Цыганская свадьба - Картленд Барбара

Когда корзина была, наконец, надежно закрыта, девушка замолкла и покачнулась: секунду казалось, что она готова упасть и потерять сознание.

В следующее мгновение маркиз оказался рядом с ней и, обхватив ее руками за плечи, помог подняться на ноги.

— Как вы? — встревоженно спросил он.

— Со… со мной… все в порядке.

Но маркиз видел, что лицо Савийи страшно бледно, и почувствовал, что она по-прежнему находится на грани обморока.

Проведя девушку через комнату, он бережно усадил в мягкое кресло у камина.

— Не пытайтесь говорить! — приказал он, поспешно наливая ей рюмку бренди.

Савийя сделала два или три маленьких глоточка, а потом отдала рюмку маркизу.

— Мне это не нужно, — сказала она.

— Где вы научились заклинать змей? — восхищенно спросил сэр Элджернон. — Я слышал, что так делают, но никогда не поверил бы, что это можно сделать без долгого и трудного обучения. А уж чтобы на такое была способна женщина!..

— Я много раз видела, как это делают, — ответила Савийя, — но сама попробовала впервые.

— Тогда это еще более удивительно, — сказал маркиз. — Мы можем только снова и снова благодарить вас, Савийя. Мне нет нужды говорить, что вы только что спасли мне жизнь!

Она глубоко вздохнула, готовясь объяснить свои интуитивные действия.

— Я вдруг поняла, что таких корзинок у цыган не бывает, но ими пользуются циркачи. Секунду я не могла вспомнить, у кого видела подобные, а потом вспомнила заклинателей змей, с которыми мы встречались во время наших переездов.

Помолчав несколько мгновений, она посмотрела на маркиза и добавила:

— Циркачи обычно удаляют у своих змей ядовитые зубы, но это была молодая кобра, и над ней такой операции не произвели. Если бы она вас укусила, укус оказался бы смертельным. Яд кобры очень быстро поражает нервную систему.

— Но кто мог захотеть вас убить, Рэкстон? — изумленно спросил сэр Элджернон.

— Ну, на этот вопрос ответить очень легко… — начал было говорить Чарльз Коллингтон, но маркиз быстро прервал его:

— Нет смысла обсуждать это, Чарльз. У нас опять нет доказательств.

— Что тут происходит? Вы должны мне все рассказать! — не отступался любознательный сэр Элджернон.

— Думаю, Савийе пора спать, — сказал маркиз, желая уйти от ответа.

— Да, мне надо идти, — послушно подтвердила она.

Она сделала реверансы сэру Элджернону и Чарльзу Коллингтону. Маркиз прошел с ней через холл и вышел на улицу.

Там она повернулась, собираясь пожелать ему доброй ночи, но он покачал головой.

— Я вас провожу, — твердо заявил он. — Мне не хотелось бы думать, что вы идете одна.

— Со мной ничего плохого не случится, — ответила она. — Это мне приходится беспокоиться за вас. Кто этот человек, который хочет вас убить? Если вы мне не скажете, то я всю ночь буду лежать без сна, пытаясь увидеть его имя так же, как мне удалось увидеть его лицо.

— Когда мы были с вами в картинной галерее, вы сказали мне, что его имя начинается с той же буквы, что и мое, — ответил ей маркиз. — И вы были правы, Савийя. Это — мой двоюродный брат, Джетро Рэкс. Если я умру, он унаследует мой титул и поместья.

— Это была не первая попытка? — спросила Савийя, пока они шли рядом через внутренний двор.

— Он пытался убить меня в Лондоне, подстроив, чтобы с крыши моего дома на Беркли — сквер мне на голову ушла каменная плита. Она пролетела совсем рядом со мной. А если бы сегодня я, как он рассчитывал, уже отправился бы к себе в спальню, то открыл бы эту корзину, оставшись один.

Савийя содрогнулась.

— Он опасен! Очень опасен! — прошептала она. — Умоляю вас, будьте осторожнее.

Маркиз улыбнулся.

— Вы говорите точь-в-точь, как Чарльз. Вы советуете мне быть осторожным, но для этого мне надо было бы стать ясновидящим, позаимствовав у вас ваш талант. Иначе мне ни за что не удастся предвидеть странные и необычные способы, с, помощью которых Джетро пытается от меня избавиться.

Немного помолчав, маркиз добавил:

— Он поступил очень хитро, сделав вид, что это был подарок от цыган. Видимо, Джетро прослышал о вас, когда наводил справки в деревне, и, надо полагать, он и без чужой подсказки понял, что если я действительно получил бы от вас подарок, то обязательно сразу же открыл бы его.

— Я никогда не стану посылать вам что-нибудь неожиданное, — пообещала Савийя.

— Сомневаюсь, чтобы Джетро повторил тот же прием во второй раз. А что мне сделать с коброй? Убить?

— Нет! сразу же ответила Савийя. — Я считаю, что убивать без необходимости — это нехорошо. Вот пятнадцатого мая у калдерашей бывает праздник Змея. Считается, что если кто-то в этот день убьет змею, это обеспечит ему целый год удачи.

После короткой паузы она продолжила:

— Я слышала, что в Сент-Олбенсе сейчас выступает цирк. Наверное, именно там ваш кузен и нашел эту кобру. Отправьте ее циркачам со словами благодарности. Думаю, они все поймут и не повторят своей ошибки. Разве можно продавать своих животных кому попало!

— Так я и сделаю, — согласился маркиз, — но в то же время мне кажется, что это чересчур снисходительный поступок по отношению к моему кузену. Разумнее всего было бы отправить кобру обратно Джетро.

Он коротко засмеялся.

— Проблема в том, что если змея его укусит, мне придется выдержать неприятные расспросы, и у меня не будет доказательств того, что он первый это придумал.

— Вы должны быть настороже.

— У меня такое чувство, что пока вы рядом со мной буду в безопасности, — отозвался маркиз.

К этому времени они подошли к опушке леса, и Савийя остановилась у края деревьев.

— У вас нет оснований идти дальше.

— У меня есть все основания вас оберегать, — возразил маркиз, — но если вы предпочтете дальше идти одна, я буду уважать ваше желание.

— Спасибо вам! — тихо сказала она.

— Это мне надо вас благодарить. Во-первых, за те минуты невероятной красоты, которые вы подарили мне сегодня, а во-вторых, за то, что вы спасли мне жизнь!

С этими словами маркиз протянул ладонью вверх правую руку, а Савийя вложила в нее свою левую руку.

Их ладони соприкоснулись — и в это мгновение по телу маркиза словно пробежала искра такого восторга, какого он в жизни своей еще не испытывал. И, заглянув Савийе в глаза, он понял, что она испытывает то же удивительное чувство.

Секунду оба не могли пошевелиться — и в то же время обоим казалось, что они тесно прижались друг к другу, стали единым существом!

— Савийя! Ты знаешь, что я сейчас чувствую? — спросил маркиз внезапно охрипшим голосом.

Она не ответила, и в ее глазах он увидел робость и тревожную растерянность.

— Ты мне нужна! — воскликнул он. — Я жажду тебя так, как не жаждал ничего на свете! Пойдем со мной, Савийя! Я дам тебе все, чего ты только ни пожелаешь, и обещаю, что мы будем бесконечно счастливы вместе.

Она долго не отвечала, а потом проговорила — так тихо что он с трудом расслышал ее слова:

— Вы предлагаете мне стать вашей пирамни?

Маркизу не понадобилось просить, чтобы она истолковала ему значение этого слова.

— Неужели нам нужны слова для того, что так прекрасно и удивительно? — спросил он. — Мы созданы друг для друга, Савийя! Все эти последние дни я чувствовал, что и тебя влечет ко мне. Я ощущал это всякий раз, когда мы оказывались рядом. Я читал это в каждом твоем взгляде.

Она отвернулась от него, но он еще более настойчиво продолжал:

— Уже поздно притворяться, дорогая. Мне кажется, ты немного меня любишь, а я могу научить тебя любить со всей необузданной страстью, которая таится в твоем дивном теле и умной головке. Пойдем со мной, Савийя! Мы познаем такое счастье, какое в этом мире дается только очень немногим людям.

Она подняла голову и прошептала:

— Я… не могу! Вы же знаете, что я… не могу этого сделать!

— Почему?

— Потому что это было бы… нехорошо!

— Кому позволено судить об этом? — резко спросил маркиз. — Пусть у вашего народа есть законы, Савийя, но это не законы нашей страны или церкви. Забудь их! Помни только одно: ты — женщина, а я — мужчина. И мы должны принадлежать друг другу!