Сьюзан Элизабет - Пробуждение страсти
— Ну что, идем? — сказала она.
Он поднялся по двум деревянным ступенькам и громко постучал. Она встала рядом, прислушалась к звуку приближающихся шагов.
Дверь медленно со скрипом отворилась, и в проеме показалось лицо чернобородого мужчины.
— Да? — обратился он к ним.
Макс снял шляпу.
— Меня зовут Барнс, сэр. Макс Барнс. А это моя жена, Саманта. — Он приобнял ее за плечи. — Мы проезжали мимо и заметили свет в окне и приветливый дымок из трубы. На улице страшно холодно, сэр. Я надеялся, может, у вас найдется местечко для меня и моей жены, чтобы переночевать.
Мужчина с суровым лицом смотрел на них изучающим взглядом. Саманте не понравилось, что Макс солгал этому человеку, но она не собиралась возражать против этой маленькой неправды, если она приведет их к теплому, восхитительно пахнущему очагу.
Очевидно, хозяин пришел к выводу, что гости безобидные, потому что его лицо вдруг расплылось в широкой ухмылке. Он полностью открыл дверь и протянул костлявую руку, которую Макс коротко пожал.
— Меня зовут Хирам, — сказал хозяин. — Войдите и обогрейтесь.
Дверь за ними захлопнулась, и они оказались в огромной комнате, в центре которой стоял стол; его большие размеры очень удивили Саманту, но он был здесь явно на своем месте, потому что она увидела вокруг не меньше пятнадцати детей всех возрастов.
У дальней стены в очаге мирно горел огонь. Над огнем висел большой черный котел, в котором, судя по запахам, готовилось что-то вроде цыплят с клецками. Комната была ярко освещена лампами, стоящими в каждом углу. Деревянные полы покрывали разноцветные половики.
— Мы не хотим причинять вам неудобства, — произнес Макс, продолжая говорить нарочито грубовато, изображая простого парня. — Просто вышло так, что мы с женой были в дороге больше недели, и она, боюсь, уже дошла до полного изнеможения.
— Ах, дорогая моя. — Саманта оглянулась и увидела, что с лестницы спустилась женщина и с сочувствующим выражением на лице направляется к ней. — Вы, наверное, совсем замерзли и умираете с голода.
Женщина взяла Саманту за руки и повела за собой к лестнице.
— Калеб, Нефи, принесите-ка наверх корыто. Речел, а ты с девочками согрей воду для леди. — Женщина повернулась к Саманте. — Ничего, сейчас вы быстро будете снова чистенькой.
Саманта, взволнованно улыбнувшись Максу, пошла вслед за женщиной наверх. Ее провели по длинному коридору в последнюю комнату и усадили на кровать, застеленную мягчайшей периной.
— Бедняжка, — стоя над ней, покачала головой женщина. — Ваш муж прав. Вы сейчас действительно прямо кожа да кости.
Саманта, оглядев себя, решила, что дела обстоят не так уж плохо, но промолчала.
В комнату вошли два высоких мальчика. Они тащили за собой огромное корыто. Пока их мать давала им новые указания, Саманта оглядела комнату. Она была обставлена так же бедно, как и нижняя часть дома, здесь было только самое необходимое — большая, очень удобная кровать и большой сосновый шкаф с зеркалом. На полу были разостланы такие же половички, как и внизу.
Потом в комнате появились четыре молодые девушки. У каждой в руке было пышущее паром ведро с водой. Они вылили горячую воду в корыто.
— Теперь добавь два ведра холодной, Речел.
— Очаровательные дети, — заметила Саманта, когда девочки, сделав книксен, вышли из комнаты.
Женщина проводила их взглядом, в котором сквозила гордость.
— Они не все мои дети. Двое старших мальчиков — Калеб и Нефи — дети Мери. — Она повернулась к Саманте. — Я Сара. А вас как зовут?
— Саманта. — Она поднялась с кровати. — Мы так благодарны вам за то, что вы нас приняли.
— Все мы дети Божьи, Саманта, братья и сестры друг другу. Разве вы бы отказали в помощи вашему брату или сестре, если бы они пришли к вам?
Саманта кивнула. Взгляды мормонов могут некоторым показаться странными, но в добросердечии им трудно отказать.
— И тем не менее еще раз спасибо вам, Сара.
Девочка, которую звали Речел, внесла в комнату два ведра холодной воды и удалилась, закрыв за собой дверь.
Сара опять обернулась к гостье и придирчиво оглядела ее грязное голубое платье.
— Я думаю, я смогу что-нибудь для вас найти, что вам будет впору. — Она добавила в корыто холодную воду. — Вот теперь нормально. Вечером я постираю вашу одежду и высушу над огнем. К утру все будет готово.
Саманта была немного шокирована таким предложением.
— Вам совсем необязательно делать это, Сара. Я сама могу постирать свою одежду.
Сара расплылась в доброй улыбке.
— Ерунда. Вы слишком устали, чтобы возиться со своими тряпками. Я сама о них позабочусь.
Она подошла к шкафу и вытащила из ящика кусок мыла и полотенце.
— Это мыло с запахом роз, — шепотом сказала Сара. Ее глаза заблестели. — Я пользуюсь им только в те ночи, когда я сплю с Хирамом.
Это сообщение вызвало у Саманты любопытство. Означало ли это, что остальные ночи Хирам проводит с другими женами? Каково одной лежать в своей постели, зная, что мужчина, которого ты любишь, в этот момент находится в объятиях другой женщины?
У нее в голове тут же вспыхнул яркий образ Макса, обнимающего какую-нибудь длинноногую красотку, и острый укол ревности пронзил ее сердце.
— Саманта? С вами все в порядке?
Саманта помотала головой, чтобы снова вернуться в реальность.
— Наверное, я действительно очень устала.
— Я оставлю вас. Вам нужно что-нибудь еще?
Саманта снова покачала головой. Говорить она не могла — так сильно билось ее сердце. Сара вышла из комнаты.
Саманта стянула с себя грязную одежду, глядя на поднимавшиеся над корытом клубы пара. Она отказывалась даже думать о том, что ей подсказывало ее сердце. Она просто устала, вот и все. Надо только как следует выспаться, и она снова сможет здраво мыслить.
Глава пятнадцатая
Глубоко вздохнув, Саманта тихо погрузилась в воду. Ее только что вымытые волосы свободно рассыпались по спине. Она вытянула ноги, положив ступни на бортик, и стерла пальцами ноги пену, прилипшую к лодыжке. Потом она откинула голову и уронила мокрые руки на края корыта.
В таком виде она и предстала перед Максом, когда он неслышно вошел в комнату. При виде ее у него перехватило дыхание. Привычная боль, которую он постоянно испытывал рядом с ней, усилилась до степени страдания, и он прислонился к двери, чувствуя, будто ему что-то сдавило горло.
Лампа на прикроватной тумбочке освещала ее кажущееся неземным тело мягким светом. Пристальным взглядом он смотрел на длинные обнаженные ноги, покоившиеся на краю корыта, и ощущал единственное желание — припасть к ним, наслаждаясь шелковистостью кожи.
