Эльза Вернер - Цветок счастья
Старик не поднял головы и продолжал возиться со своим топором.
– Какая там кровь! – недовольным тоном пробормотал он. – Кроме льда и снега наверху ничего нет!
– Конечно. Я думаю, однако, что не один человек нашел там свою смерть, среди вечного снега и льда. Вы ничего не слышали об этом, Амвросий?
Старик еще ниже склонился над своей работой.
– Нет, в наших краях уже больше тридцати лет не случалось никакого несчастья! – холодно и твердо ответил он. – Может быть, где-нибудь в другом месте что-нибудь и было!
– Я вспомнил об одной истории, случившейся здесь лет пятьдесят тому назад. Один турист отправился в горы с проводником. Вдруг поднялась буря, и несчастный путешественник погиб ужасной смертью среди льда, так как не мог найти дорогу, а его проводник в минуту опасности безжалостно бросил его одного.
Амвросий ничего не ответил. Он молча взял свой топор и, точно пробуя, хорошо ли тот прилажен, изо всей силы ударил им по полу так, что лезвие глубоко вонзилось в землю.
– Ужасная смерть! – продолжал Генрих. – Наверное, несчастный умолял о помощи, но его никто не услышал. Может быть, ему пришлось несколько часов блуждать по снежной пустыне, прежде чем он потерял сознание. Насколько легче смерть от пули, попавшей в сердце неожиданно, чем такая долгая борьба при уверенности, что все равно погибнешь. Вы, вероятно, были тогда совсем молодым человеком. Неужели вы не помните этой истории, Амвросий?
Старик при этом вопросе вздрогнул. Он, видимо, только теперь догадался, что Генрих не случайно завел с ним речь о гибели туриста, и поднял грозный взгляд на молодого человека; но ясные карие глаза Генриха так спокойно вынесли этот взгляд, что Амвросий смущенно отвернулся и глухо пробормотал:
– Какое мне дело до этой истории! Во всяком случае, вам нечего бояться, господин Кронек, мы не заблудимся в ледниках, и вы вернетесь домой целым и невредимым, за это я вам ручаюсь!
– Благодарю, но я раздумал подниматься выше, – ответил молодой человек, надевая шляпу.
Амвросий вздрогнул, точно получил неожиданный удар.
– Как, вы не поднимитесь на Снежную вершину? – воскликнул он.
– Нет! Спокойной ночи, Амвросий!
– Так останьтесь хоть ночевать здесь!
– Нет, не могу, мне нужно сейчас же вернуться домой.
Молодой человек взял свою альпийскую палку и хотел уйти, но Амвросий с угрожающим видом преградил ему дорогу.
– Я не пущу вас, господин Кронек, – решительно заявил он. – Через полчаса совсем стемнеет, вы можете оступиться и упасть в пропасть, можете опять встретить Винцента. Останьтесь у меня хоть переночевать.
– Нет, под вашей крышей я больше никогда не буду! – воскликнул молодой человек. – Пропустите меня, Амвросий, и не беспокойтесь относительно Винцента. Я теперь знаю, как поступают некоторые проводники, и не поднимусь с ним на Снежную вершину.
Не успел Генрих произнести последние слова, как с уст старика сорвался хриплый крик. Топор блеснул в его руке и поднялся, чтобы нанести смертельный удар молодому человеку, но Генрих с быстротой молнии отскочил в сторону, протянув перед собой палку, которая под ударом топора моментально раскололась.
Амвросий как будто вдруг образумился и не повторил удара, а только заскрежетал от бешенства зубами, глядя на своего обезоруженного противника. Генрих инстинктивно чувствовал, что вся его сила заключается в глазах, и бесстрашно, не делая ни одного движения, смотрел на своего врага. Так простояли они несколько секунд, впиваясь взглядом друг в друга; затем топор упал на землю, и Амвросий со стоном опустил голову, как укрощенный дикий зверь. Последовало долгое, тягостное молчание.
– Теперь пропустите меня, – стараясь казаться спокойным, проговорил, наконец, Генрих. Не тревожьтесь; то, что произошло сегодня между нами, не будет известно никому. Надеюсь, что мы больше никогда не встретимся, но если случай сведет нас когда-нибудь, то вы от меня не услышите ни слова о том, что было.
Старик глубоко вздохнул. Он хотел убить своего молодого гостя, был страшно зол на него, но не смог перенести презрения, звучавшего в словах Генриха.
– Господин Кронек, – пробормотал он, и в его голосе слышалась сильная скорбь, – неужели мы с вами расстанемся так враждебно?
Молодой человек взглянул на проводника, сразу как-то сгорбившегося и еще больше постаревшего, и тихо сказал:
– Прощайте, Амвросий!
Старик нерешительно протянул ему руку, и в его глазах выразилась мольба, но Генрих не прикоснулся к той руке, которая едва не убила его.
– Прощайте! – повторил он еще раз и быстро завернул за угол, не оглядываясь назад.
Амвросий неподвижно стоял на своем месте, следя взглядом за удалявшейся стройной фигурой, пока та не скрылась с поля его зрения.
Сумерки все ниже спускались над землей. Красная полоса заката, освещавшая вершины гор, давно исчезла с горизонта, и холодные громады скал угрюмо и неприветливо смотрели на маленький домик старого проводника.
6
Наступил день отъезда. Гости должны были уехать из виллы Рефельдов вскоре после обеда – сначала в экипаже до ближайшей железнодорожной станции, а оттуда поездом в столицу. Тайный советник Кронек был в несколько удрученном расположении духа. Он надеялся, что Генрих вернется домой официальным женихом Кетти, но его надежды не оправдались. Эвелина ласково, однако решительно заявила, что ее падчерица еще слишком молода для того, чтобы сейчас обязать ее словом. Она находила, что благоразумнее будет отложить помолвку до следующей весны. Кронек не мог ничего возразить на это, так как Кетти, действительно, лишь недавно исполнилось шестнадцать лет, но его удивляло то обстоятельство, что раньше Эвелина желала устроить помолвку как можно скорее, а затем вдруг изменила свое решение. После недолгого раздумья старик решил, что во всем виноват, по обыкновению, его сын, не сумевший внушить к себе доверие.
Этот бездельник Генрих и здесь показал все свое легкомыслие, несмотря на наставления отца. Вернувшись в столицу, Генрих опять начнет свой беспутный образ жизни, будущая теща может узнать каким-нибудь образом о похождениях намеченного зятя, и тогда всему конец! Сколько ни внушал тайный советник своему сыну, какое блестящее будущее ждет его, если он женится на Кетти, на него ничего не действовало; он не переставал твердить, что ему противно «супружеское иго». Все знакомые недоумевали, как случилось, что у такого рассудительного, образцового сановника такой сын! Можно было с уверенностью сказать, что Генрих никогда не дослужится до чина тайного советника, не пойдет по стопам отца! Какое было бы счастье для старого Кронека иметь сыном Гвидо Гельмара! Тайный советник часто думал об этом и глубоко вздыхал при мысли о несправедливости судьбы.
