своих объятиях…
Я не знаю, как долго мы ехали, потому что периодически впадала в дрему. К реальности меня вернул голос графа Михайлова.
– Господи, Анна Петровна, мы уже потеряли надежду найти
