Мэри Бэлоу - Свет первой любви
– Моя дорогая мисс Уишерт, – проговорила она, перебив сэра Эдвина на полуслове, – как вы сегодня обворожительно элегантны! Вы должны сказать мне, кто вам шьет. В наше время так трудно найти хорошую модистку. Конечно, вы необыкновенно миниатюрны. Я безумно завидую вам. Не желаете ли пройтись со мной по зале? Мне кажется, здесь очень душно…
Хелен взяла девушку под руку и увлекла ее за собой, попутно обронив, что восхищается белокурыми волосами Джулианы и ее синими глазами.
– Мне очень жаль темноволосых женщин, – проговорила виконтесса, – белокурые гораздо изящнее и женственнее.
Сэр Эдвин же продолжил свою речь – продолжил с таким видом, словно его и не перебивали. Энсли с удивлением взглянул на него и вежливо улыбнулся, после чего обратился к Майре с каким-то вопросом.
Кеннет с некоторой досадой отметил, что сестра вела себя так же, как и мать, только, к сожалению, манеры у нее были хуже. Он подумал, что крайне несправедливо со стороны Хелен обрушивать свой гнев на Майру. Логичнее было бы злиться на него, Кеннета. Но к несчастью, Майра была сестрой Шона Хейза. Граф понял, что совершил непростительную ошибку: ему не следовало вступать в общение с семьей из Пенвита, по крайней мере сейчас, когда его мать и сестра находились в Данбсртоне. Что ж, он, пожалуй, и не будет с ними общаться – потом, после этого вечера. Но сегодня вечером он в качестве хозяина дома обязан быть любезным с Майрой.
Бросив взгляд на дверь, граф убедился, что прибыли новые гости, и поспешил им навстречу.
Майра впервые в жизни оказалась на балу, где играл настоящий оркестр. И впервые в жизни видела столь роскошную большую залу, такую огромную, что здесь одновременно могли танцевать множество пар.
Данбертоновский бал был, без сомнения, замечательным событием. Майра знала, что надолго запомнит этот вечер. У нее не было недостатка в кавалерах. Сначала она танцевала с сэром Эдвином, открывая бал; на второй танец ее пригласил виконт Энсли, а затем еще один галантный кавалер.
Майра готова была сквозь землю провалиться. Впервые в жизни она оказалась в таком неловком положении. Еще можно было бы примириться с обществом сэра Эдвина – конечно же, они появились неприлично рано, – поскольку Майра прекрасно понимала, что он человек не злой и даже не очень вульгарный. К тому же находиться в его обществе, как на людях, так и вдвоем, – к этому ей придется привыкать, хотя от нее потребуются немалая выдержка и чувство юмора. Но куда труднее оказалось не обращать внимание на пренебрежение, высказанное ей графиней Хэверфорд с соблюдением всяческих приличий и Хелен – с полным нарушением приличий.
Когда-то Хелен полагала, что любит Шона. Возможно, так оно и было. Но ей помешали бежать с ним. Она была сбита с толку, оскорблена, опозорена, пусть и не публично. Поэтому ненависть к семейству Хейз стала для нее глубоко личным делом. По крайней мере, так казалось Майрс. Она не видела Хелен с тех пор, как все произошло, даже не знала, перестала ли Хелен ненавидеть Шона.
Вскоре сэр Эдвин понял, почему виконтесса Энсли так неприлично оборвала его при знакомстве. Заметив, что граф вывел на середину залы молоденькую мисс Джулиану Уишерт, он с усмешкой проговорил:
– Именно это я и заподозрил, как только нас представили лорду и леди Хокингсфорд и очаровательной мисс Уишерт, дорогая моя Майра. Попомните мои слова: здесь затевается брак между мисс Уишерт и графом Хэверфордом. Это будет прекрасная пара. Теперь, когда я понял, что леди Энсли вскоре станет близкой родственницей мисс Уишерт, мне понятно также, почему эта леди выказала ей такое предпочтение. Хорошо бы и вам познакомиться с мисс Уишерт, поскольку очень вероятно, что вы с ней, мисс Хейз, будете соседками. Желательно также, чтобы вы с ней стали подругами. Мамочка всегда говорит: если две семьи живут по соседству, им обязательно надо подружиться. А вы занимаете почти такое же положение, что и мисс Уишерт, хотя, выйдя замуж за его сиятельство, она, конечно, встанет на более высокую ступень. Равно как брак со мной возвысит вас.
Да, конечно, мисс Уишерт замечательно подходит ему, думала Майра. Она очень молода, большеглаза и невинна. Без сомнения, ее нетрудно подчинить своей воле. Она макушкой едва достает ему до плеча.
А граф в этот вечер выглядел просто угрожающе красивым и элегантным. Он был в черном фраке, в панталонах до колем, в расшитом серебряной нитью жилете и белой батистовой рубашке с кружевами. Все соседи находили такое сочетание цветов довольно мрачным, но сэр Эдвин уверял их, что его сиятельство одет по последней моде. Майра думала, что любой другой джентльмен выглядел бы в такой гамме бесцветно, но граф Хэверфорд – с его высоким ростом, прекрасным телосложением и белокурыми волосами – был великолепен.
Майру беспокоило, что она пришла к такому выводу. Но ведь он всегда был хорош собой. Отрицать очевидное, пытаться найти недостатки в его внешности было бы слишком уж… по-детски, ибо граф выглядел безупречно.
Жаль, что она согласилась танцевать с ним вальс! Если бы она этого не сделала, ей удалось бы удержать сэра Эдвина подле себя и можно было бы проигнорировать явно недоброжелательное отношение матери и сестры графа; Но Майра согласилась, и он напомнил ей об обещанном вальсе, едва она появилась. И вот граф уже рядом с ней, вот он склонился к ее руке. Хэрриет Линкольн и миссис Мизон смотрели на Майру с удивлением и завистью. Более того: казалось, все взгляды были устремлены на нее, когда граф вывел ее на середину залы. Это был первый вальс. Гости колебались, прежде чем начать этот танец, – колебались гораздо дольше, чем перед любым другим танцем – будь то кадриль или менуэт.
– Надеюсь, мисс Хейз, что вам здесь весело? – сказал граф, прежде чем зазвучала музыка.
– Да, благодарю вас, милорд, – ответила. Майра. За сегодняшний вечер он был первым кавалером, на которого она смотрела, снизу вверх. Интересно, поняла ли Хелен, как ранило Майру ее замечание насчет роста мисс Уишерт? А потом исчезло все – все наблюдения и все бессмысленные попытки завязать светскую беседу! Оркестр заиграл вальс. Граф взял ее за руку, обняв другой рукой за талию! Майра прикоснулась к его плечу и почувствовала – несмотря на легкость своего прикосновения, – что плечо это крепкое и мускулистое. И еще она ощутила жар его тела, запах одеколона, почувствовала его взгляд на себе. И тут в сознании ее что-то перевернулось – и все мысли мигом вылетели у нее из головы. Она чуть не споткнулась при первом же движении.
– Па очень простые, – проговорил граф. – Не нужно только напрягаться. Я буду вести, а вы следуйте за мной.
То был завуалированный упрек хороши воспитанного человека по поводу ее неловкости. Майра взглянула ему в глаза.
